Тень Конторы - Ильин Андрей - Страница 14

Света в спальне не было, свет был выключен, но это совершенно не мешало «электрику»; в окулярах прибора ночного видения он видел стены, видел дверь, стоящий ближе к окну стол и расставленные вокруг него стулья, видел кровать… На огромной кровати, примерно посередине, был большой, имеющий контуры человеческого тела, бугор. Бугор вздрагивал и дышал. В одном месте из-под одеяла торчала пятка… Охранник сделал еще одну затяжку…

— Он выкурил половину сигареты, — сообщил засевший на чердаке шестнадцатиэтажки наблюдатель…

— Можно… — сказал электрик в люльке.

Где-то в тишине ночного города возник звук и стал быстро приближаться. Мгновение спустя на улицу, проскочив перекресток на красный, вылетел одинокий мотоциклист — из тех безумцев, что обожают ночные, по пустым автострадам, на предельных скоростях, гонки. Мотоциклист был в кожаной куртке и штанах, навороченном шлеме. Завершив поворот, он дал полный газ, и табун заключенных в двигателе лошадок рванул мотоцикл вперед…

Выкуривший уже полсигареты охранник услышал рев несущегося по улице мотоцикла и подумал — вот придурок, сколько их шеи себе переломало, а все никак не успокоятся!..

Электрик в люльке тоже услышал рев мотоцикла. И сдвинул «молоток» чуть левее.

На стекле окна, взблеснув зеленым, отразился узкий луч света. Неяркая точка метнулась по стене, скользнула к кровати, пробежала по одеялу и замерла на бугре. Там, где одеяло топорщилось чуть меньше, чем везде.

Пугая тишину, мотоциклист несся по улице. Отраженный от домов рев двигателя эхом метался от стены к стене…

«Электрик» просунул указательный палец в скобу, нащупал спусковой крючок и плавно потянул его него стулья, видел кровать… На огромной кровати, примерно посередине, был большой, имеющий контуры человеческого тела, бугор. Бугор вздрагивал и дышал. В одном месте из-под одеяла торчала пятка… Охранник сделал еще одну затяжку…

— Он выкурил половину сигареты, — сообщил засевший на чердаке шестнадцатиэтажки наблюдатель…

— Можно… — сказал электрик в люльке. Где-то в тишине ночного города возник звук и стал быстро приближаться. Мгновение спустя на улицу, проскочив перекресток на красный, вылетел одинокий мотоциклист — из тех безумцев, что обожают ночные, по пустым автострадам, на предельных скоростях, гонки. Мотоциклист был в кожаной куртке и штанах, навороченном шлеме. Завершив поворот, он дал полный газ, и табун заключенных в двигателе лошадок рванул мотоцикл вперед…

Выкуривший уже полсигареты охранник услышал рев несущегося по улице мотоцикла и подумал — вот придурок, сколько их шеи себе переломало, а все никак не успокоятся!..

Электрик в люльке тоже услышал рев мотоцикла. И сдвинул «молоток» чуть левее.

На стекле окна, взблеснув зеленым, отразился узкий луч света. Неяркая точка метнулась по стене, скользнула к кровати, пробежала по одеялу и замерла на бугре. Там, где одеяло топорщилось чуть меньше, чем везде.

Пугая тишину, мотоциклист несся по улице. Отраженный от домов рев двигателя эхом метался от стены к стене…

«Электрик» просунул указательный палец в скобу, нащупал спусковой крючок и плавно потянул его на себя. Тот плавно подался, пройдя несколько миллиметров, и словно наткнулся на какое-то препятствие. Теперь достаточно было сместить его на полмиллиметра…

Мотоциклист пронесся мимо…

«Электрик» выбрал последний миллиметр, дожав спусковой крючок. «Молоток» кашлянул раз, другой и еще… Из неестественно широкой и круглой «рукояти» выскочило пламя. Вниз, на землю, горохом посыпались выброшенные отражателем гильзы.

Но их звона никто не услышал, равно как дребезга разбиваемых оконных стекол и вскриков жертвы — все звуки вокруг на мгновенье заглушил рев мотоцикла.

Бугор на кровати немного подергался и затих, а на одеяле стали расползаться многочисленные темные пятна.

— Две трети сигареты…

«Электрик» раскрутил струбцину, сунул «инструмент» в монтировку и махнул водителю. Люлька быстро пошла вниз. «Электрик» спрыгнул на землю и забрался в кабину.

Подъемник отъехал от столба.

За ним пристроилась «аварийка», в будке которой, на скамьях, одетые в оранжевые жилеты, сидели другие, которые не пригодились, «электрики». В ногах у них стояли рабочие сумки, в которых были не гаечные ключи и отвертки, а полностью снаряженные и поставленные на предохранитель короткоствольные пистолеты-пулеметы.

Охранник сделал последнюю глубокую затяжку, выбросил окурок на улицу и, вздохнув, вернулся на рабочее место. На экранах мониторов ничего не изменилось, они демонстрировали те же самые, привычные, тысячекратно виденные, выученные наизусть картинки. До конца смены осталось всего ничего, чуть больше двух часов, а там с чувством честно исполненного долга можно будет отправиться домой…

Глава 9

В городе царило приподнятое настроение — по крайней мере среди большей части его мужского населения — водка снова упала в цене! Позавчера на трешку, вчера на пятерку, а сегодня аж на целый червонец! Теперь поллитровка стоила чуть дороже портвейна, и появилась надежда, что извечная мечта русского мужика — водка дешевле хлеба — наконец-то осуществится!

Знать бы, кому за это спасибо говорить!.. Спасибо нужно было сказать Семену Петровичу, который пригнал на станцию очередной состав копеечной водки.

Он загнал ее в магазины, и конкуренты, чтобы окончательно не разориться, вынуждены были обвалить цены — вначале на три, потом на пять и сегодня на десять рублей. Продавать товар дешевле, чем он был куплен, никому не улыбалось, но другого выхода не было. Сбивая цены, они надеялись выдавить с рынка чужую водку, вернув себе спиртную монополию и покрыв понесенные убытки взвинчиванием цен.

Но только чужая водка никак не выдавливалась… Семен Петрович не испугался игры на понижение, потому что, даже продавая водку по такой смешной цене, он не оставался в прогаре, он оставался с наваром! Уж больно хороший у Семена Петровича был поставщик…

Конкуренты сбавили еще на рубль.

Семен Петрович — на два!

Господи!.. Ну где он такую дешевую водку берет — из водопроводного крана она у него течет?!

Три дня в городе шла ценовая война, отчего улицы и вытрезвители заполнились загулявшими горожанами.

На четвертый день развязанная конкурентами война кончилась полным их поражением — потому что у них кончилась водка. А у Семена Петровича — нет! Его водка не кончалась!..

Семен Петрович подогнал еще состав.

И заказал еще два.

На чем экономические меры были исчерпаны. Дальше могла быть только война. Но уже настоящая, без дураков.

— Надо его валить, — внес предложение кто-то из конкурентов, озвучивая общую мысль.

Хорошо бы… Только кто за такое дело возьмется? Вернее, возьмутся многие — людей, способных за пару штук «зелени» нажать на спусковой крючок или за сто долбануть по черепушке топором, пруд пруди, но таких менты вычислят на раз, потому что любому дураку, даже в красной фуражке, будет ясно, с какой стороны ветер пульки надул.

Тем более что Семена Петровича местная милиция сильно полюбила за то, что он оказал гор— и райотделам спонсорскую помощь в размере полувагона поставляемой им в город продукции. И в дальнейшем обещал не обидеть. В связи с чем к нему приставили в качестве охраны трех омоновцев и предупредили местную уголовную братию — что не дай им бог!..

Нет, свои здесь не подходят — нужны чужие… Гастролеры.

И все посмотрели на…

На такого же, как они, «водочного короля», который утверждал, что «завалил» одного из их общих приятелей и частенько к месту и не к месту грозился, что может достать кого угодно и где угодно, хоть даже его будет стеречь батальон телохранителей. Ему и карты в руки…

— Ну что, Гоша, возьмешься за это дело? Гоша свои каналы сдавать не хотел. Но против всех идти было трудно. И опасно.

— Я, конечно, могу попробовать выйти на интересующих вас людей, но, боюсь, это будет стоить недешево…

— Ничего, мы за ценой не постоим! Сколько?