Огненное прикосновение - Ховард Линда - Страница 57

Рейф скатился с Этуотера и сел, снова взводя курок и оглядывая собирающуюся толпу в поисках новой угрозы. Бросил быстрый взгляд на ошеломленного Этуотера, который приподнимался, держась рукой за голову. Сквозь его пальцы сочилась кровь.

– Вы в порядке? – спросил Рейф.

– Да, – ответил Этуотер, в голосе его прозвучало отвращение. – Насколько может быть в порядке человек, который позволил себе не смотреть по сторонам, как тупой зеленый новичок. Получил пробор на голове, но я его заслужил. – Он стащил с шеи платок и прижал к ране.

– Заслужили, черт побери, это точно! – согласился Рейф. Он не испытывал никакого сочувствия. Если бы Этуотер был осторожнее, этого бы не случилось. Рейф встал и протянул руку, чтобы помочь ему подняться, потом растолкал толпу, собравшуюся вокруг устроившего засаду бандита, и опустился возле него на колени. У того изо рта капала кровавая слюна. Пуля попала в легкое – понял Рейф. Он не протянет больше минуты или двух.

– Кто-нибудь знает, кто он такой? – спросил Рейф.

– Не могу его вот так сразу узнать, – отозвался кто-то. – Возможно, у него друзья в городе, но вероятно, что он просто бродяга. Через наш город проезжает много незнакомых людей.

Глаза умирающего были открыты, и он пристально смот-рел на Рейфа. Губы его шевельнулись.

– Что он говорит? – с раздражением спросил Этуотер, опускаясь на одно колено с другой стороны. – Что я ему сделал? Не могу припомнить, чтобы видел его раньше.

Но человек даже не взглянул на Этуотера. Его губы снова шевельнулись, и, хотя звука так и не последовало, Рейф увидел, как они беззвучно произнесли слово «Маккей». Затем он закашлялся – в его горле послышалось бульканье. Ноги конвульсивно задергались, и он умер.

Рейф, плотно сжав губы, встал и стиснул плечо Этуотера, заставляя его тоже подняться.

– Пойдем, – скомандовал он и практически вытащил Этуотера из прохода между домами, нагнувшись по дороге, чтобы подобрать пакет с платьем для Энни, который упал в грязь.

– Отпусти мою руку, – с раздражением попросил Этуотер. – Проклятие, у тебя хватка тисков! А я человек раненый: мне нельзя так бегать.

– Он мог быть с напарником. – Голос Рейфа звучал отчужденно, его светлые глаза блестели как лед, и он всматривался в каждое лицо, в каждую тень, мимо которой они

– проходили.

– В таком случае я им займусь. Меня больше не застанут врасплох. – Этуотер нахмурился. – У тебя мой чертов револьвер?

Рейф молча затолкал револьвер обратно к нему в кобуру.

– Почему ты не воспользовался случаем, чтобы сбежать? – хмуро спросил Этуотер.

– Я не хочу убегать. Я хочу добраться до Нового Орлеана и достать эти бумаги. Вы – мой единственный шанс вернуть себе доброе имя.

Этуотер нахмурился еще сильнее. Ну, он уже давно понял, что ему придется в какой-то момент довериться Мак-кею, но все еще в глубине души считал, что преступник сбежит при первой же возможности и ему придется снова ловить его. Однако несколько минут назад Маккей не только спас ему жизнь, он и не удрал, хотя представилась идеальная возможность. Единственной причиной, почему он этого не сделал, могло быть только то, что Рейф говорил правду. То, что раньше было только возможностью, чем-то нуждающимся в проверке, в одну секунду стало для Этуотера определенным фактом. Маккей не лгал. Его обвинили в убийстве, которого он не совершал, на него охотились как на дикое животное из-за этих бумаг. То, что происходило в эти четыре года, было бесконечно далеко от справедливости, и Этуотер был обязан и решительно намерен восстановить равновесие.

– Полагаю, мне пора бы уже начать доверять тебе, – проворчал он.

– Пора бы, – согласился Рейф.

Они подошли к гостинице и поднялись по лестнице в свою комнату, на цыпочках миновав номер, где спала Энни, чтобы их шаги не разбудили ее. Этуотер налил в таз воды и намочил свой платок, потом стал осторожно смывать с головы засохшую кровь.

– Голова болит как сволочь, – заметил он. И минутой позже прибавил. – Этот бандит знал, кто ты. Он произнес твое имя. Так почему же он стрелял в меня, а не в тебя?

– Возможно, он хотел убрать вас с дороги, чтобы награда досталась ему. Наверное, он вас узнал – вы довольно известны в этих краях.

Этуотер фыркнул.

– Хорошо еще, что он не произнес твоего имени вслух. – Он посмотрел в зеркало. – По-моему, кровотечение прекратилось, хоть в голове все еще словно молот стучит.

– Я пойду за Энни, – сказал Рейф.

– Нет никакой необходимости, если только она не может сделать что-нибудь с этой головной болью.

– Она может, – ответил Рейф, загадочно глядя на Этуотера. Он помедлил, держась за ручку двери. – Я спущусь вниз к портье, чтобы нам прислали горячую воду для ванны, – не собираюсь жениться весь в пыли и вонючий как конь. Хотите пойти со мной, чтобы убедиться, что я не сбежал?

Этуотер вздохнул и махнул на него рукой.

– И не думаю, – сказал он, их глаза встретились, и эти двое прекрасно поняли друг друга.

Рейф сначала договорился насчет воды, потом вернулся наверх. Энни все еще спала, когда он вошел в комнату и остановился у ее кровати, глядя на нее сверху. Боже мой! Его ребенок растет в этом худеньком теле, уже высасывая из нее силы. Если бы он только мог, он бы носил ее на подушке все следующие восемь месяцев. Около семи с половиной, точнее, потому что с того времени в стойбище апачей прошло шесть недель. Шесть недель с тех пор, как он занимался с ней любовью.

Он подумал о тех переменах в теле Энни, которые произойдут в ближайшие шесть месяцев, и почувствовал отчаяние при мысли о том, что его уже может не быть рядом с нею. Ее живот округлится, груди отяжелеют. Рейфа охватило возбуждение от этой воображаемой картины, мимолетная улыбка тронула его губы. Предполагается, что порядочные мужчины оставляют своих жен в покое в таком деликатном положении, – наверное, он не принадлежит к порядочным людям.

Рейф нагнулся и осторожно потряс Энни за плечо. Скоро принесут горячую воду, а ей еще нужно до этого заняться Этуотером. Она что-то пробормотала и оттолкнула его руку. Рейф еще раз тряхнул ее.

– Проснись, детка. С Этуотером произошел небольшой несчастный случай, и ты нужна ему.

Ее сонные глаза мгновенно раскрылись, Энни резко вскочила с кровати и пошатнулась. Рейф схватил ее и чуть не захлебнулся от удовольствия, снова прижимая ее к себе.

– Потише, – прошептал он. – Он не ранен – просто царапина, от которой болит голова.

– Что случилось? – Энни откинула со лба волосы, протягивая руку к своей сумке. Рейф опередил ее и сам взял сумку.

– Он попал под шальную пулю. Ничего серьезного. – Нет никакого смысла волновать ее.

В соседней комнате Энни заставила Этуотера сесть в кресло и внимательно осмотрела рану на голове. Как и сказал Рейф, она не была серьезной.

– Простите, что побеспокоил вас, мэм, – извиняющимся тоном сказал Этуотер. – Просто голова болит. Я думаю, глоток виски мне бы помог.

– Нет, не поможет, – возразил Рейф. – Энни, положи руки ему на голову.

Она бросила на Рейфа несколько растерянный взгляд, так как чувствовала себя несколько неловко и не была вполне уверена, правда ли то, что он говорил о ее способности исцелять. Но подчинилась и осторожно положила руки на голову Этуотера.

Рейф наблюдал за лицом судебного исполнителя: сначала тот выглядел просто озадаченным, потом заинтересованным, и наконец почти восторженное облегчение разлилось по его лицу.

– Ну, должен заявить вам, – вздохнул Этуотер, – не знаю, что вы там сделали, но это прекратило головную боль.

Энни сняла руки и рассеянно потерла ладони одна о другую. Значит, это правда. Она действительно обладает необъяснимой способностью исцелять. Рейф обнял ее за талию.

– Свадьба состоится в шесть часов вечера сегодня, – объявил он. – Я купил тебе новое платье для церемонии, а лохань и горячую воду для ванны сейчас принесут.

Губы Энни приоткрылись от удовольствия.

– Ванна? Настоящая ванна?