Француз - Хэнд Элизабет - Страница 38

– Почему?

И вместе с ним этот вопрос мертвыми призраками задавали Пандемия и ее маленькая дочь, сожженный Джо и еще несколько изуродованных мальчиков, чья вила была лишь в том, что они повстречались на пути нежити, которая хотела стать человеком Но в каждой случайности есть своя закономерность. Француз ощущал себя другим, и в этом была его ошибка.

– Почему?

Из-под пластмассовых дешевых очков взглянули выцветшие от старости глаза Француза:

– Ты… ничего… не сможешь… остановить…

Прочь отсюда! Прочь из дома, насквозь пропахшего безумием и разложением человеческой плоти и духа. Они вышли, Блэк и Блетчер.

– Слава богу, Фрэнк, ВСЕ наконец закончилось. У меня опять будет тридцать четыре убийства в год и хорошая раскрываемость. А мои парни поедут домой и выспятся.

– Ты не прав, Боб, ты опять не прав. ВСЕ только начинается. На пороге – Тысячелетие. Знаешь, что говорится в Библии по этому поводу: "В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее, пожелают умереть, но смерть убежит от них".

Так что все еще начинается…

… И когда Он снял седьмую лось безмолвие на небе…..

ГЛАВА 24

Прошло несколько дней. Газетная шумиха, как и предсказывал Фрэнк, благополучно улеглась. Итоги расследования были подведены. Боб Блетчер награжден. В Сиэтле вновь активизировалось общество свободных журналистов, которое мгновенно потребовало защиты чести и достоинства для каждого приверженца свободной любви. Гомосексуалистов поддержали лесбиянки, сестры по пороку. Так что начало весны обещало быть на редкость интересным и неожиданным. Добропорядочные граждане, смаковавшие подробности зверских убийств, переключились на другие события, благо их в большом городе каждый день случается немало. Удаленные кварталы вздохнули с облегчением. Некоторое время можно было спать спокойно – до нового маньяка и новых жертв. Их тоже бывает немало на улицах Сиэтла, в котором все продается и все покупается.

Кэтрин стояла в кухне, торопливо допивая утренний кофе. Фрэнк ушел из дома совсем рано, сославшись на какое-то срочное задание и оставив ее одну с Джордан, которую днем раньше выписали из больницы. Они все еще ждали результатов обследования. Было проведено огромное количество анализов, но при этом врач заверил Кэтрин и Фрэнка, что в настоящий момент Джордан ничто не грозит.

– С детьми такое иногда случается, – сказал им врач при последней встрече. – И я знаю, как это ужасно для родителей: наблюдать подобный приступ, его последствия. Но если это связано с чем-то конкретным – например, с высокой температурой, – приступ подобного рода не является серьезным основанием для беспокойства. Тем не менее мы дождемся результатов анализов, чтобы убедиться в том, что ничего опасного нет.

Джордан вернулась домой.

А на следующее утро у Кэтрин было назначено собеседование по поводу устройства на работу – собеседование, которое она могла пропустить, если Фрэнк не вернется вовремя.

Она поставила кофейную чашку, в сотый раз поправила юбку и пригладила волосы, аккуратно заплетенные в непривычную для нее косу. Уверенная в себе молодая женщина.

Настоящая бизнес-вумен. М-да, домохозяйка из Кэтрин, конечно, хорошая, но она не хотела сидеть дома, вздрагивая от звонков и шагов на крыльце. На работе – этого не замечаешь. Там все гораздо спокойнее.

Кэтрин взяла со стола золотые сережки, лежавшие рядом с копиями ее резюме и теми материалами о будущей работе, которые рекрутинговое агентство направило ей, когда они еще жили на прежнем месте, в округе Колумбия.

– Кэтрин!

Она обернулась и увидела Фрэнка, просунувшего голову в дверь, которая вела в столовую. Вид у него был веселый и заговорщицкий.

Она улыбнулась.

– Я рада, что ты вернулся, – я опаздываю на собеседование.

Она вдела сережки в уши и оглянулась на мужа.

Фрэнк продолжал стоять на том же самом месте, так что ей была видна только его голова. Выражение облегчения на ее лице сменилось любопытством.

– Ты что там делаешь, Фрэнк?

– Где Джордан? – прошептал он в ответ.

– Она наверху, в своей комнате. А почему шепотом? Что случилось, Фрэнк?

Убедившись в том, что путь свободен, он распахнул дверь и вошел в кухню. Из-под куртки выглядывал маленький рыже-белый клубок шерсти.

– О боже! – Кэтрин восхищенно всплеснула руками и бросилась к мужу, выхватывая у него из рук очаровательного щенка.

Щенок заскулил и потянулся к ней, норовя слизать тщательно наложенную косметику.

– Это колли. Говорят, они все произошли от бассетов. Как ты и хотела.

Он взял щенка из ее рук и жестом показал, чтобы она шла наверх первой. Дойдя до верхней ступеньки, он услышал возбужденный голос Джордан:

– Что это? Ну, мама, ну, скажи мне! Что за сюрприз?

– Закрой глазки, дорогая, давай-давай. Это специальный подарок для нашей девочки за то, что она так храбро себя вела.

Притаившийся за дверью Фрэнк заглянул внутрь, чтобы убедиться, что Джордан закрыла глаза.

Девочка сидела в постели, все еще в пижаме и с игрушечным бульдогом на коленях. Глаза плотно зажмурены.

Стоявшая возле кровати Кэтрин кивнула Фрэнку.

Он вошел.

– Мне кажется, что кто-то подглядывает, – пожурила дочь Кэтрин.

– Что, что это? – задыхаясь от волнения, закричала Джордан.

Фрэнк неслышно пересек комнату и положил щенка ей на колени.

Глаза Джордан широко распахнулись. Она завизжала от восторга, когда щенок устремился к ней, пытаясь лизнуть в лицо:

– Ой, папочка!!!

Фрэнк присел на кровать и улыбнулся;

– Только у него пока нет имени.

– А можно мне дать ему имя?

– Конечно! Он же теперь твой, не так ли? Щенок сверился у Джордан на руках. Она счастливо вздохнула:

– Ах, папа, я уже так сильно его люблю! Кэтрин с деланным недовольством буркнула:

– Это слишком для моей косметики! Тушь поползла… Я сейчас.

Фрэнк остался в спальне дочери. Сквозь окно под косым углом падал солнечный свет. По дому растекался запах свежего кофе. И Фрэнк почувствовал себя совершенно счастливым человеком.

– Ну, я думаю, что надо оставить вас вдвоем, – произнес он, и глаза его непроизвольно увлажнились, как и у Кэтрин.

Он потрепал Джордан по ноге, взъерошил щенячью шерстку и вышел. Заглянул в ванную, где Кэтрин поправляла макияж:

– Удачи на собеседовании. Ты справишься. Ты же знаешь главный секрет женских побед, не так ли, дорогая?

– Спасибо. Все ведь действительно будет хорошо, правда, Фрэнк? Ведь все это… – она развела руки, точно обнимая и Фрэнка, и маленькую девочку в спальне с тявкающим щенком, и этот райский желтый дом, – …все это только начало?

– Полагаю, ты права!

Спустившись по лестнице, он остановился, чтобы собрать валявшуюся на полу у входной двери почту. Перебирая рекламные листовки, журналы, плакаты и счета, которые продолжали пересылать с прежнего места жительства, вдруг запнулся, наткнувшись на нечто.

Это – письмо, адресованное ему. Имя аккуратно напечатано на конверте вместе с их почтовым адресом:

Фрэнк Блэк, 1910 Эзекилъ Драйв.

Без обратного адреса.

Сердце бешено заколотилось, когда он вскрыл конверт и нащупал внутри знакомую скользкую поверхность, там были фотографии.

Прежде чем он успел достать их, по лестнице быстро сбежала Кэтрин.

– Я полагаю, тебе будет чем заняться – там, наверху, – объявила она, кивая в сторону второго этажа.

– Хорошо, – оцепенело произнес Фрэнк. Кэтрин подхватила свою сумочку и портфель:

– Пожелай мне удачи! – и осеклась:

– Что-то случилось?

– Ничего… Будь осторожна, хорошо?

– Буду!

Когда ее машина отъехала, он снова опустил глаза на конверт. Достал фотографии…

Это были снимки Кэтрин и Джордан.

Вот они обе на заднем сидении "чероки".

Вот Джордан в детском сидении.

Вот Кэтрин, немного не в фокусе, входит куда-то сквозь вращающуюся дверь, спеша укрыться от дождя.