Тайна девственницы - Александер Виктория - Страница 19

Габриэла фыркнула.

– Я никогда не читала романов.

– Это многое объясняет, – задумчиво и не отрываясь от письма, произнес он.

– Что вы имеете в виду? – нахмурилась она. – Что именно это объясняет?

– Ваши манеры. Ваши представления о жизни, если хотите.

– С моими представлениями все в порядке.

– Вы, Габриэла Монтини, слишком серьезно воспринимаете этот мир.

– Вы ничего об этом не знаете. Вы не знаете меня.

– Не важно. – Нат пожал плечами. – Это не так сложно понять.

– Только потому, что девушка не падает в ваши объятия, часто смущается от ваших слов и не мечтает по ночам о ваших поцелуях…

Натаниэль удивленно приподнял бровь. Габриэла проигнорировала этот жест:

– Все это вовсе не означает, что она воспринимает мир слишком серьезно.

– Ну… если вы так уверенно об этом говорите…

– А вообще, Натаниэль Харрингтон, мир – очень серьезная вещь.

– Ну конечно.

– И моя жизнь тоже слишком серьезна. Мой брат мертв, его репутация уничтожена, как и честное имя нашей семьи. У меня нет настоящей семьи, кроме нескольких слу… друзей. И единственная вещь, о которой я мечтаю сейчас… – она запнулась, – вас не касается.

Натаниэль устроился поудобнее в кресле и внимательно посмотрел на Габриэлу.

– Но все же, что это за мечта, осуществления которой вы так жаждете?

– Не важно. – Она не хотела отвечать на его вопросы и отвернулась к книжным полкам. – Но если вы думаете, что роман сможет хоть как-то изменить мои манеры и сделать меня более легкомысленной…

Нат засмеялся:

– Я этого не говорил.

Габриэла укоризненно глянула на него.

– Но подразумевали, не так ли? – Она повернулась к полкам. – Вы бы не могли мне дать какие-нибудь рекомендации? По поводу романов?

– Да ладно вам, Габриэла. Вы что, и правда не читали романов. Даже в ранней ветреной юности?

– Я не назвала бы свою юность ветреной.

– Но у вас же должны быть любимые писатели!

– Таковых не имеется. – Габриэла не могла припомнить, что когда-либо читала что-то в жанре беллетристики, даже если и должна была.

– Ни мистера Диккенса? Ни мистера Троллопа или мисс Остен?

– Видимо, мое образование упустило этот жанр литературы. – Она изучала названия книг на полках. – В любом случае у меня никогда не было на это времени.

– А как вы проводили свое время?

– Я училась, Натаниэль. Изучала древние цивилизации, археологию, мифы, легенды и много чего еще, что могло бы пригодиться в работе моего брата. Я получила диплом Королевского колледжа, мне дали университетскую степень, и я до сих пор продолжаю свое обучение. Я помню наизусть большинство книг и документов из библиотеки Антикварного совета и их архивов. – Габриэла с гордостью посмотрела на него через плечо. – У меня прекрасная память.

– Не удивлен.

Габриэла усмехнулась:

– Это комплимент?

– Даже не знаю, что на меня нашло. Постараюсь, чтобы больше этого не случалось.

Она не сдержалась и улыбнулась. Мужчина был по-настоящему занятный.

– И еще я добавлю, что немного говорю на девяти языках, включая персидский, турецкий и арабский.

Натаниэль уставился на нее:

– Никто не говорит на коптском языке. Он давно вышел из употребления.

– Не совсем. Он до сих пор используется в христианской церкви в Александрии.

– Даже если так, зачем его учить?

– Потому что это самый древний известный язык Египта.

– Полагаю, что это позволяет вам чувствовать свою ученую осведомленность. Но зачем вам турецкий, арабский и персидский языки? Большинство из моих знакомых женщин – даже тех, кто стремится овладеть знаниями, – учат французский, иногда итальянский и, возможно, немецкий. Даже для тех, кто много путешествует по миру, этих языков вполне достаточно.

– Мне кажется, что мы с вами уже обсудили тот факт, что я не одна из ваших знакомых женщин.

– Тем не менее это выглядит довольно необычно.

– Может быть, и так. – Габриэла в задумчивости смотрела на него. Рассказать ему о ее грандиозных планах? Ничего не случится, если она сделает это сейчас. Несомненно, она ему достаточно доверяет теперь, он и так знает слишком много и скорее всего не станет смеяться над ее амбициями. Она в грудь набрала побольше воздуха. – Я надеялась присоединиться к работе моего брата. Хотела быть ему необходимой.

– О, понимаю… – Натаниэль задумчиво кивнул. – Я хочу сказать, что это не является естественным желанием женщины, но, как мы уже установили, вы не похожи на большинство женщин. – Он замешкался и с новым интересом рассматривал ее. – Так это и есть то, чего вы больше всего желаете в своей жизни, я прав?

– Теперь это не имеет значения. – Она пожала плечами и отвернулась. Так или иначе, она рассказала ему все. – Кроме того, я не уверена, что когда-либо смогла бы присоединиться к Энрико, или что он позволил бы мне это сделать. Я надеялась, что, зная достаточно много, я могла бы… например, стать необходимой, важной для его работы, он позволит мне поехать с ним.

– Это невозможно, эти удаленные территории мира, где ваш брат и большинство из нас ищут сокровища прошлых столетий, – не место для западных женщин, – произнес Натаниэль медленно.

– Знаю.

– И это не остановило вас?

– Нет. Я прекрасно понимаю права и обязанности женщин в настоящее время и в наш век. Все же женщины путешествуют по миру. Но я бы предпочла сосредоточиться на археологии, как эксперт, так как знаю об этом больше, чем многие женщины. Но я прекрасно осознаю, что ничего не смогу сделать в одиночку. Это очень грустно, но так уж устроена наша жизнь. – Габриэла по-прежнему не смотрела на Натаниэля, поэтому не заметила, как он подошел к ней сзади. – Так что все мои знания, тренировки, все прошло впустую.

– Мне так жаль, Габриэла…

Она обернулась и оказалась лицом к лицу с Натаниэлем. Он был меньше чем на ширину ладони от нее. Ее сердце подпрыгнуло. Но она постаралась не обращать на это внимания.

– Ну вот, Натаниэль, я поделилась с вами моими легкомысленными надеждами. Теперь вы знаете мой… – она вздохнула, – секрет, если хотите.

Она грустно улыбнулась ему. И он улыбнулся в ответ так, будто все понял. Вдруг ей в голову пришла мысль, что, несмотря на все, что произошло между ними, он очень приятный мужчина. Мужчина, от которого многое зависело в этой истории. Мужчина, которому можно доверять.

Мужчина, которого можно полюбить.

Он тоже смотрел на нее:

– Но у вас наверняка остались и другие секреты?

– Конечно. У нас у всех есть тайны.

Натаниэль незаметно придвинулся ближе, оперся рукой о полку слева от ее головы.

– Может, есть что-то еще, что вы хотели бы рассказать мне?

– Но тогда у меня не останется никаких тайн. – Взгляд Габриэлы скользнул с глаз Ната на его рот. Она не собиралась делать ничего предосудительного, но подумала о том, что у него очень чувственный рот. – Я бы возненавидела вас, если 6 вам удалось узнать все мои тайны. Пропали бы непредсказуемость, волнение, загадка…

– Смею предположить, что это не стало бы препятствием для нас, – выдохнул Натаниэль.

Габриэла почувствовала, что упирается спиной в полку с книгами. И все же почему бы не поцеловать его? Только один раз. Разве это принесет вред?

– А вы лучше, чем я могла бы себе представить.

– Прекрасно. – Нат снова улыбнулся своей озорной улыбкой, которая могла казаться и глупой, и грустной, и вызывающей, и Габриэла почувствовала, как у нее замирает дыхание и слабеют колени.

– Вы собираетесь поцеловать меня? – пробормотала она.

– Думаю, что мог бы, да.

– Но здесь нет звездного неба, Натаниэль.

– Я мог бы забыть про это условие.

– Могли бы? – Она послушно приподняла голову.

– Я не могу вредить самому себе. – Он придвинулся еще ближе.

– Вы говорили, что первый поцелуй должен быть особенным и что он должен запомниться навсегда.

– Я буду всегда его помнить. – Его губы были совсем близко.

– Натаниэль?..