Золотая муха - Хмелевская Иоанна - Страница 59

— … отдал концы, так чего теперь о нем говорить?

— Именно теперь и надо все свалить на него.

— Спятил! Ведь подлежит изъятию… да и вещественное доказательство… Такой куш потерять?

— Лучше уж потерять куш, чем жизнь.

Тут они заговорили быстрым шёпотом, так что я ничего не разобрала. К тому же по голосам было не различить, кто есть кто, а проклятая занавеска все-таки мешала хорошенько разглядеть мошенников, да и окно было слишком высоко от земли. Не стоять же все время на цыпочках, я ведь не балерина. Костика бы сюда, уж ему цыпочки ни к чему.

— А я боюсь! — донеслось вдруг до меня неожиданно громко, и тут я догадалась, что это Валтасар, потому что он добавил:

— Почему у тебя шторы не затянуты?

— Шторы Магда отнесла в стирку, — пояснил пан Люциан. — Так что давай потише.

Черт бы их побрал, опять принялись шептаться! Доносились лишь обрывки фраз, причём по шёпоту я не могла угадать, чьи именно.

— А если не она, а он?

— …риск слишком велик…

— Нет уж, с меня довольно…

— Надо переждать… залечь на дно…

— За ней нужно присматривать… глупая баба…

Не для моих нервов такие отрывочные высказывания, хотя и поняла, что боится Валтасар, а пан Люциан пытается поддержать его боевой дух. И к сожалению, совсем не упоминали о золотой мухе, но тем не менее у меня почему-то создалось впечатление, что ни у одного из них сокровища нет. Потом зги мерзавцы перешли на совсем уж неразличимый шёпот, и как я ни напрягала слух, расслышать ничего не могла.

Вдруг что-то брякнуло у меня за спиной, я подпрыгнула и едва не заорала благим матом. Скрючилась под окном в чёрной тени куста и, вытаращив глаза, уставилась на заборчик, вроде именно там брякнуло. Сердце билось так, что никакого другого шума я бы не расслышала, вся надежда на зрение. Прошла мучительно длинная минута, пока в слабом свете уличного фонаря я разглядела во дворе кондитерской мелькнувшую тень. Кошка! Рылась в мусорных баках и задела крышку. Да чего я, собственно, боюсь? То есть кого? Валтасар с Орешником в доме, Франек может явиться разве что в виде привидения, а кто же ещё? Взяла себя в руки и опять навострила уши.

Показалось, прозвучали имена, Флориан и Франек. Логично, оба покойники. Затем послышались какие-то посторонние звуки. Осмелев, я приподнялась на цыпочки и заглянула в окно. Расплывчатые фигуры держали в руках расплывчатые бокалы — должно быть, для куражу решили хлебнуть..

От долгого пребывания в скрюченном положении все тело свело, к тому же стало холодно, погода больше напоминала ноябрь, чем июнь. И очень жаль, что не было никакой записывающей аппаратуры, можно было бы так не напрягаться, а просто потом в нормальных условиях воспроизвести запись и не торопясь расшифровать её. И все-таки я бы ещё поторчала под окном, если бы вдруг к дому не подъехала машина. Оказалось — вернулась жена пана Люциана. Вошла в гостиную, зажгла верхний свет, завела разговор о погоде и на прочие нейтральные темы — короче, атмосфера создалась до тошноты великосветская и мне нечего было больше здесь делать.

С чистой совестью покинула я свой пост и домой вернулась тем же путём, через забор на задах кондитерской.

Телефон разрывался. Я услышала его ещё с лестницы, но когда, запыхавшись, схватила трубку, мерзавец, разумеется, тут же замолк. Раздражённо швырнув трубку, я стала приводить в порядок себя, одновременно пытаясь и упорядочить новости.

А их оказалось не так уж мало. Валтасар пребывал в страхе и склонялся к добровольному и чистосердечному признанию, а более стойкий Орешник пытался выбить из него эту дурь. Таинственная «она» вполне могла быть мною, они считали, что мне все известно, и не слишком ошибались…

Все же многочисленные, то и дело упоминаемые особы мужского пола, о которых туманно говорилось «он», могли быть кем угодно. В зависимости от контекста у меня раз получалось — Костик, раз — Драгоценный, а то и вовсе непонятно кто.

Но вот телефон опять затренькал. Аня!

— Господи, ну сколько можно звонить! — нервно вскричала Аня, что было ей совсем несвойственно. — Того и глади, кафе закроют, можно я приеду к тебе прямо сейчас? Случилось такое! По телефону не расскажешь, и, боюсь, я немного нервничаю.

— Конечно, приезжай! Возьми такси!

— Ясное дело. Еду!

Глянула на часы — скоро одиннадцать. Видно, и в самом деле произошло нечто из ряда вон, иначе благовоспитанная Аня ни за что не стала бы звонить, а тем более приезжать в такую непристойную пору. Пока она ехала, я уселась за стол и наскоро записала все подслушанное, пока не забылось, а также собственные соображения. Только закончила, как Аня позвонила в дверь.

— Не найдётся ли у тебя глоточка чего-нибудь покрепче, лучше простой водки? — с порога попросила добропорядочная судьиха, пытаясь стянуть нерасстегнутое пальто. — Ты права, миром правит случай, так что давай скорее, надо же мне хоть немного прийти в себя.

Это было так непохоже на обычно уравновешенную и выдержанную Аню, что я и сама взволновалась. Чего бы такого ей предложить? Требуется нечто экстраординарное, водки же у меня не было. Нашлось виски — то, что надо. Плеснула в бокал изрядную порцию, Аня тут же залпом опорожнила его, после чего свалилась в кресло и какое-то время сидела неподвижно. Я не торопила подругу, хотя стоило мне это о-го-го — я-то не обладала Аниной выдержкой, которая даже скандалы мужу закатывала сдержанно, хладнокровно и чрезвычайно благопристойно.

— Пожалуй, ещё выпью! — тряхнула головой Аня.

— Может, сначала все-таки расскажешь, а упьёшься потом? — робко попросила я. — Вдруг забудешь…

— Такое не забывается! — отрезала Аня. — А поскольку я не алкоголичка, белая горячка мне не грозит. Ну да ладно, вроде бы немного улеглось, могу и начать. Где твой Костик?

— Надеюсь, придёт. А что?

— Просто ему тоже надо знать, а не хотелось бы повторно рассказывать. Впрочем, боюсь, все равно придётся возвращаться к этому снова и снова. Ну так вот. Дурацкая история со мной случилась. Редко такое бывает, в принципе я очень аккуратна, рассеянностью не страдаю, а тут вдруг перепутала дни Недели. Понимаешь, подумала, что сегодня — это уже завтра, наверное, очень не терпелось. Время слишком уж медленно тащилось, вот я и подумала, что сегодня — это завтра, а завтра…

— Пожалуй, плесну тебе ещё.

Может, глоток виски поможет ей перескочить с этого «завтра», на котором её заклинило.

Аня послушно выпила и только потом спохватилась:

— Пожалуйста, теперь уже разбавляй, ладно? Боюсь, без виски мне не обойтись.

— Тогда давай сразу и разбавим.

Бегом кинулась я в кухню, принесла минералку и лёд, хотя со льдом не все прошло гладко. Корытце выскользнуло из рук, и кусочки льда рассыпались по полу. Быстренько собрала их, ничего, при низкой температуре бактерии не страшны.

— А на завтра Идуся назначила бридж, — без понуканий начала Аня. — И поскольку сегодня я приняла за завтра, отправилась к ней на этот бридж уже сегодня. Очень волновалась, сама понимаешь. Ох, не умею я о драматических событиях рассказывать, надо бы нагнетать, но, думаю, достаточно будет и голого факта. Знаешь, где Идуся живёт? За Мокотовским фортом, в фешенебельном районе, там ещё такие виллы на четыре семьи. Подхожу я, значит, к её вилле, ещё не свернула на дорожку, но дверь её уже вижу, и… кто бы, ты думала, из этой двери выходит?

— Кто?!

— Этот твой, бывший…

— Драгоценный?

— Если тебе нравится так его называть…

— Не придирайся, каждый может ошибиться.

— Может, — не стала возражать Аня. — Выходит, значит, из её дома этот твой Драгоценный… Нет, чтобы быть точной, он ещё в дверях был, а Идуся с ним прощалась, её я хорошо разглядела. Вышел он, значит, а я так и застыла за живой изгородью, как памятник. А знаешь, почему? Очень уж нежно она с ним прощалась.

Я тоже была потрясена.

— Господи! Вот, оказывается, кто этот её новый таинственный, любовник! А он тебя заметил?

— Надеюсь, нет. Очень хотелось бы надеяться. Думаю, если бы заметил, обязательно поздоровался бы и хоть издали поклонился. А он сразу удалился в противоположном направлении.