Профилактика - Ильин Владимир Леонидович - Страница 35

— Это ты про грозу, что ли?

— И про грозу тоже... Так что ты будешь пить?

— Ничего. Слушай, давай говори что хотел, и я пойду. У меня сегодня еще куча дел.

— Может, тебя подвезти? — предложил я, демонстрируя ключи от машины.

— Спасибо, не надо, — ехидно сказала она. — У меня, как ты, наверное, помнишь, своя машина имеется.

— А, знаю, знаю. Такая серебристая «девятка», да? — невинно предположил я.

— Не смешно. Ты ж еще позавчера помогал мне шины накачивать, неужели не разглядел ни цвет, ни марку?

— Да? А-а, действительно... Что ж, тогда, значит, ты меня подвезешь. Услуга за услугу, как говорится, а долг платежом красен. С миру по нитке, и не плюй в колодец...

— А свою машину на стоянке оставишь?

— А что с ней сделается? К тому же, там аккумулятор сдох...

— Это и есть твои сногсшибательные проблемы?

— Если бы...

Люда вдруг решительно встала.

— Ладно, поехали. Только до самого дома я тебя не повезу, не надейся.

— Неужели бросишь меня на полпути?

— На метро доберешься.

— А если я дорогу домой забыл?

— Ничего, язык до Киева доведет.

Мы вышли из аэропорта, и моя спутница устремилась на стоянку, заставленную рядами автомобилей. На ходу пикнула брелоком, и одна из машин, красная «Мазда», отозвалась коротким гудком и вспышкой фар.

В машине, нагревшейся за день, было душно, как в финской сауне. Люда уверенно вырулила со стоянки на шоссе и вклинилась в поток машин, несущихся в сторону столицы.

— Алик, а хочешь, я угадаю, в чем заключаются твои проблемы? — вдруг предложила она.

— Попробуй.

— Вчера перед рейсом ты поссорился со своей цыганкой и теперь пытаешься охмурить меня, чтоб тебе было где переночевать. Ну как, угадала?

Я буквально подпрыгнул на сиденье:

— С какой еще цыганкой?

— Ну, ты же сам так называешь свою половину. Хотя она никакая не цыганка, а откуда-то из Восточной Европы...

— А ее, случайно, зовут не Любляна? — спросил я замирающим голосом.

— Слушай, ты мне сегодня нравишься, — усмехнулась Люда. — В конце концов, кто с ней живет — я или ты?

Вот, значит, как. Да, это наверняка Любляна — Алка именно ее называла цыганкой. Значит, в этом варианте судьбы мы с ней все-таки поженились. Да если б я это знал, то не терял бы так бездарно время в аэропорту!..

— Люд, а у тебя нет с собой сотового? — пересохшими от волнения губами произнес я.

— Есть, а что?

— Можно, я им воспользуюсь?

— Пожалуйста, — пожала плечиками она. — Возьми у меня в сумочке...

Я достал телефон и театрально стукнул себя по лбу.

— Послушай, а ты не знаешь мой домашний номер? — И, видя безмерное удивление в глазах своей спутницы, торопливо добавил: — Просто мы недавно переехали, и я все никак не могу запомнить новый номер...

— Ты сам подумай, что ты несешь, Алик! Зачем мне твой телефон? Да твоя Любляна кастрировала бы тебя, если бы я хоть раз тебе позвонила!..

Я лихорадочно размышлял.

Что же делать? Я должен успеть ее увидеть, должен!..

— А кто может знать мои координаты? — спросил я. — Ну. там адрес или, на худой конец, телефон?

— Да что с тобой, Алик? — теперь по-настоящему удивились Люда. — Я-то думала: ты меня разыгрываешь, а у тебя, похоже, действительно что-то с памятью стало?

Я повернулся к ней, и наши взгляды встретились.

Сейчас я ей все расскажу, но она мне, разумеется, не поверит. И ее можно будет понять: кто в наше время способен вот так просто взять и поверить в чудо? Тем более что у меня нет никаких доказательств... В прошлой жизни, которая имела место не далее как вчера, я доверился Алке, и она мне, кажется, поверила. Но это скорее исключение из общего правила. Все-таки сестра... А все остальные посчитают меня либо больным, либо любителем дурацких розыгрышей.

Отсюда следует однозначный вывод. Никогда, ни при каких обстоятельствах не следует рассказывать кому бы то ни было о том, что какая-то неизвестная могущественная сила переносит меня из одного варианта судьбы в другой. Что я умер и опять воскрес. И что я не тот, за кого меня все принимают.

«Молчи, скрывайся и таи и мысли, и мечты свои» — вот что мне отныне суждено. Изобретать правдоподобно звучащие отговорки и объяснения, когда буду попадать впросак. Как губка, впитывать информацию о себе, жившем в этом мире. И как можно быстрее адаптироваться к новым обстоятельствам.

— Я же говорю тебе: мы недавно переехали, — натянуто улыбнулся я. — Ну, пожалуйста, Люда, помоги мне!..

Девушка сделала гримаску, которая должна была означать: что-то ты темнишь, Алик, но в конце концов, это твое личное дело.

— Можно было бы, конечно, позвонить Юрию Дмитриевичу, — принялась размышлять вслух она. — У него должен быть твой номер телефона. Но ты представляешь, что скажет твоя супруга, когда ты позвонишь ей и объявишь, что забыл, где живешь?

Да, она права. Это мы уже проходили — только не с Любляной, а с некоей Светой, в жизни номер два.

— Ну и что же мне делать? — глупо спросил я.

— Если уж тебя так скрутило, — ухмыльнулась Люда, — то позвони в справочную по ноль пять.

Я так и сделал. После нескольких безуспешных попыток в трубке, наконец, прорезался вежливый женский голос.

— Мне нужен адрес гражданина Ардалина Альмакора Павловича, — сказал я в ответ на «Слушаю вас».

— Ты что — обалдел? — вдруг схватила меня за руку Люда. — Какого еще Ардалина? Ты ж теперь у нас — Рубич!

— С какой стати? — поинтересовался я.

Потом до меня дошло. Рубич — это фамилия Любляны. Значит, когда мы поженились, я взял ее фамилию. Зачем? Вряд ли на этот вопрос мне кто-то ответит, кроме самой Любляны.

Я уточнил свой запрос, и через минуту, к своему великому облегчению, услышал нужные координаты.

Адрес был мне незнаком по прошлым жизням. Где-то в Филях, где я почти и не бывал никогда.

— Есть! — сказал я, повернувшись к Людмиле. — Порядок! Теперь мы не заблудимся!

— Поздравляю, — иронически отозвалась моя спутница. — Только не «мы», а ты! Поскольку у тебя теперь есть курсоуказание — кажется, так это называется в штурманском деле? — то я высажу тебя у ближайшей станции метро. Извини, но мне некогда доставлять домой свихнувшихся сослуживцев!..

— Спасибо и на этом, — скромно отозвался я.

На этом разговор наш сам собой увял, и я, отвернувшись к стеклу дверцы, принялся разглядывать окружающий пейзаж. Внешне город нисколько не изменился по сравнению со вчерашним днем.

Впрочем, лучший способ проверить — это послушать выпуск новостей.

Я спросил у Люды разрешения включить приемник. Она капризно поджала губки: «Только не настраивай на иностранщину, терпеть не могу западную музыку!»

Я нашел волну «Авторадио», где обычно каждые четверть часа объявляют о событиях в стране.

Все было как обычно. Нефтяной кризис привел к очередному повышению цен на бензин. В Израиле совершен очередной теракт. Космонавты на МКС совершили очередной выход в открытый космос. Президент (все с той же фамилией) отправился с официальным визитом во Францию. Обстановка в Закавказье, где сошло сразу несколько снежных лавин, остается опасной. Профилактика эвакуирует жителей из населенных пунктов, находящихся в зоне повышенной опасности... И, наконец, сегодня четверг, двадцать третье июля того самого года, который должен сейчас быть.

Больше всего меня убедило в том, что мир остался прежним, сообщение о лавинах. Помнится, вчера, пока мы сидели с Алкой на кухне, по радиоприемнику, бубнившему в фоновом режиме, передавали про это стихийное бедствие. И судя по табло в аэропорту Шереметьево, вчера было двадцать второе июля.

Значит, аномалия, случившаяся со мной, продолжается, думал я под приятную мелодичную музыку, которая полилась из приемника после выпуска новостей. И у нее есть свои закономерности, которые нетрудно вычислить даже со второго раза.

Я последовательно перемещаюсь по тем вариантам своей судьбы, которые могли бы иметь место, если бы в своей первой жизни я поступал иначе. Что может лежать в основе этого чуда — пока неизвестно, и тут открывается широкий простор для всяких домыслов и фантазий. В принципе, наверное, вряд ли я когда-нибудь это узнаю, так что следует принимать этот феномен как объективный факт, не ломая голову над его механизмом и причинами.