Собрание сочинений. Том 3 - Шаламов Варлам Тихонович - Страница 67

67

* * *[68]

Замшелого камня на свежем изломеСверкнувшая вдруг белизна…Пылает заката сухая солома,Ручей откровенен до дна.И дыбятся горы, и кажется страннымЖурчанье подземных ключейИ то, что не все здесь живет безымянным,Что имя имеет ручей.Что он занесен на столичные карты,Что кто-то пораньше, чем я,Склонялся здесь в авторском неком азартеНад черным узором ручья.И что узловатые, желтые горыСлезили глаза и ему,И с ними он вел, как и я, разговорыПро горную Колыму.

* * *

Хочу я света и покоя,Я сам не знаю, почемуГудки так судорожно воютИ разрезают полутьму.Как будто, чтобы резать тучи,Кроить на части облака,Нет силы более могучей,Чем сила хриплого гудка.И я спешу, и лезу в люди,Косноязыча второпях,Твержу, что нынче дня не будет,Что дело вовсе не в гудках…

* * *

Ты не срисовывай картинок,Деталей и так далее.Ведь эта битва — поединок,А вовсе не баталия.И ты не часть чужого плана,Большой войны таинственной.Пусть заурядного романаТы сам герой единственный.Ты не останешься в ответеЗа все те ухищрения,С какими легче жить на свете,Да, легче, без сомнения…

* * *

Да, он оглох от громких споровС людьми и выбежал сюда,Чтобы от этих разговоровНе оставалось и следа.И роща кинулась навстречу,Сквозь синий вечер напролом,И ветви бросила на плечи,Напоминая о былом.И судьбы встали слишком близкоДруг к другу, время хороня,И было слишком много рискаВ употреблении огня.

* * *

Воображенье — вооруженье,И жить нам кажется легко,Когда скала придет в движеньеИ уберется далеко.И у цветов найдется запах,И птицы песни запоют,И мимо нас на задних лапахМедведи медные пройдут.

* * *

Нам время наше грозамНапрасно угрожало,Душило нас морозамиИ в погребе держало.Дождливо было, холодно,И вдруг — такое лето, —Хоть оба мы — немолодыИ песня наша спета.Что пелась за тюремнымиЗатворами-замками,Бессильными и гневнымиУпрямыми стихами,Что творчества изустногоБыла былиной новой,Невольничьего, грустного,Закованного слова.И песни этой искренность,Пропетой полным голосом,Серебряными искрамиПронизывает волосы…

* * *

Не только актом дарственнымРасщедрившейся сказкиТы проступаешь явственно,Как кровь через повязку.И боль суровой кароюОпять ко мне вернулась,Затем, что рана стараяЕще не затянулась.Пока еще мы молодыДушою и годами,Мы лечим раны холодом,Метелями и льдами.Но, видно, в годы зрелыеНе будет облегченьяОт слишком устарелогоТаежного леченья.И смело ночью звездною,Развеяв все туманы,Мы лечим эту грозную,Мучительную рануПовязкой безыскусственной,Пропитанной простою,Горячей и сочувственнойДушевной теплотою.

* * *

Мы имя важное скрываем,Чужою кличкою зовемТу, что мы лучше жизни знаем,Чью песню с юности поем.И от неназванного словаОстрее грусть, больнее боль,Когда мы явственно готовыЗаветный выкрикнуть пароль.Что за подпольщина такая?Зачем уклончивее взорУ наступающего мая,Вступающего в заговор?Что охватил листву предместья,Камней дорожных немоту.И я и ты мы с лесом вместеПережидаем темноту.И в напряженное безмолвье,В предгрозовую духотуУсловный знак ярчайших молнийВнезапно кинут в высоту.И в этом новом освещенье,Пока гроза недалеко,Мы забываем запрещеньяИ выдаем себя легко.