Граница льдов - Престон Дуглас - Страница 36

«Ты смеешься? — прошептал Макферлейн. — У них вкус еще хуже, чем запах».

«За это я их и люблю, — шепотом сказал Масангкей. — Амой ик-ик юнг кемей мо!»

Макферлейн посмотрел на него озадаченно. Но вместо объяснений Масангкей начал смеяться, сначала тихонько, а потом все громче. Почему-то в атмосфере величайшей опасности и напряжения его веселье оказалось непреодолимо заразительным. Не понимая почему, Макферлейн тоже начал корчиться в конвульсиях смеха, сжимая драгоценные рюкзаки, а машины, что за ними охотились, ездили туда и обратно у них над головой.

Макферлейн вернулся в настоящее. Он сидел на корточках в снегу, вокруг его ног валялись банки мерзлых консервов и какая-то одежда. Им овладело странное чувство. Кучка хлама выглядела такой жалкой. А место, где его напарник умер в полном одиночестве, внушало ужас. Макферлейн почувствовал пощипывание в уголках глаз.

— Итак, где метеорит? — услышал Макферлейн вопрос Ллойда.

— Что? — спросил Паппап.

— Яма, дружище, где яма, которую выкопал Масангкей?

Паппап неопределенно махнул на снежную круговерть.

— Проклятье, отведите меня туда!

Макферлейн посмотрел на Ллойда, потом на Паппапа, который уже пошел вперед, поднялся и направился за ними.

Пройдя четверть мили, Паппап остановился. Макферлейн сделал еще несколько шагов вперед, вглядываясь в раскопанную впадину. Ее края оползли внутрь, на дне образовался сугроб. Почему-то он думал, что яма будет больше. Он почувствовал, как Ллойд схватил его за руку и сжал так крепко, что ему стало больно, несмотря на слои шерсти и пуха.

— Подумайте только, Сэм, — прошептал Ллойд. — Он прямо здесь. Прямо у наших ног. — Он оторвал взгляд от ямы и посмотрел на Макферлейна. — Чертовски хочется на него посмотреть.

Макферлейн осознал, что ему следовало бы чувствовать что-нибудь еще, кроме глубокой печали и ужасающей, зловещей тишины.

Ллойд снял рюкзак, отстегнул крышку и вытащил термос и три пластиковые чашки.

— Горячий шоколад?

— Конечно.

Ллойд грустно улыбнулся.

— Уж этот мне Эли. Мог бы снабдить нас бутылкой коньяка. Ладно, по крайней мере хоть что-то горячее.

Он отвинтил крышку и разлил дымящийся напиток. Ллойд поднял свою чашку, Макферлейн и Паппап повторили его жест.

— За метеорит Десоласьон!

Голос Ллойда прозвучал глухо в тишине снегопада.

— Масангкей, — услышал Макферлейн себя после короткой паузы.

— Простите?

— Метеорит Масангкей.

— Сэм, это не по правилам. Метеориты всегда называют по месту, где они…

Ощущение пустоты внутри исчезло.

— Плевать на правила, — сказал Макферлейн, опуская чашку. — Его нашел он, а не вы. И не я. Он умер ради этого.

Ллойд посмотрел на него. Его взгляд, казалось, говорил: «Немного поздновато для угрызений совести».

— Мы обсудим это позднее, — сказал Ллойд спокойно. — Сейчас просто выпьем за эту штуку, как бы она ни называлась.

Они чокнулись пластиковыми чашками и залпом выпили горячий шоколад. Пролетела невидимая чайка, снег поглотил ее крик, в котором Макферлейну послышалась обреченность. Он почувствовал, как внутри разливается приятное тепло и неожиданный гнев отпускает. Уже начинало темнеть, и белизна на границах их маленького мира приобретала сероватый оттенок. Ллойд собрал чашки и термос, положил их в рюкзак. Было ощущение некоторой неловкости. «Возможно, в такие осознанные исторические моменты всегда так бывает», — подумал Макферлейн.

Была и другая причина для неловкости. Они еще не нашли тело Масангкея. Макферлейн поймал себя на том, что не может оторвать взгляд от земли из страха увидеть его, не может повернуться к Паппапу и спросить, где оно.

Ллойд долго смотрел на яму около ног и наконец взглянул на часы.

— Давайте попросим Паппапа нас сфотографировать.

Макферлейн послушно встал рядом с Ллойдом, когда тот передавал свою камеру Паппапу.

Щелкнул затвор, но Ллойд продолжал стоять неподвижно, сфокусировав взгляд на чем-то неподалеку.

— Посмотрите, — сказал он, указывая за плечо Паппапа, на серовато-коричневую кучу на небольшом взгорке в сотне ярдов от ямы.

Они подошли. Останки скелета лежали полузанесенные снегом, распавшиеся кости были почти не видны, за исключением будто улыбающейся кривобокой челюсти. Рядом лежала лопата без ручки и нога в сгнившем ботинке.

— Масангкей, — прошептал Ллойд.

Макферлейн стоял молча. Они столько вместе пережили. Его бывший друг, бывший шурин превратился теперь в холодную кучку разбросанных костей на дне мира. Как он умер? Замерз? Неожиданный инфаркт? Ясно, что не от голода, рядом с мулами полно продуктов. И почему кости сломаны и раскиданы? Птицы? Животные? Остров кажется совершенно безжизненным. А Паппап даже похоронить его не счел нужным.

Ллойд повернулся к Паппапу:

— Что могло его убить, как вы думаете?

Паппап в ответ просто фыркнул.

— Попробую догадаться. Генукса.

— Если ты веришь в легенды, парень, — сказал Паппап. — Как я уже говорил, я не верю.

Ллойд некоторое время смотрел на Паппапа жестким взглядом. Потом вздохнул и пожал плечо Макферлейну.

— Сожалею, Сэм, — сказал он. — Понимаю, как вам тяжело.

Они постояли в молчании еще недолго над жалкими останками. Потом Ллойд засобирался.

— Время идти, — сказал он. — Хоуэлл приплывет в три часа, и я бы не хотел провести ночь на этих скалах.

— Скоро пойдем, — сказал Макферлейн, продолжая смотреть на останки. — Сначала мы должны его похоронить.

Ллойд помедлил в нерешительности. Макферлейн призвал свою решимость, ожидая протеста. Но великан сказал:

— Конечно.

Пока Ллойд собирал кости в кучу, Макферлейн выискивал под снегом булыжники и выковыривал их из мерзлой земли заледеневшими пальцами. Вместе они складывали над останками пирамиду из камней. Паппап стоял в стороне, наблюдая.

— Вы не собираетесь нам помочь? — спросил его Ллойд.

— Не я. Как я уже сказал, я христианин. Я есть. Библия говорит: позвольте мертвым хоронить мертвецов.

— Не очень-то по-христиански было очищать его карманы, не так ли? — сказал Макферлейн.

Паппап сложил руки с глупой виноватой улыбкой на лице.

Макферлейн вернулся к работе, и через пятнадцать минут они закончили. Он соорудил крест из двух палок и осторожно воткнул его на вершине невысокой горки камней. Затем он отошел назад, стряхивая с перчаток снег.

— Canticum graduum de profundis clamavi ad te Domine, — сказал он тихо. — Покойся с миром, дружище.

Потом он кивнул Ллойду, и они пошли на восток, к белой громаде снежника. Небо становилось все темней. У них за спиной собирался с силами новый снежный заряд.

Остров Десоласьон

16 июля, 8 часов 42 минуты

Макферлейн смотрел на новую гравийную дорогу, похожую на черную змею, прорезавшую сверкающие просторы белого снега. Он потряс головой, улыбаясь про себя в завистливом восхищении. За три дня, прошедших после первого посещения, остров изменился до неузнаваемости.

Сильный рывок, и половина кофе из чашки выплеснулась Макферлейну на непромокаемые штаны.

— Господи! — вскрикнул он, отводя в сторону руку с чашкой и отряхивая брюки.

Из кабины ему улыбнулся водитель, крепкий малый по имени Эванс.

— Сожалею, — посочувствовал он. — Эти «каты» ездят совсем не так, как «эльдорадо».

Несмотря на огромный кузов и шины размером в два человеческих роста, кабина трактора-тягача была рассчитана только на одного человека, и Макферлейн уселся на площадке рядом с ней, скрестив ноги. Прямо под ним ревел мощный дизельный двигатель. Это не имело значения. Сегодня был особый день. Сегодня они откапывают метеорит.

Макферлейн вспоминал последние семьдесят два часа. В первую же ночь их прибытия Глинн запустил ошеломительный процесс разгрузки. Все происходило с поразительной скоростью и результативностью. К утру большая часть оборудования, которое могло вызвать подозрения, была перемещена с помощью тяжелых машин в сборные ангары на острове. В то же самое время рабочие ЭИР под руководством Гарсы и Рочфорта с помощью взрывов выровняли пляж, построили причалы и волнорезы из камней и стали, проложили широкую дорогу от берега высадки в обход снежника к месту расположения метеорита. По ней-то и ехал сейчас Макферлейн. Бригада рабочих ЭИР сгрузила часть передвижных контейнерных лабораторий и производственных помещений, перевезла на рабочую площадку, где их разместили среди домиков из гофрированного металла.