Лис Улисс - Адра Фред - Страница 38

— Ну почему же без присмотра? — вяло возразил пингвин. — Там Берта…

— Берта? Ну это в корне меняет дело. Она, наверное, уже не первый год служит в библиотеках, правда?

— Нет…

— Так как же вы посмели оставить пост на какую-то Берту, которая даже не знает, как заряжать авторучку!

— Она надежная… — попытался заметить Евгений.

— Отпуск! — продолжал возмущаться начальник. — Сейчас, когда на счету каждая боевая единица… И это говорите вы, которому я прочил блестящую карьеру! Которого я уже почти что наградил орденом славы имени меня второй степени! Или даже первой… Возвращайтесь на пост и выкиньте из головы эти недостойные мысли! А в наказание — три смены вне очереди!

Евгений уже собрался обреченно вздохнуть и понуро удалиться — что было ему весьма привычно, — как вдруг ощутил странное, не сразу узнанное чувство. С удивлением он обнаружил, что это чувство — не что иное как злость. Евгений подумал о своих далеких предках, отважных воинах-пингвинах, защищавших родную Антарктиду от варваров с севера. Он подумал о рассчитывающей на него Берте, о друзьях-Несчастных, о замке графа Бабуина, о Старом Кладбище и о полицейском участке… И впервые в жизни злость взяла верх над робостью.

— Я хочу спеть вам песню… — тихо сказал Евгений.

— Что? — удивился директор. Заявление подчиненного было настолько неожиданно, что он поначалу даже не понял, как реагировать.

— Песню, — уже уверенней повторил Евгений. — Я выучил ее в тюрьме…

— В тюрьме? — книжному главнокомандующему стало не по себе. Он привык, что рядовые его слушаются и робеют, и не привык, чтобы они распевали выученные в тюрьме песни.

— Да, в тюрьме, — подтвердил Евгений. — Меня посадили за грабеж.

— Грабеж?

— Ага. Сцапали на месте преступления. На Старом Кладбище.

— Кладбище?!

— Да, вместе со сверхобезьянцами. Ну, знаете, такие сектанты, которые пьют кровь.

На этот раз барсук даже переспросить не решился. Ему начало казаться, что перед ним не тихий и скромный пингвин, а гремучая змея. Но под личиной пингвина. Это пугало.

— Так вот, песня… — продолжал Евгений. — Меня ей научил один панк… — Он набрал в легкие побольше воздуха и пропел, точнее, проорал: — Потом не будет ничего-о-о! Ты сдохнешь, вот и все-о-о! Живи сейчас и зде-е-есь! Хватай, что можешь съе-е-есть! Давай, чувак, давай, дав-а-ай! Хватай бутылку, самочек хвата-а-ай! А несогласным — по мордам! Как дам, как дам, как дам, как дам!

Генерал в ужасе уставился на рядового. А тот, закончив свое музыкальное выступление, напомнил:

— Мне нужен отпуск.

— Да, — кивнул начальник. — Вижу. Отпуск.

— Мне надо прямо сейчас, — добавил Евгений, с наслаждением понимая, что наглеет.

— Конечно, — согласился директор. — Прямо с этой минуты.

— Большое спасибо, — сказал Евгений.

— Пожалуйста, — сказал барсук.

— Разрешите идти?

— Идите.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Евгений направился к двери и, перед тем как выйти, повернулся и сказал:

— Спасибо.

— Пожалуйста, — напомнил директор и выдавил из себя слабую улыбочку.

Евгений вернулся к Берте с видом триумфатора.

— Я победил! — объявил он. — С этого момента я в отпуске. Вольная птица!

— Класс! — обрадовалась Берта. — Так что, идем к Улиссу? А кто в библиотеке будет?

— Главный и будет, пока другой библиотекарь не придет. Так что вперед!

Но их ждало разочарование — Улисса дома не оказалось.

— Ну как ему не стыдно! — расстроилась Берта. — Неужели он не понимает, что мы, его друзья, можем прийти в любой момент?!

— А вдруг он ушел на дело? — загадочно прошептал Евгений.

Берта раздраженно фыркнула. Она из-за этого Улисса школу пропускает, лишается таких необходимых в жизни знаний, а его, видите ли, нет дома! Нет, ну вот скажите, достоин ли такой лис ее любви? Берта вздохнула. Потому что да, достоин…

— Будем ждать? — спросил Евгений.

— Я?! Его?! Еще чего! Пойдем к Константину!

Они развернулись и ушли, даже не обратив внимания на рабочего-шимпанзе, проводившего их тоскливым взглядом.

А Лис Улисс ушел вовсе не «на дело». Причина его отсутствия была в другом. В то время, как Евгений одерживал первую в своей жизни победу над более сильным противником в лице директора библиотеки, у Улисса случилось два телефонных звонка. Один сделал он сам, а другой — ему. Первый звонок был снова в цветочный магазин. Улисс попросил к телефону посыльного, доставившего букет Изольде Бездыханной.

— Скажите, как госпожа Бездыханная отреагировала на букет? — поинтересовался он.

— Она волновалась, — ответил посыльный.

— Ага… А вчера тоже вы ей относили букет?

— Да.

— И как вчера она отреагировала?

— Она волновалась.

— А сегодня она что-нибудь вам сказала?

— Конечно. Спросила, видел ли я того павлина, что уже второй день посылает ей цветы. Я сказал, что не видел. Потому что я вас действительно не видел, господин павлин. Еще она вздыхала.

— Вздыхала?

— Да. Примерно вот так, — посыльный продемонстрировал вздох Изольды Бездыханной.

— По телефону не очень понятно, — заметил Улисс. — Как бы вы сами охарактеризовали этот вздох?

— Я бы назвал его томным, — ответил посыльный. — В нем определенно было чувство. Страсть в нем была. Уж поверьте, я этих вздохов на работе достаточно наслышался.

— Что же, спасибо вам. До свидания.

— До свидания, господин павлин.

Улисс повесил трубку и задумался. Из этого состояния его вырвал телефонный звонок.

— Алло?

— Добрый день… Улисс…

От мгновенно нахлынувших на него чувств Улисс чуть не выронил трубку.

— Здравствуйте, Барбара, — ответил он, с трудом узнавая собственный голос.

— Я хотела поблагодарить за цветы…

— Ну что вы, не стоит благодарности.

— Не скажите… Синие розы… «Доверься судьбе». Я доверяюсь судьбе.

— Я тоже, Барбара.

— Это так созвучно моим собственным чувствам. Другие букеты вовсе не такие многозначительные.

— Другие? — глухо спросил Улисс.

— Да…

А чего он, собственно, ожидал? Неужели всерьез полагал, что у такой самки как Барбара нет больше поклонников? Смешно. Достаточно вспомнить того же Евгения. Но все равно — в сердце кольнуло. Поэтому Улисс не удержался и спросил:

— И часто бывают другие букеты?

— Когда как, — ответила Барабара, и было непонятно, что она сама при этом чувствует. — Сегодня было два. От вас и от… одного актера. Вы его знаете. Шакал Тристан.

— Знаю, — подтвердил Улисс, чувствуя, что уколы в сердце участились. Ну какой из него соперник такому видному кавалеру как театральная звезда Тристан…

— Только его букет был сборный, не говорящий. Просто цветы, и все. А в вашем столько смысла, Улисс. Спасибо вам.

— Не за что, Барбара, — ответил Улисс, с облегчением ощутив, что уколы прекратились. — Я сделал это, потому что должен был сделать… Доверяясь судьбе.

— Я понимаю…

Повисло молчание, оба собеседника старались привести в порядок мысли и разобраться в собственных чувствах. Наконец Улисс сказал:

— Барбара… Вы сейчас заняты?

— Не особо…

— Может, встретимся? Пройдемся? К морю, например? Хотя нет, сегодня, кажется, штормит…

— Это ничего, — несколько поспешно возразила Барбара. — Я люблю, когда штормит…

— Я тоже… — ответил Улисс.

Вот почему друзья не застали его дома.

Вся компания встретилась только к вечеру, как и было оговорено изначально. Берта, Евгений и Константин пришли вместе, горя желанием немедленно приступить к обсуждению положения, но Улисс заявил, что надо дождаться Соглядатая, а то некрасиво получится. Он же им не чужой. Друзья согласились и занялись чаепитием — пончики Улисс купить не забыл. Вскоре явился и Марио.

— Слушайте, что это за субъект там на улице? — недовольно спросил шпион. — Прямо мой клон, хоть и шимпанзе.

Все кроме Улисса кинулись к окнам поглядеть на того, о ком говорит Марио.

— Это шпион, подосланный братом Нимродом, — спокойно объяснил Улисс.