Русская мифология. Энциклопедия - Мадлевская Е. Л. - Страница 75

Чтобы обезопасить себя от недоброжелательного воздействия водяного, крестьяне придерживались строго соблюдения известных запретов: купаться без креста и не осенив себя крестным знамением; упоминать водяного у воды — иначе, по мнению вятских жителей, он утащит; ругаться близ воды и поминать черта; купаться в сроки, когда водяной наиболее опасен: в Троицкую субботу, Иванов, Петров, Ильин дни и особенно в ночь на эти праздники, а также во время цветения ржи, когда он, по поверьям, «играет и требует жертв». В рамках суток наиболее опасным временем применительно к действиям водяного считались полдень, полночь и промежуток между заходом и восходом солнца. При заходе в воду надлежало обратиться к водяному: «Хозяин, хозяюшка, спасите меня». Не следовало набирать воду ночью, чтобы не тревожить ни саму спящую воду, ни водяного, но если такое случалось, нужно было уважительно попросить разрешения: «Хозяин и хозяюшка, разрешите мне водички взять».

Чтобы водяной был милостив к людям, на Русском Севере весной, когда с рек сходил лед, в воду бросали муку и другие угощения с обращением к водяному: «Храни, спаси нашу семью». А в некоторых местах у русских торжественное жертвоприношение водяному совершалось в день св. Марии Египетской (1/14 апреля), когда водяной только-только пробуждался от зимнего сна. Рыболовы покупали и откармливали к празднику худую лошаденку, а в день принесения жертвы, намазав животное медом и украсив его гриву, топили в реке. Старший рыболов при этом выливал в воду масло и просил водяного: «Вот тебе, дедушка, гостинцу на новоселье, люби и жалуй нашу семью». Жертвоприношения водяному совершали также в дни Николы Вешнего и Зимнего, а также на Никиту-Гусятника (15/28 сентября).

Зная о любви водяного к музыке, жители Русского Севера использовали это качество. Поморки, находясь в море, часто пели; об этом обычае помнили еще в начале ХХ века. Известен был также на Русском Севере обычай усмирять разбушевавшиеся волны с помощью исполнения былин, со свойственным им мерным ритмом звучания. Неслучайно былинный текст может завершаться формулой, свидетельствующей о благотворном воздействии пения былины на водную стихию: «Синему морю на тишину, добрым людям на послушанье».

Близким как лешему, так и водяному в народном восприятии был болотник — злой дух, обитающий в болоте. На Урале его, например, так и называли «болотный леший». В северных и северозападных губерниях, изобилующих болотами, это демонологическое существо именовали «болотным дедкой», «кочечным» (от слова «кочка»), «болотяником», а иногда просто «болотом».

Болотника представляли неподвижным, угрюмым существом, сидящим на дне болота, или ужасным безглазым толстяком, тело которого покрыто грязью, водорослями, улитками. Кое-где считали, что болотник выглядит, как человек, но тело его заросло косматой шерстью, и у него длинные руки и хвост, закрученный крючком.

Болотника воспринимали как хозяина определенной территории — его болота. В отличие от других мифологических персонажей, населяющих природные пространства, у него нет ни жены, ни детей. По народным поверьям, приблизившихся к его владениям людей и животных он пугает диким стоном или хохотом или же приманивает их утиным кряканьем или коровьим ревом к болотной трясине. Свою жертву болотник хватает за ноги и тянет вниз.

С болотным шутки плохи. Если его вовремя не распознать, то дело может закончиться скверно, а в лучшем случае он сильно испугает, о чем свидетельствуют истории очевидцев. Так, на реке Мологе рыбаки рассказывали, как однажды ловили рыбу и пристали к берегу, за которым находилось болото. Услышав, что кто-то вдалеке поет песни, они закричали, и неизвестный им откликнулся. Думая, что это отвечал человек, рыбаки пригласили его к себе. Но это оказался болотный, и в ответ на приглашение он взялся за лодочную веревку и повез рыбаков вверх по реке. Сначала рыбаки только смеялись, но затем стали сердиться и ругаться; а положение дел никак не изменяется — лодка все едет и едет, как будто сама собой. Когда же рыбаки уже просто испугались, стали просить отпустить их «Бога ради». Тогда только болотный привязал лодку к берегу, а сам скрылся.

В некоторых местах на Вологодчине полагали, что «болотный черт» портит бревна, приготовленные для строительства человеческого жилища, когда их перевозят через болото. Баловство и порча болотного обнаруживается уже после строительства избы. Говорили, что в таких домах все бывает неладно: то хозяин умрет, то скотина не поведется, а то и вовсе дом сгорит.

Чтобы не угодить к болотнику, находясь в лесу или на болоте, не стоит отвечать на незнакомые голоса. Как и в случаях с другими представителями нечистой силы, защитным средством от болотника в народе считали крестное знамение, а также упоминание имени Господа.

По народным поверьям, болотные погибают, когда болота высыхают или замерзают зимой.

На Русском Севере нередко хозяевами болот считались женские персонажи. В Архангельской губернии болотницу представляли в виде молодой женщины, завлекающей людей в трясину. На Вологодчине с болотным пространством связывали образ «вольной старухи» с огромной, «что кузов», головой. В Карелии верили, что провалившегося в болото человека затягивают в топь болотные кикиморы. Если кто-либо из домочадцев долго не возвращался из леса, на ночь на столе в комнате, где спят, ставили пирог «для кикимор», в надежде, что человек выберется из топи и вернется домой.

Полевик, или полевой, дедушко-полёвушко, — мифологический персонаж, обитающий в поле, отчего и получил свое название, связанное с полевым пространством.

По наиболее распространенным представлениям полевик имеет человеческий вид и чаще всего появляется в белой одежде. На Орловщине его представляли нагим и черным, как земля, с волосами в виде травы и с разноцветными глазами. В других местностях полевик представлялся в облике молодого мужика с длинными ногами, который очень быстро бегает. Подобно другим мифологическим существам, соответственно традиционному сознанию, полевик наделен признаками животных и нечистой силы. На голове у него рожки, глаза необычные — навыкате, а сзади хвост с кисточкой, с помощью которой он поднимает пыль, чтобы его не видели. В некоторых местах рассказывали, что полевик покрыт шерстью огненного цвета, отчего, когда он бегает в поле, видится человеку промелькнувшей искрой, а в человеческом обличии его можно увидеть летом, лунной ночью или в жаркий день, когда воздух сильно раскален от палящего солнца. Полевик может предстать и в облике старика с бородой из колосьев. А подчас он может обернуться кем-нибудь из знакомых.

Полевик воспринимался крестьянами как хозяин поля, и они полагали, что от него зависит плодородие земли. Функция полевика — следить за ростом и сохранностью посевов хлебных растений и за травами. В народе считали, что именно полевик был изобретателем хмельных напитков из злаков. Полевой дух оберегал не только растения, но и скотину, пасущуюся в полях. В севернорусских губерниях хозяйки, выгоняя скотину на пастбище, приговаривали: «Полевой батюшко, полевая матушка с малыми детушками, примите мою скотинушку, напойте, накормите». При сохранении животных полевика благодарили, а если какая-нибудь скотинка пропадала, то к полю для него несли принос в виде куска хлеба и нескольких копеек и, бросив их через плечо, просили: «Хозяин полевой, я тебя хлебцем и золотой казной, а ты пригони мне борова домой». В некоторых местностях существовало поверье, что полевик сторожит зарытые в поле клады.

Судя по севернорусским приговорам, полевики в народном представлении наделялись женой — «полевой матушкой» и детьми. Иногда детьми полевика считали «межевичков» и «лугович-ков», которые, по поверьям, бегают по межам и ловят птиц в пищу для родителей. Стремительно передвигающиеся, они могут задавить невзначай и спящего на меже человека. В некоторых же местных традициях «межевиком» и «луговиком» называли самостоятельных мифологических персонажей, получивших такие именования соответственно своему местопребыванию.