ДЭ Пятачка - Хофф Бенджамен - Страница 23

23

Кстати, вот и Загадка для Пятачка, когда он вернётся: «Если “хорошее” не обязательно хорошо, а “плохое” не обязательно плохо, то хорошо или плохо быть “маленьким”?».

Честное сердце

Теперь ветер дул им навстречу, и ушки Пятачка трепетали у него за спиной, как два розовых флажка. Идти было очень трудно, оттого ему показалось, что прошла просто куча времени, прежде чем он вместе с уставшими ушками ступил под защиту Леса в Сотню Акров, где ушки снова встали торчком, тревожно прислушиваясь к вою ветра в верхушках деревьев.

— А предположим, Пух, дерево упадёт и мы окажемся под ним. Тогда что?…

— А предположим, не упадёт, — сказал Пух, хорошенько подумав.

Пятачок успокоился, и скоро они уже бодро стучали и звонили в двери Совы.

А теперь самое время для… Что это за писк?

Если ты малИ не слишком удал,Большие дела — не твои.Всё, что есть важного,То — для отважного,Тебе же того не творить.

— Пятачок? С чего это ты вдруг…

— Пух давал мне уроки песния, — пропищал Пятачок.

— Ты, наверное, хотел сказать «уроки пен…»? Ну, ладно, можно и так. Уроки песния. А ведь он может, правда?

— Ну да.

— Хорошо, я только надеюсь, что он ясно понимает, какую напасть обрушивает на ничего не подозревающий мир.

— Привет, — сказал возникший откуда-то Пух. — Пятачок уже пел тебе свою песню?

— Ну, по крайней мере, начинал… Он поёт ужасно высоко, верно? Даже в ушах звенит. В человеческом мире он стал бы известен как Непревзойдённый Контртенор.

— Крот кто?

— Я сказал что-то о кроте?

— Ты сказал, что Пятачок — крот-кто-то. А я сказал…

— Да-да. Я имел в виду, что он очень высоко поёт.

— В конце концов, — сказал Пух, — он ведь Очень Маленькое Животное.

— В самом деле, — добавил Пятачок. — Не стоит рассчитывать, что поросёнок будет петь так же, как Пух. Ведь Пух поёт как крото-бас!

— Пятачок, это не самая удачная шутка…

— Шутка? — сказал Пух. — Где?

Хм, так что я хотел сказать? А, да. Теперь обратимся к силе Тонкочувствующего, Скромного и Малого — силе, которой, в принципе, обладают все Пятачки, независимо от того, прибегают они к ней или нет. Среди всех западных и восточных учений именно даосизм уделяет наибольшее внимание этой силе, которая в даосских писаниях именуется в своих изменчивых проявлениях Ребёнком, Мистической Женщиной и Духом Долины. Знаменательно, что эти проявления являются также и персонификациями самого Дao.

А начнём мы наше исследование Тонкочувствующего, Скромного и Малого с Тонкой Чувствительности. На Западе повышенная чувствительность или восприимчивость оценивается как нечто скорее отрицательное, чем положительное («О, ну вы уж слишком чувствительны!»). Но даже в своей оценке чувствительности как чего-то, от чего необходимо избавляться, Запад в известной степени признаёт могущество этого «слабого» качества. К примеру, как это уже достоверно установлено сегодня, отрицательные переживания, связанные с состоянием здоровья и основанные на негативных образах или представлениях и пессимистических внутренних диалогах, сами по себе могут стать причиной появления и развития болезни. Однако значительно менее широко известно, что основываясь на положительных ощущениях в отношении здоровья — «прислушиваясь» к телу, избегая разрушительных влияний, представляя себе и направляя исцеляющую энергию, визуализируя безупречное самочувствие и так далее — можно восстанавливать и поддерживать своё здоровье, как это уже установлено всё более и более возрастающим числом людей, некоторым из которых именно так удалось исцелиться от так называемых «неизлечимых» болезней.

Чувствительность и мастерство развиваются одновременно — как только в процессе изучения чего-то возрастает одно, возрастает и другое. Благодаря тренингу, практике и выступлениям опытная балерина прекрасно чувствует свои мышцы: как они вытягиваются и сжимаются, напрягаются и расслабляются. Используя эту свою внутреннюю чувствительность, она исполняет великолепные прыжки, вращения и приземления без какого-либо видимого усилия. Любой опытный спортсмен прекрасно знает, как и когда ему необходимо двигаться, как и когда необходимо бросить или поймать мяч и т. п., чтобы добиться победы. Последний из наших наставников в тайцзицюань до такой степени развил своё самоосознание, что способен немедленно ощутить, если кто-нибудь попытается подкрасться к нему сзади. По меньшей мере в своей области мастера любых таких особых умений очень чувствительны, а поэтому очень бдительны и восприимчивы. Как писал Чжуан-цзы:

Обладающие совершенной Добродетелью не горят в огне и не тонут в водах. Не тревожат их ни жара и ни холод, не вредят им и дикие животные. Не то, чтобы им всё было нипочём, но они ясно различают, где они могут спокойно отдыхать, а где будут в опасности. Бдительные в радостях и бедах, осторожные в прибытиях и убытиях — ничто не может повредить им.

Ничто — пока они не рискнут устроить чаепитье во время бури на дереве в доме у Совы…

Раздался громкий треск.

— Эй, что это?! — крикнул Пух. — Часы! С дороги, Пятачок! Я падаю на тебя!

— Спасите! — завопил Пятачок.

Пухова сторона комнаты неспешно приподнялась и его кресло зачем-то заспешило к Пятачку. Часы мягко заскользили по каминной полке, собирая по пути вазочки и кувшины, пока все вместе они не рухнули на то, что когда-то было полом, а теперь старалось выглядеть чем-то вроде стены. [Портрет] Дяди Роберта, собравшийся, видно, стать новым прикаминным ковриком и даже захвативший с собою свою часть стены, встретился с креслом Пятачка как раз в тот момент, когда Пятачок собрался его покинуть, и ненадолго всё смешалось и стало совершено невозможно припомнить даже где тут юг и где север. Опять раздался громкий треск… Гостиная Совы вздрогнула… И наступила тишина.

В общем, домик Совы, бывший в дупле поближе к небу, одним махом спустился на землю. Нормальное дело, если кто поймёт…

— Мой мёд? — отозвался Пух.

Важное слово для достижения даосской чувствительности и восприимчивости — Сотрудничество. Как писал Лао-цзы, «Умеющий ходить не оставляет следов» — мастер восприимчив (и потому почтителен) к окружающему, он сотрудничает с естественными законами, управляющими миром. Подобно хамелеону, он неотличимо сочетается с Тем, Что Есть. А достигается это состояние осознанием, наступающим при умалении самостного Эго до ничто. Как выразился Чжуан-цзы:

Тому, кто живёт не в себе, формы, раскрываясь, являют вещи такими, как они есть. Он текуч, подобно воде, сообразен, подобно зеркалу, отзывчив, подобно эху. Просветлённый, он подобен исчезающему. Что спокойное озеро, он согласуется в своих отношениях со всем окружающим и остаётся таким и при обретении, и при утрате. Он не впереди других, но, наоборот, следует за ними.

— Да, но где же мёд? — едва дождавшись паузы, спросил Пух.

— Пух, пожалуйста, не перебивай, я ещё не закончил. Посмотри в шкафу…

— В шкафу ничего нет.

— Да? Ладно, но причём тут я?

Когда-то даосский алхимик и знаток трав Коу Хунь (Ko Hung) описал одно из преимуществ неэгоистического восприятия: Удовлетворённость.

Удовлетворённый счастлив тем, что другим кажется бесполезным. Он находит себе достойное занятие в лесах и горах. Он пребывает в скромном жилье и довольствуется малым. Он не променяет своё изношенное платье на императорские одеяния, а котомку за спиной — на карету с четвёркой лошадей. Он оставляет нефрит горам, а жемчуг — морю. Он счастлив везде, где бы ни оказался, и, независимо от того, чем занят, знает, когда следует остановиться. Он не прельщается сиюминутными прелестями и не странствует опасными тропами. Для него вся тьма вещей и существ — что пыль на ветру. Он упоён своим странствием средь зелёных гор.