Воскресшая любовь - Хантер Мэдлин - Страница 19

Лейтенант Кроуфорд заметно занервничал. Он стоял сейчас перед выбором: ответив честно, тем самым он обречет себя на верную смерть. А отпираться было бессмысленно, потому что дама, о которой шла речь, сидела от него всего в трех футах.

Несмотря на то что Леона была рада своевременному появлению маркиза, завершить этот инцидент дуэлью она считала величайшей глупостью.

– Лейтенант не домогался меня, лорд Истербрук. Просто докучал.

– Докучал? Кроуфорд, этот факт, возможно, является более веским основанием для дуэли. Скорее уносите отсюда ноги, пока вы еще в состоянии это сделать.

Лейтенант Кроуфорд решил, что в сложившейся ситуации разумнее всего последовать данному совету. Кивнув Леоне, он исчез в темноте.

– Вы все еще не изменили своей привычке уединяться с молодыми людьми в саду посреди ночи, Леона? Как это было когда-то со мной в Макао? Я думал, вы стали более осмотрительной.

– Я полагала, мы просто поговорим с глазу на глаз – и ничего больше.

– Кажется, я догадываюсь, чем вас завлек лейтенант. Видимо, намекнул, что ему известно что-то важное о Гуанчжоу, и сказал, что он сможет поделиться информацией, только когда вы останетесь с ним наедине.

Леона подняла на него удивленные глаза. Как Кристиан догадался? Он что, видит ее насквозь?

– Вы подоспели как раз вовремя. Как вам это удалось?

– Я отвык от шума и хотел немного побыть один, в тишине. Поэтому и вышел в сад.

– Но у меня создалось впечатление, что у вас с самого начала не было никаких сомнений относительно намерений лейтенанта Кроуфорда. Наверное, вы знали, что он за человек. Вы даже точно сказали, как ему удалось выманить меня в сад.

– Его намерения были так очевидны, что ни у кого, кроме вас, не вызывали сомнений. А чем вас можно заманить, понятно. Только тайны, связанные с торговлей на Востоке, способны заставить вас позабыть о благоразумии.

– Вы следили за мной? Подслушивали наш разговор?

– Разумеется. И делал все это ради вашей безопасности. – Истербрук подошел ближе и, глядя Леоне в глаза, сказал: – Вижу, мои подозрения подтвердились: вы намерены разузнать в Лондоне какие-то тайны, которые – чует мое сердце – не доведут вас до добра. Стоит вам только намекнуть о том, что кто-то знает что-то о нелегальной торговле с Китаем, как вы побежите за ним куда угодно в любое время дня и ночи.

– Я родилась в семье коммерсанта, занимавшегося торговлей в Китае. Поэтому мой интерес к этому вопросу легко объяснить.

Кристиан молчал. Удалось ли Леоне убедить его, или его мысли витали сейчас где-то далеко?

– То, что вы следили за мной и подслушивали наш разговор, не имеет никакого оправдания.

– У меня есть для этого уважительные причины. Я хотел найти повод, чтобы отогнать от вас Кроуфорда. Я искал благовидный предлог и ждал, когда он допустит какую-нибудь оплошность, чтобы я мог вмешаться. К тому же мне хотелось увидеться с вами в саду наедине, где нас никто не увидит. Чтобы ни одна живая душа об этом не знала. И мое желание исполнилось.

Ночь с ее запахами и звуками пробуждала нежные воспоминания. Леона мысленно унеслась в прошлое, на много лет назад, в другой сад, за много тысяч миль отсюда. Той далекой ночью смутное томление теснило ей грудь, не давало заснуть. Она вышла в сад, чтобы подышать свежим воздухом и полюбоваться красотой лунной ночи. А еще – в тайной надежде застать в саду его. В этом она не могла признаться даже себе самой.

Тогда они просто стояли рядом и молча смотрели друг на друга. Точно так же, как сейчас.

И Леоне впервые за все время показалось, что перед ней – тот юноша, которого она знала раньше. Казалось, он с тех пор совсем не изменился. Леона снова чувствовала себя перед ним слабой и незащищенной.

Чувства были обнажены, рассудок дремал. Все в ней ликовало от радости встречи с ним. От того, что они с ним сейчас одни, от волнующего предвкушения его ласки, которая должна непременно за всем этим последовать.

Нужно немедленно уйти. Она не должна поддаваться эмоциям.

Однако ноги Леоны словно приросли к земле, она не могла пошевельнуться.

В этот момент сильная мужская рука легла ей на плечо.

– Вы не уйдете от меня сейчас. Еще рано, – прошептал Кристиан где-то вблизи ее уха, обдав ее шею горячим дыханием.

– Почему? Не потому ли, что вы мне это приказываете?

Истербрук прикоснулся губами к мочке ее уха, а затем его губы заскользили к ее плечу.

– Потому что вы сами этого не хотите. И еще потому, что от судьбы не уйдешь.

Подойдя сзади, Кристиан обнял ее за талию. Он осыпал страстными поцелуями плечи и шею Леоны, а его волосы щекотали ей щеку.

Леона притихла и закрыла глаза. Ее сопротивление было коротким и ни к чему не привело. Ее тело предательски поддавалось Истербруку, воспламеняясь от каждого поцелуя и прикосновения. Ее сердце ликовало и учащенно билось, а в памяти всплывали мгновения прошлого и тайные девичьи мечты, которые вот уже на протяжении многих лет Леона скрывала от всех – и от самой себя в том числе.

Леона не сопротивлялась, когда Кристиан повернул ее к себе лицом и страстно поцеловал в губы, словно хотел напомнить ей о прошлом. Истербрук умел соблазнять. Неизменно уверенный в себе. Неизменно опасный. Он умел соблазнять лишь одним поцелуем. Он овладевал волей женщины и единолично ею распоряжался.

Истербрук ласкал ее тело через платье. Он поднял ее на руки и, сев на скамью в увитой плющом и погруженной в темноту беседке, посадил Леону себе на колени.

Леона пылко отвечала, понимая, что тем самым молчаливо дает согласие на нечто большее.

Руки Истербрука скользили по ее телу, одетому в тончайший китайский шелк, который в этот момент казался им обоим железной броней. Леона тихо стонала от его прикосновений, и с каждой новой лаской ей все сильнее хотелось устроить пиршество на чудесном празднике жизни.

Леону охватила смесь удовольствия и желания, ее кровь неистово бурлила. Она обнимала Кристиана и пылко целовала и ласкала его.

Истербрук ласкал ее грудь сквозь платье.

– Я мечтал об этом все эти семь лет.

Когда, словно услышав ее молчаливые мольбы, он начал расстегивать платье Леоны, его рука неожиданно замерла.

В темноте раздался чей-то смех и послышались голоса, которые с каждой минутой становились все ближе. Затем звуки стали стихать и наконец все смолкло.

Тот факт, что их неожиданно потревожила другая парочка влюбленных, подействовал на Леону отрезвляюще. К ней постепенно начало возвращаться ощущение реальности. Реальности того, что она находится сейчас наедине с Истербруком в саду, поздним вечером, в кромешной тьме.

Кристиан не выпускал Леону из объятий, а она сидела с закрытыми глазами и парила в дымке желания.

– У вас было что-то с Педро?

Леона открыла глаза и увидела, что Истербрук пристально смотрит на нее.

– Нет.

– А с каким-нибудь другим мужчиной?

– Нет.

Истербрук торжествующе улыбнулся и снова стал ласкать ее грудь, пытаясь нащупать сосок.

– Вы знали, что рано или поздно мы встретимся.

Собравшись с силами, Леона заговорила:

– Это непостижимо. Ваше самомнение не имеет границ. Я не собиралась беречь себя для вас. Просто никогда не испытывала к мужчине достаточно сильного желания.

– Мне нужно убедиться, что в настоящий момент вы его испытываете.

Леона почти сдалась. Но шум, доносившийся из дома, напоминал о том, что здесь не место для любовных игр.

– Быть может, я поступаю опрометчиво, но я ничего не боюсь – какие бы желания вы ни пробудили во мне. Я знаю, что настоящий джентльмен не попросит меня отдаться ему в садовой беседке, окруженной множеством гостей.

– Сейчас мы с вами незаметно улизнем отсюда, и вы поедете со мной на Гросвенор-сквер.

– Если вы попытаетесь увезти меня в своем экипаже, Тун Вэю придется вас убить.

– Тогда мы отправимся к вам в вашем экипаже. Тогда Тун Вэй поймет, что вы едете со мной добровольно.

– Нет. – Когда Кристиан стал ее ласкать, Леона едва слышно вздохнула.