Дочь оружейника - Майер Генрих - Страница 21

– А, теперь понимаю! – вскричал Фрокар. – Папенька нашей блондиночки не скоро вернется… Экий я болван, синьор!

Когда второе письмо было окончено, Перолио взял обе бумаги и начал их рассматривать. Фрокар, видя это, улыбнулся иронически, потому что очень хорошо знал литературные способности своего начальника, который только сличил оба почерка и, взяв из рук своего секретаря, поставил в конце письма к епископу крест и приложил к нему свою печать.

– Хорошо, я доволен тобой, – сказал капитан и, вынув кошелек, туго набитый золотом, бросил его на стол, сказав:

– Возьми два флорина за работу и пошел прочь.

Фрокар схватил с жадностью кошелек и будто стараясь распутать шнурок, отошел к окну, где было светлее, но подальше от глаз бандита. Перолио не выпускал его из виду и сказал, смеясь:

– Подай, я сам развяжу кошелек, ты можешь ошибиться в счете.

– Не беспокойтесь, синьор, я достану сам.

– Говорят тебе подай!

И вырвав кошелек из рук Фрокара, начальник Черной Шайки подал ему две золотые монеты, которые тот принял, согнувшись в дугу, но внутри недовольный такой ничтожной платой. Когда он был уже на пороге комнаты, Перолио вернул его и, подавая еще две монеты, сказал:

– А вот задаток новой работы, за которую я заплачу щедро. Я знаю, что ты искусный слесарь.

– Правда, капитан, я знаю понемногу все ремесла; только если вам нужна слесарная работа, стоит сказать слово – и здешние работники сделают вам все отлично.

– Если я говорю тебе, болван, то хочу, чтобы сделал ты, а не другой.

– Не знаю, синьор, буду ли я в состоянии…

– Сделать фальшивый ключ? Разве это будет в первый раз?

– Клянусь святым патроном, что я никогда не решался на подобные дела.

– Молчи, бездельник! Разве ты забыл, каким ключом отворил сундук фламандского графа, который дал тебе гостеприимство, приняв за пилигрима? А кто сделал ключи к кассе твоего монастыря, откуда ты исчез в одну ночь вместе со многими драгоценными вещами? Забыл ты также…

– Синьор капитан, – прервал Фрокар, – к которому замку прикажете сделать ключ?

– Я покажу тебе после… Ты сейчас упомянул о замке ван Шафлера… Знаешь ли ты, где он?

– Знаю, синьор.

– Далеко отсюда?

– Мили четыре. Не хотите ли вы отправиться туда?

– Может быть.

– Ну, уж это будет напрасно. Замок так стар, что не стоит нашего посещения. Там нечем будет даже накормить ваших солдат.

– Скажи Вальсону, чтобы он выбрал пятьдесят лучших всадников и вышел с ними из города, как будто для прогулки. Пусть они остановятся в маленьком лесу близ Сент-Йоста, я скоро приеду к ним.

Фрокар ушел. Перолио позвал Ризо и Видаля, чтобы они помогли ему одеться. Он выбрал простой, но красивый наряд, надушился, приказал Видалю приготовить лошадь и оружие и ждать его за городом, сошел в нижнюю залу и приказал доложить о себе хозяйке, которая по обыкновению работала вместе с Марией.

– Я пришел поблагодарить вас за комнаты, которые вы мне назначили, – сказал он, раскланиваясь очень вежливо.

– Извините, мессир, если что не по вашему вкусу, – проговорила Марта, вставая, – мы люди простые, а вы привыкли к роскоши.

– Напротив, любезная хозяйка, мы, люди военные, привыкли ко всем лишениям.

– Все же я желала бы доставить вам лучшее помещение…

– То есть, вы желали бы избавиться от несносного постояльца?

– О нет, мессир, – вмешалась Мария, – матушка не то хотела сказать… Она не думала вас обидеть.

– Я и не обижаюсь, милые мои хозяйки. Очень естественно, что вам неприятно иметь в доме военных, особенно, когда мужа вашего здесь нет. Я слышал о несчастье, случившемся с храбрым оружейником и хотел, чтобы вас избавили от постоя; но это было невозможно; надобно было дать место или начальнику или солдатам, и для вашей же пользы я согласился быть вашим постояльцем, потому что мои воины могли бы принести вам много беспокойства.

– В таком случае, мессир, я должна благодарить вас за внимание.

– Я приму вашу благодарность, когда выхлопочу свободу мастеру Вальтеру.

– Вы знаете, что он в плену? – вскричала Марта.

– Знаю, и тотчас же позаботился о его освобождении.

– Вы? – проговорила с недоумением молодая девушка.

– Да, я. Вы не верите мне, прекрасная Мария? Прочитайте же это письмо.

Мария прочитала громко и Марта заплакала от радости.

– Вы видите, – продолжал Перолио, – что я не так зол, как говорят; я хочу доказать, напротив, что желаю добра прекрасной Марии и ее семейству.

– Я и не считала вас нашим врагом, – отвечала Мария наивно. – Мы вам не сделали никакого зала, за что же вам угнетать нас?

– Но признайтесь, Мария, вы сердитесь на меня за первый мой визит. Я был тогда очень встревожен и погорячился не кстати… Эта печальная сцена произвела на вас дурное впечатление.

– Если это и правда, мессир, – проговорила Мария, – ваше письмо изгладило все другие воспоминания.

– Может ли это быть? – вскричал Перолио с притворным волнением и смотря нежно на молодую девушку. – Так вы забыли и простили? Дайте же мне вашу ручку в знак примирения.

Мария взглянула на мать, которая кивнула головой в знак согласия и протянула свою руку тому, кто поклялся ее погубить.

Перолио поцеловал эту ручку, но не страстно, что испугало бы скромную девушку, а нежно и почтительно, как рыцарь целует руку своей повелительницы.

– Я самый счастливый из смертных, – прибавил он. – Забываю мое прежнее безумие и объявляю себя рыцарем и защитником прекрасной Марии.

Мария сделала невольное движение.

– Не бойтесь, прелестная Мария, – продолжал Перолио еще почтительнее. – Я не потребую за это от вас ничего, кроме дружбы. Я знаю, что вы невеста одного из благороднейших и храбрейших дворян и сожалею, что служу с ним не под одним знаменем.

– Извините, мессир, – возразила Мария, – я не понимаю военных и политических дел, но слышала, что вы без всякой причины…

– Довольно, дитя мое. Вы хотите сказать, что я без всякой причины изменил епископу? Нет, у меня были важные причины, и я объясню их вам, когда мастер Вальтер будет дома и позволит мне провести вечер в кругу вашего семейства. До тех пор, верьте мне, я скорее друг, нежели враг графа ван Шафлера.

– Видишь ли, дочь моя, – заметила Марта, – мы ошиблись насчет мессира Перолио, Франк был не прав, когда уверял…

– Матушка, оставим это, – прервала молодая девушка, боясь, что мать скажет что-нибудь лишнее.

Но Перолио, по-видимому, не слыхал этих слов и сказал с улыбкой:

– Я боюсь беспокоить вас дольше моим визитом; прощайте, добрая хозяйка; до свидания, прелестная Мария.

И поклонившись вежливо, он вышел из дома оружейника, говоря сам себе: «Для первого визита довольно… Как легко обмануть этих женщин! Они скоро будут в моей власти».

А в это самое время Марта говорила дочери:

– Начальник Черной Шайки совсем не так страшен, как про него рассказывали. Он, кажется, не обидит нас, – заключила старуха.

– Дай-то Бог, – отвечала Мария, вздыхая.

XIV. Старый замок Шафлер

Выйдя из Амерсфорта, Франк шел часа два по большой утрехтской дороге, потом повернул на проселочную, ведущую прямо к замку Шафлер, где граф жил несколько дней во время жатвы и уборки сена. Было уже поздно, когда он дошел до возвышенности, на которой стоял замок. Он остановился на минуту, глядя, как солнце спускается на башни и зубцы, и вскричал невольно:

– Вот где живет будущий муж Марии, где она сама будет жить! Боже, зачем молодой граф так счастлив, за что небо наделило его всем, а меня так жестоко обидело!

Но вскоре ему стало стыдно этой зависти, и он продолжал спокойнее:

– Зачем обвинять небо? Судьбы нельзя переменить! Мария любит меня как брата, а его как жениха. Она сама сказала мне это. Не подозревая, как терзали меня ее слова, она поручила мне передать ему эту розу, названную Марией, за которую я готов отдать жизнь.

И вынув коробочку, он открыл ее и невольно прижал к губам.