Любовь по переписке - Хэнсон Джинджер - Страница 58

– Спасибо вам. – Она улыбнулась Шотландцу.

– Не за что, детка. – К удивлению Анджелы, он покраснел.

Рэнсом протянул ему руку.

– Благодарю вас за то, что вы помогли мне найти мою жену. – Он посмотрел на могилу О'Брайона, которого похоронили подальше от фермы, на другой стороне ручья. – И за то, что помогли справиться с ним.

– С удовольствием помог вам.

– Шериф в Бакстере будет знать, что с этим нужно сделать. – Анджела передала Шотландцу семейную Библию Оутсов. В Библию было вложено письмо к сестре мистера Оутса, в котором излагалась суть произошедшего.

– Хорошо, – сказал он и взял Библию, не сводя глаз с молодой женщины.

Что она видела в его невероятно зеленых глазах? Было это сожаление? Она взяла его за плечи.

– Вы очень хороший человек, Грегор Бьюканан.

– Но все-таки не ангел? – хитро улыбаясь, спросил он.

– Надеюсь, вы еще долго пробудете на этом свете.

Поцеловав ее в лоб и отодвинувшись от нее, он сказал:

– Мне пора в дорогу, – а поглядев на Рэнсома, добавил: – Вам повезло, что вы сумели завоевать ее сердце.

Стоя рядом, Анджела и Рэнсом долго еще смотрели на удалявшуюся лошадь и всадника.

– Мне действительно очень повезло в жизни. – Наклонившись к ее уху, сказал тихо: – Я ведь полюбил тебя очень давно.

– Правда, давно? – переспросила она, и голос ее был немного странным и казался дрожащим.

Он осторожно прикусил ее ушную раковину. Это лишало ее возможности соображать.

– Я должен сделать одно важное признание. После бури Шогорн нашел твой дневник и отдал его мне. Засунув его в сумку, я совсем забыл о нем до сегодняшнего утра.

Она догадывалась о том, что он собирался сказать, но ничего не ответила.

– Когда сегодня дневник упал на кровать и раскрылся, я узнал твой почерк. Узнал, потому что читал все твои письма во время войны.

Она резко повернула голову, в ее глазах была и радость, и любовь, и досада, но по давно укоренившейся привычке она продолжала защищать Сабрину:

– У нее был ужасный почерк. Я только писала то, что она мне диктовала.

– Возможно, так и было сначала. Но мы оба знаем, что потом это было не так.

Глядя ему в глаза, она не могла отрицать то, что было на самом деле. Он приподнял пальцем ее подбородок.

– Она потеряла интерес к роману в письмах, а ты продолжала писать.

Анджела кивнула головой.

– Содержание писем изменилось, потому что ты писала не под ее диктовку, а писала от души.

– Мне казалось жестоким прекратить писать письма. Ты говорил, что они помогали тебе выжить.

– Так оно и было на самом деле, – подтвердил он. – С каждым новым письмом я влюблялся все сильнее. Так что я действительно люблю тебя уже очень давно.

Анджела вся дрожала, а он наклонился, чтобы поцеловать ее.

– Оказывается, я все-таки женился на той сестре, на которой мне и следовало жениться, – проговорил он тихо перед тем, как прижаться к ее губам.

Глава 22

Анджела прислонилась к влажному боку Рэнсома и с удовлетворением вздохнула.

– Я рада, что мы решили вернуться в Техас.

А он продолжал целовать ее. Она расслабилась, закрыла глаза, наслаждаясь их близостью.

– Тебе не кажется, что тут слишком тихо? Нет разъяренных быков. – Его поцелуи перемещались по всей длине ее руки. – Никакие пастухи не требуют у тебя чашки горячего кофе.

Анджела издала только какой-то нечленораздельный звук.

– Сколько прошло времени с тех пор, как я говорил, что люблю тебя?

Она сделала вид, что с трудом вспоминает.

– Мне кажется, прошло пять минут.

– Так много? Мы могли быть Адамом и Евой, одни в садах Эдема.

– Это очень приятно, но мы умерли бы от голода. – Она наконец открыла глаза.

Они почти лежали в мелкой части «их» пруда, где вода была основательно прогрета июльским солнцем. Слабый послеполуденный ветерок шевелил листья на деревьях, окружавших пруд, и причудливые тени как будто танцевали по поверхности пруда. Вода не была такой глубокой, как несколько недель назад, когда они тут были, но все равно она освежала.

– Я слышал, что черепашье мясо очень вкусное.

Анджела посмотрела на группу черепах, сидевших на бревне у края пруда. Они, вероятно, не поняли смысла сказанного Рэнсомом и продолжали спокойно греться на солнышке.

– Не рассчитывай, что я буду готовить блюда из черепах. Мне их жалко.

– Тогда я не буду обещать им черепашьи лакомства, когда мы окажемся тут в будущем году.

– А ты собираешься еще в один поход? – удивленно спросила Анджела.

На несколько мгновений воцарилось молчание.

– Если Гаррисон и Сойер выручат за быков достаточно денег, чтобы содержать ранчо.

Анджела почувствовала угрызения совести. Она села, повернулась и посмотрела в глаза мужу:

– У меня есть деньги.

Он немного приподнял бровь, но ничего не сказал. Раздалось ржание лошади, которая паслась невдалеке. К писку насекомых присоединился звонкий голос жаворонка. Не дождавшись реакции Рэнсома, она продолжала:

– Отец положил деньги в банк в Англии. Во время войны их невозможно было получить. – Она говорила, упершись взглядом в его заросшую волосами грудь. – Когда Сабрина умерла, наследство перешло ко мне. Я хотела использовать их, заплатив за обучение в медицинской школе. – Она подняла глаза, и взгляды их встретились. – По закону все, что я имею, принадлежит тебе. Ты можешь делать с ними все, что захочешь.

С шумом одна из черепах свалилась с бревна. Нервничая, Анджела перевела взгляд на черепаху.

– Я давно должна была сказать тебе. Избавить тебя и Ричарда от беспокойства за ранчо. – Слезы капали у нее из глаз.

Рэнсом обнял ее. Ей было невероятно приятно ощущать на себе его колючие волосы.

– Все в порядке, дорогая. Ты поступила так, как считала нужным в то время. Нам не понадобятся твои деньги. А если мы воспользуемся ими, я потом тебе их верну.

– Почему? – отодвинувшись от него, спросила Анджела.

– Ты ведь сказала, что они предназначены для оплаты за обучение в медицинской школе.

– А как же быть с этим?.. – Она похлопала себя по уже заметно округлившемуся животу.

– Эта осень, конечно, не самое подходящее время, но ведь у них занятия начинаются каждый год? Ты сможешь поступить в будущем году.

– Ты это сделаешь для меня?

– Если такие люди, как Серхио, Гаррисон и Сойер, помогут дяде Ричарду, я не вижу, почему я не смогу отправиться в Пенсильванию на несколько месяцев. Я должен буду вернуться к весне, когда начнется охота на быков.

– Так ты поедешь со мной? – Радость была у нее на лице.

– Не могу же я отправить жену с ребенком в город, где живут янки, и оставить их без защиты. – В голосе его звучало шутливое возмущение, а глаза блестели от счастья.

– Благодарю тебя. – Она поцеловала его.

Рэнсом отвел прядь ее влажных волос со лба, с удовольствием отметив, что они уже доросли до плеч. День их свадьбы будет всегда связан с воспоминанием о том, как ему пришлось отрезать ее прекрасные волосы.

– Это я должен быть благодарен. Даже страшный Сейлер заслужил мою признательность. Если бы он не стремился отомстить Флетчеру, я бы, наверное, оставил тебя в Теннесси.

Анджела мечтательно улыбнулась ему, продолжая левой рукой приглаживать волосы у него на груди. Он вздрагивал от ее нежных прикосновений.

– И я бы отправилась в Пенсильванию.

Рэнсом старался сосредоточиться на смысле их разговора, ему хотелось объяснить ей свои чувства.

– А вместо этого ты помогла осуществлению моей мечты. Это время не было легким для тебя.

Ее рука замерла у него на груди.

– Я согласилась отправиться с тобой в поход только потому, что надеялась попасть на железнодорожную станцию.

Рэнсом крепче прижал ее к себе, взволнованный ее признанием. Прошлое уже больше не держало его в плену. Она была здесь, с ним, и только это имело значение.

– Даже в Джоплине я не могла покинуть тебя, – продолжала Анджела. – Я говорила себе, что я должна это сделать, но никак не могла решиться.