Шевалье - Хэррод-Иглз Синтия - Страница 91

– Его величество получили очень строгое воспитание, – пояснила Альена, – и его отношения с женщинами всегда были очень строгими.

– Кроме ваших? – произнес с неуверенностью Ринальдо.

– Здесь совсем другое дело. Король не понимает женщин. Он не понимает меня как женщину, только как друга. Нечто среднее между сестрой и братом. Хотя я не думаю, что вам это понятно.

– Думаю, что понимаю, – ответил Ринальдо. – Но не можете ли вы на него повлиять? Заставить его понять, что женитьба невозможна?

– Если бы я была его дамой сердца в нормальном смысле, я бы смогла. А при том, что есть, я могу только предложить, чтобы вы разлучили его с принцессой, и надеюсь, что время и разлука ослабят путы ее обаяния. Если он не будет с ней общаться, может быть, у него появится какое-нибудь другое увлечение.

Герцог сказал королю, что рассмотрит его предложение о женитьбе, и высказал пожелание, чтобы якобитский двор посетил Палаццо Давиа в Пезаро. Они пробыли в Пезаро месяц, и король чувствовал себя там очень несчастным. Он заявил, что город очень грязный, а вино невозможно взять в рот. Король целыми днями ожидал добрых вестей из Модены, которые не приходили, жаловался на скуку, на погоду, на слабое здоровье и на Пезаро. Единственным приятным событием во время пребывания в Палаццо Давиа стало возобновление интимных отношений короля и Альены.

– Я думала, что мы не должны сейчас заниматься этим, ведь ты почти помолвлен, – не могла не уколоть его Альена, когда король первый раз после той ночи пришел к ней.

Но она не смогла отказать ему. Любить его стало почти такой же привычкой, как и служить ему.

– Я еще не помолвлен, и мне начинает казаться, что никогда не буду, – ответил он. – Но я уйду, если ты хочешь.

– Я не хочу.

После месяца жизни в Пезаро король написал королеве и попросил, чтобы она убедила своего друга кардинала Гуалтерио пригласить короля к себе во дворец в Рим, что кардинал и сделал. В конце мая поредевший двор прибыл в Рим. Настроение у короля поднялось. В Риме в это время был пик театрального сезона. Ставились пьесы, оперы, проводились фестивали. Главные здания по ночам освещались таким множеством факелов, что было светло почти как днем. Кардинал подготовил свой дворец к приезду короля и устроил аудиенцию у папы сразу, как только король отдохнул.

– Он любил папу, – сказала печально Альена. – Он говорил, что папа добр и с ним легко себя чувствуешь. Он просил папу помочь устроить брак между ним и принцессой Бенедеттой, и папа обещал сделать все, что может.

Кардинал без устали показывал королю все достопримечательности Рима, но Альене удалось привлечь внимание Джеймса к не менее восхитительному, чем знаменитые церкви, – к опере. Не пробыла она в Риме и двух дней, как ее посетил Морис, что очень сильно впечатлило короля. Он прибыл в Рим со своим тестем, чтобы наблюдать за постановкой двух опер. Услышав о приезде короля, он сразу же пришел, чтобы узнать, с ним ли еще Альена.

– Однако сейчас сеньор Скарлатти снова его тесть, – рассказывала Альена. – а не просто бывший тесть. О, я забыла упомянуть об этом, не так ли? – спросила она, видя ошеломленное выражение на лице матери.

– Да, у него, кажется, пристрастие к детям Скарлатти. Он женился на младшей дочери, Николетте. Ей двадцать один, ненамного старше его дочери от первой жены, что Николетта, по-видимому, находит очень странным. Морис брал ее в Венецию на последний фестиваль, чтобы представить ее Алессандре, которая, между прочим, по-прежнему живет с Дианой ди Франческини. Николетта не перестает рассказывать о Венеции и о своей приемной дочери, которая также и ее племянница.

– Ты часто виделась в Морисом, когда была в Риме? Он встречался с королем?

– О, да. Он пришел засвидетельствовать свое почтение королю сразу же. Однако я не думаю, что король обратил бы на него большое внимание, если бы Морис не оказался во дворце папы в то же самое время, что и он, где также получил аудиенцию у его святейшества. Когда король узнал, что Мориса попросили написать специальную вокальную мессу для святого отца, он начал проявлять большой интерес и побывал на первом представлении оперы Мориса. После этого все много раз виделись.

Она вдруг посмотрела с тоской, отчего ее лицо приобрело неожиданно юное выражение.

– Нам было приятно вместе, – добавила она. – Король, кажется, действительно полюбил Мориса. Он обращался с ним почти так же, как обращается... Обращался со мной.

Это случилось, когда они были в Риме, и король казался счастливее, чем когда-либо после отъезда из Авиньона. У него установились такие задушевные отношения с Морисом, что Альена сочла невозможным больше скрывать от короля свою беременность. Ребенок был зачат в феврале, во время долгого горького путешествия через Альпы. Когда они были в Пезаро, она заподозрила, что забеременела в дороге, но не захотела обсуждать это с королем, поскольку он был угрюмый и мрачный. Теперь у нее увеличился живот, и любой человек, кроме короля, уже давно бы заподозрил неладное. Однако король в настоящее время был счастлив и должен, конечно, как она полагала, начать забывать принцессу Бенедетту. Поэтому однажды ночью, когда они лежали в постели, Альена рассказала ему все.

Его реакция потрясла ее. Он крайне удивился, что она ждет ребенка. Затем ему пришло в голову, что она переспала с кем-то другим. Альена долго убеждала короля, что она не ошиблась и что именно он явился причиной ее нынешнего состояния. После того, как он, наконец, поверил ей, она напрасно ждала проявления удовольствия, радости, даже утешения. Король выглядел полностью обескураженным, и Альене пришлось спросить:

– Итак, мой король, что вы собираетесь делать?

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Вы – отец ребенка, который растет во мне, – ответила она.

Увидев, что ее слова не произвели на него никакого впечатления, она добавила:

– Если это мальчик, он может однажды стать королем Англии.

Это вывело его из состояния удивления. Он уставился не нее.

– Ты хочешь, чтобы я женился на тебе? Она села и пристально посмотрела на него.

– А почему бы и нет, Джейми. Я люблю тебя, ты любишь меня. Нам хорошо вместе.

– Но я собираюсь обвенчаться с Бенедеттой, – ответил он.

Она сохраняла спокойствие.

– Этого не будет. Ринальдо не желает этого брака. Он только сделал вид, что обдумывает предложение, потому что не хочет задевать твои чувства. Он не считает этот брак выгодным.

– Но я король Англии!

– Да, мой дорогой, но это только звук. Он не верит, что ты когда-либо вернешь себе королевство, и в то же время он опасается перейти дорогу курфюрсту или австрийскому императору, вступив с тобой в союз. Он никогда не отдаст тебе Бенедетту, поверь мне.

С минуту Джеймс молчал, а потом решительно заявил:

– Даже если то, что ты говорить, правда, я все равно не могу жениться на тебе. Я король Англии, даже если это всего лишь звук.

– Но, Джейми, я не хуже Бенедетты. Я знатного происхождения, хорошо образованна, в моих венах течет королевская кровь. Я женщина со средствами, по крайней мере, буду такой. У меня в Англии большое наследство, которое перейдет мне после смерти моей матери. Я твоя возлюбленная и я ношу ребенка. Ты хочешь, чтобы наш ребенок был бастардом?

Король лишь смотрел на нее, подавленный и смущенный, Альена продолжила, но менее уверенно:

– Кто знает тебя лучше, чем я? Кого ты знаешь и кому веришь так же, как мне? Если мы проживем оставшуюся жизнь здесь, в Италии, в ссылке, мы сможем еще быть счастливы вместе, как простые люди.

– Но я не простой человек, – поправил он ее ласково, будто объясняя что-то ребенку. – Я король и не могу жениться, как простолюдин. Как я могу сделать тебя королевой Англии? Альена, ты знаешь, как я люблю тебя, но все же ты... ты – дама моего сердца. Как я могу жениться на тебе? Каждый знает о наших отношениях. А если не знали раньше, то скоро узнают, когда увидят тебя с ребенком.

– В истории много случаев, когда короли брали в жены женщин, уже забеременевших. Если бы всегда так делалось, можно было бы избежать многих несчастий. Что ты скажешь о своем дяде, короле Карле? Если бы он следовал этой простой предосторожности... Представь себе, что ты женишься на бесплодной принцессе. Какую пользу принесут ее королевская кровь и безупречная репутация для Англии?