Козырной стрелок - Ильин Андрей - Страница 4

— Он мой командир.

— Дискеты тебе передал Лукин?

— Лукин.

— Где они теперь?

— Кто?

— Дискеты.

— У этого, у Шустрого.

— У кого, у кого?!

— У Шустрого.

— Это псевдоним?

— Я не знаю. Они его так называли.

— Кто называл?

— Бандиты.

— Какие бандиты?

— Которые меня похитили.

— Бандиты?!

— Бандиты.

— Откуда они узнали про дискеты?

— Не знаю.

— Но если дискеты у них, почему они отпустили тебя? Живым.

— Они не отпустили.

— То есть... То есть ты хочешь сказать, что они... Бойцы и их командир напряженно переглянулись.

— С кем ты был на Агрономической? С Лукиным?

— С Лукиным.

— Каковы были твои функции? Охрана?

— Охрана.

— Значит, все-таки это ты наших ребят?

— Нет! Не я!

Серия разящих ударов.

— Мы же читали протоколы. Мы же знаем, что стрелял ты! Ты?!

— Я.

— Один?

— Один.

— А на Северной?

— Нет! Снова удары.

— И на Северной.

— Гад! Таких парней!..

— Стоять! — рыкнул Борец на своих угрожающе придвинувшихся бойцов. — Как ты наших ребят? Как ты смог?..

Один?

— Я никак! Я...

— Где ты был, когда они... Когда начался бой?

— Я же говорю, я к любовнице пришел, а когда позвонили, я в шкаф...

— Сволочь!!!

Короткий, жесткий апперкот отбросил Ивана Ивановича к стене, в которую он хрустко впечатался затылком и по которой сполз на пол.

Нокаут.

Борец с ненавистью посмотрел на свою лежащую без движения жертву. И на свой разбитый кулак.

Он ненавидел этот, уже почти бездыханный, но все еще ему сопротивляющийся, рассказывающий анекдоты куль дерьма...

— Все! Амба! Похоже, ты его кончил! — тихо сказал один из бойцов.

— Ну и хрен с ним!

— Но генерал. Он же велел дождаться его...

— И с генералом — хрен. Достали все!..

История повторялась вновь. В первый раз гражданина Иванова Ивана Ивановича за попытку рассказать правду, похожую на фарс, смертным боем била братва. А теперь... А теперь черт знает кто. Но все равно до смерти...

Глава 3

— Похоже, они убили его, — доложил боец, проводивший слуховую пеленгацию.

— Как так убили?

— Так и убили! Насмерть.

— Ну-ка дай сюда свою бандуру.

Майор Проскурин потащил из рук бойца «пушку» — длинный, как ствол винтовки, и даже с откидным прикладом и мушкой микрофон, снимавший микроколебания со вздрагивающего от человеческих голосов оконного стекла.

— ...Ну что?

— Ничего. Совсем ничего.

— Но пульс-то есть?

— Вроде есть... А вроде и нет... Не пойму. Крепко ты его... Бубнили в наушниках чужие, не догадывающиеся, что их прослушивают, голоса.

— И что будем делать дальше?

— Не знаю. Надо генералу доложить. И рассредоточиваться отсюда, пока не поздно.

— Ас этим что делать?

— Если все-таки сдох — зароем где-нибудь по дороге. В лесопосадках. Там его ни одна живая душа сто лет не на дет. Туда ему и дорога. В лесопосадки.

— А генерал?

— Что генерал? Генералу самому впору рассредоточиваться.

— Он же приказывал, чтобы до него ничего...

— Скажем, что по своей инициативе помер. Что сердце выдержало.

— Ну разве что сам...

— Тогда так. Слушай мое приказание. Этого, живой он или мертвый, заворачивай в какие-нибудь тряпки, шторы или там ковер и тащи к выходу. В доме все подчисти. И передай личному составу, чтобы были готовы к эвакуации через сорок минут. Приказ ясен?

— Так точно!

— Ну тогда действуй...

Майор досадливо сбросил с ушей наушники.

— Что там? — спросил подхвативший микрофон боец.

— Хреново там. Линять они собираются.

— Куда?

— На все четыре стороны! А ты слушай, слушай. Тебя здесь слушать поставили!

Боец надел наушники. Майор вытащил из внутреннего кармана пиджака мобильный телефон и, отойдя в сторону, набрал номер генерала Трофимова.

— Товарищ... Иван Михайлович.

— Ты где?

— Все там же. Я на даче.

— Понял. Что у тебя? На даче.

— Боюсь, наша помощь запоздала.

— То есть?

— У нашего приятеля, того, что заболел, резко ухудшилось состояние.

— Насколько серьезно?

— Очень серьезно. Боюсь, что больной не выживет.

— А его друзья?

— Друзья с дачи хотят уйти. И его прихватить.

— Когда?

— Минут через сорок.

— Черт! Сколько друзей возле больного?

— Как и прежде, пять. Пять друзей.

— Вы способны оказать помощь... больному своими силами?

— Будет зависеть от обстоятельств. Но дополнительные силы нам бы не помешали.

— Тебя понял. Помощь прибудет. Если успеет. На всякий случай будь готов к самостоятельным действиям. Как там у тебя с медицинским обеспечением?

— С обеспечением более-менее нормально. Расходных материалов маловато. Ну там одноразовых шприцов, бинтов, йода... Если операция затянется, боюсь, их может не хватить.

— Понял тебя. Расходные материалы захвачу. Вплоть до хирургического инструмента и наркоза. Так что жди меня минут через 30-35. Сам в дело не ввязывайся. Если опоздаю — действуй по обстановке...

— Вы сами тоже будете?

— Буду! Жди!

Майор убрал телефон и вызвал «замка».

— Товарищ майор, заместитель командира капитан Свиридов по вашему приказанию...

— Вот что, капитан. Я тут генералу звонил. В общем, готовься к операции. Прикинь, как бы можно было половчее выдернуть тех ребят с дачи. По возможности, без стрельбы и лишних свидетелей. Кстати, как там с соседями?

— С соседями все в порядке. В ближайших, с окнами, выходящими на дачу, домах никого нет. С автострады дача не просматривается. Дорожку, по которой местные ходят в магазин, мы взяли под контроль. Так что вероятность утечки информации сведена к минимуму.

— Все равно желательно без шума.

— Если без шума, то лучше внутри. В доме.

— Ну, значит, в доме. Осмотри подходы, определи пути проникновения, организуй страховку... Ну, в общем, ты лучше меня знаешь, что делать. Справишься?

Капитан в ответ неопределенно пожал плечами.

— Каким временем я располагаю?

— Никаким не располагаешь. О готовности доложишь через пятнадцать минут.

— Но... товарищ майор... Пятнадцать минут...

— Что такое? Что ты там мямлишь?

— Товарищ майор! За пятнадцать минут поставленную задачу выполнить невозможно. Пятнадцать минут мало, — доложил капитан. — На выполнение данной задачи в полном объеме требуются несколько часов и втрое больше личного состава. Данная задача...

— Пятнадцать! И ни секунды больше! Потому что через тридцать пять минут они уходят. А нам еще на исходные выходить. Все! Повторите приказание.

— Есть доложить через пятнадцать минут!

— Ну вот так-то лучше будет.

— Разрешите идти?

— Иди, иди. Слышь, что у тебя нового? — обратился майор к «слухачу». — Что там у них происходит?

— Судя по шумам, какие-то передвижения на втором этаже.

— Какие передвижения?

— Точно сказать не могу. Шорох шагов, шуршание ткани...

— Какой ткани? Каких шагов? Где те шаги ходят?

— Не знаю.

— Ну так узнай! На хрена мне «слухачи», которые ни черта не слышат! Старухи в коммуналке больше слышат. Причем без всяких там «пушек»! Ты мне доложи, кто из них куда перемещается! И где они останавливаются. Скажи, сколько их, в каком помещении располагаются. Если не хочешь, чтобы я тебе голову вместе с наушниками отвинтил! Понял?

— Так точно! Понял.

— Ну так действуй. Личному составу через полчаса на штурм идти, а я не знаю местоположение противника! Я так пол-отделения не за хрен собачий положу! Слушай, «слухач». Слушай. В каждое окно, в каждую щель своими ушами влезь! На тебя теперь вся надежда. Только ты теперь можешь нас от лишних потерь уберечь! Слушай, «слухач»! Слушай...

Глава 4

Иван Иванович очнулся. И снова в темноте. На этот раз темнота пахла пылью и шерстью. И еще эта темнота была очень тесной. Такой, что рукой не пошевелить.