Киллер из шкафа - Ильин Андрей - Страница 42

— Мы думали, вы.

— Кто руководил операцией?

— Майор Сивашов.

— Майора Сивашова ко мне. Немедленно!

— Немедленно не получится.

— Почему?

— Он в санчасти.

— Ранен?

— Ранен.

— Тяжело?

— Не очень. В плечо и ногу. В настоящее время находится на перевязке.

— На... делать мне на его раны. Ко мне, и немедленно! — трахнул по столу кулаком Петр Семенович так, что стакан в подстаканнике подскочил.

— Есть!

Майора Сивашова сдернули с медицинской кушетки, где ему доворачивали на правую ногу последние метры бинта, подхватили под руки, бросили на инвалидную коляску и привезли пред светлые очи начальства.

— Все свободны! — отпустил хозяин кабинета сопровождающих раненого. Не участвующие в экзекуции служащие не мешкая покинули помещение.

— Ну?! — еле сдерживая себя, спросил Петр Семенович. — Что молчишь?

— Разрешите доложить, товарищ... Петр Семенович.

— Давай, давай. Докладывай уже...

— Согласно ранее полученному приказу, проводя проверку изъятого с места боя на улице Агрономической оружия, нами было установлено место Дислокации сил противника...

— Не «нами». Ты за чужие спины не прячься. Ты за себя отвечай, — сердито поправил Петр Семенович.

— Мной, — поправился майор, — было установлено место дислокации сил противника и в непосредственной близости от его позиций оборудовано несколько долговременных наблюдательных пунктов. Проведенное скрытое наблюдение подтвердило наличие на территории войсковой части личного состава, участвовавшего в бое на Агрономической.

— Узнали, значит?

— Так точно. Узнали. В общей сложности было идентифицировано до отделения личного состава противника, после чего было принято решение о проведении боевой операции на территории войсковой части с целью уничтожения оказавшего с противление врага и взятия «языков»...

— Кем принято?

— Что?

— Решение кем принято?

— Мной.

— Так, ясно, продолжай.

— Операция планировалась, исходя из учета рельефа окружающей местности, внутреннего расположения строений войсковой части, времени суток и режима несения караульной службы, и была предварена вылазкой передовой разведки, которая нейтрализовала действующие караулы.

— Совсем... нейтрализовала?

— Никак нет. На время.

— Что дальше?

— Дальше... Дальше был нанесен удар по месту дислокации основных сил противника при поддержке двух выделенных в прикрытие пятерок.

— Ну? Ну и что?

— Противнику был нанесен значительный урон в живой силе...

— И технике?

— Нет, техники не было.

— А ваши потери?

— Незначительные.

— Незначительные — это какие?

— Четыре человека убиты, трое тяжело и четверо легко ранены.

— Ну да, для полномасштабных военных действий, к которым ты уже, похоже, привык, это действительно пустяк. Подумаешь, отделение туда, отделение сюда...

— Но для подобного рода боя это действительно...

— Может быть, если иметь в своем распоряжении полнокровную дивизию, мобилизационные пункты в тылу и объявленную войну, чтобы не отчитываться за каждого мертвеца как за допущенное ЧП.

— Но я...

— Знаю, что ты! «Языки» где?

— "Языков" взять не удалось. Мы выносили своих раненых.

— А на хрена ты туда ходил, если «языков» не взял? Какой прок с твоих покойников? Что с тех, что с этих?

— Виноват...

— Ты же мне четвертое происшествие на шею повесил. Которое никакого проку не принесло. Четвертое! Как мне потери списывать? Опять машины переворачивать и гранаты взрывать? Не часто ли?

Майор молчал, потупив взор.

— И кто тебе вообще дал право туда ходить? Без соответствующего приказа. Почему ты мне не доложил?

— Вас не было на месте.

— А где я был?

— Не могу знать.

— А не на месте ты меня не мог поискать?

— Я опасался, что противник может изменить место своей дислокации, и тогда найти его будет невозможно. Нужно было спешить.

— Поспешил?

— Так точно. Поспешил.

— Ну вот и насмешил! Всех, кого только можно. Положил треть личного состава, а дело не сделал. Вообще ничего путного не сделал!

— Никак нет. Я отомстил...

— Кому?

— Врагу. За наших ребят, которых они на Агрономической...

— И в довесок к ним еще четверых положил?

Даже не имея гарантии, что отомстил тем, кому следовало отомстить.

— Я тем отомстил, кому надо было отомстить!

— А как же этот, как его, гражданин Иванов? Который в первом бое трех твоих парней в башку...

— Ничего, и до него доберусь!

— Если найдешь...

— Уже нашел.

— Как так нашел?!

— Так и нашел. Сказал найду — и нашел!

— Когда?!

— Накануне боя.

— Каким образом?

— Почти случайно. Через знакомых, которые его охраняют.

— Где охраняют?

— Везде охраняют. Где он только появляется. Даже в сортире охраняют.

— Говори яснее.

— Проводя розыски, я обратился ко всем своим бывшим сослуживцам, которые работают в милиции, безопасности и охранных предприятиях. Чтобы они по своим ведомствам справки навели.

— Ты что же это делаешь?! Кроме того, что устраиваешь бои местного значения, еще и на каждом углу о наших делах треплешься?

— Никак нет. Я никому ничего не говорил. Я показывал милицейскую ориентировку. И говорил, что изображенный на ней человек одного из моих бойцов убил. В связи с чем я оказываю содействие следствию.

— И ты думаешь, что им трудно сопоставить человека на ориентировке, происшествие, в связи с которым он разыскивается, тебя и через тебя нас? Ты думаешь, они такие идиоты, чтобы не распутать всю ниточку, когда им в руки сунули ее кончик?

— Никак нет. Они порядочные люди. Я их знаю много лет и готов отвечать за них головой.

— Своей? Или опять личного состава?

— Никак нет, своей.

— Что они тебе сказали?

— Разыскиваемый гражданин обратился в охранное агентство, где работает хороший знакомый одного моего бывшего однополчанина по Забайкальскому военному округу, к которому он обратился за помощью в розыске. Тот узнал его. И сказал, что он нанял пятерых телохранителей.

— Зачем?

— Наверное, охранять себя.

— Что, действительно пятерых?

— Так точно.

— Крутой он. А ты еще сомневался, что он профессионал. А он не просто, он умный профессионал. Который предпочитает перестраховаться и кроме одного своего, без промаха бьющего ствола, еще пятью стволами и еще пятью телами прикрыться.

— Или трусливый.

— Дурак ты. Настоящий профессионал в одиночку не действует. Потому что даже самый непобедимый боец спать должен. А во сне что профессионал, что дитя малое — все едино. Подходи и дави голыми руками.

Умный он. И оттого самый для нас опасный. И самый нам нужный. Потому что то, что мы ищем, уверен, у него в надежном месте схоронено. Иначе давно бы всплыло.

— Прикажете его...

— Ничего не прикажу. Тебе — уже ничего. Ты, со своими общевойсковыми привычками, меня утомил. И наследил везде, где только возможно. Того и гляди по тем следам ко мне в гости безопасность или ГРУ заявится. Все. Хватит мне полномасштабных боевых действий. И трупов хватит. Считай, твоя работа кончилась.

— И что же мне делать?

— Ничего. Повышать боевую и политическую подготовку. И отписываться от допущенных потерь личного состава. В общем, бери своих оставшихся в живых орлов и дуй на полигон. Месяца на три. Чтобы глаза мои... Если понадобишься — вызову.

— Кому передать дела?

— Кому? Заместителю своему передай. Пока мы подходящую кандидатуру подыщем.

— Когда сдавать дела?

— Завтра сдавать. С утречка. И вот что, позови-ка ты ко мне своего «замка». Прямо сейчас и позови.

— Есть!

Все-таки хороший мужик майор. Хоть и дурак. А может, потому и хороший, что дурак. Умный бы никогда в ту часть не сунулся, стороной бы обошел, несмотря ни на какие моральные обязательства. А этот на пули полез, чтобы отомстить за своих бойцов. Через то и пострадал.