Латышские народные сказки. Избранное. - Арайс К. - Страница 3

Главным героем целой группы сказок является силач, сильный мужик или сын. В этих сказках многочисленны мотивы очень древнего происхождения, но сказитель обычно старается дополнить сказку деталями современной ему жизни. Уже само родословие героя, как правило, необычно, и этим слушатель подготавливается к дальнейшим событиям сказки. Часто силач является сыном кобылы, рыбы, собаки; его отцом может быть медведь или волк. Родители воспитывают сына богатырем — кормят молоком, орехами. В некоторых сказках дано обоснование таких действий: силачи нужны, чтобы выстоять в трудных условиях социального угнетения. Сын оправдывает надежды родителей. Спустя несколько лет или месяцев, а нередко уже на третий день после рождения сын проявляет свое главное качество — огромную физическую силу. Следует традиционное испытание сил и проверка оружия или орудий труда, после чего герой покидает родной дом, который стал тесным для его богатырской силы. Обычно уход мотивируется поиском заработка, чтобы помогать престарелым родителям.

Дальше рассказывается о борьбе героя с различными противниками, о совершаемых им подвигах. Первым противником обычно является крестьянин, помещик или король, к которым парень нанялся работником. Сначала он демонстрирует физическую силу, затем вступает в борьбу со сверхъестественным противником. В этих сказках подчеркивается роль труда, в них герой — в первую очередь труженик, и только обстоятельства заставляют его взять в руки меч. Наряду с этим показана и всесторонность богатыря: он не только силен, ему свойственны и приобретенный в трудовой жизни опыт, и мудрость, и сноровка. В сказках своеобразно показана связь героя с народом, с коллективом. У героя есть помощники — силачи, каждый из которых представляет собой определенную гиперболизированную силу. Часто в решающую минуту герою помогают и животные, и природа. В силу жизнеутверждающего мировоззрения народ проводит любимого героя невредимым через все испытания; в конце сказки крестьянский сын получает руку королевской дочери и богатое приданое. Эта традиционная концовка весьма распространена в латышских сказках и в фольклоре других народов. Очень популярным героем латышских сказок является третий сын. Сказки этого типа обычно начинаются традиционной формулой “У отца было три сына: двое умных, а третий — дурак”. В соответствии с этим в начале сказки третий сын и физически слаб, и ума у него как будто гораздо меньше, чем у старших братьев Там же раскрывается источник такой характеристики героя: дураком его считают в первую очередь старшие братья, ближайшие родственники. С точки зрения композиции сказки, контраст между характеристикой третьего сына в начале сказки и образом его дальнейших действий служит художественным приемом, подчеркивающим положительные качества героя. В сюжетном отношении сказки о третьем сыне очень близки сказкам о силаче. Оба героя являются носителями положительного идеала народа, но в основе каждого из этих образов лежат разные черты. Если силач свои трудовые и ратные подвиги совершает при помощи физической силы, то третий сын побеждает благодаря своему моральному превосходству. Честность, скромность, добродушие — все эти качества в глазах старших братьев служат лишь доказательством глупости младшего брата. Однако развитие действия сказки свидетельствует о том, что народ дает положительную оценку этим качествам своего героя. Третьему сыну помогают и старичок, и животные, и птицы, т. е. народ и природа. Поэтому в конце сказки закономерно, в соответствии с народным мировоззрением, третий сын побеждает всех противников. Торжествует доброе начало в жизни, в образах же старших братьев осуждаются отрицательные качества — жадность, скупость, лживость и др. Художественно ярко и широко в волшебных сказках отражена сиротская тема. Сирота — один из самых прекрасных образов латышского фольклора, в известной степени его можно считать символом порабощенного и обездоленного латышского народа Если в сиротских песнях доминируют печаль и глубокий лиризм, то в сказках больше внимания уделяется изображению трудной жизни, полной несправедливости и жестокости. Сиротка в сказках — прежде всего труженица, ее усердие и скромность помогают ей преодолеть все преграды и выдержать все испытания, Образ сиротки по содержанию очень близок образу третьего сына Как третьего сына в начале сказки считают дурачком, так для мачехи сиротка — всего лишь бессловесное создание. Она должна покорно работать и безответно сносить любую обиду. Истинная сущность образа сиротки раскрывается, когда она покидает дом мачехи и выходит в широкий мир. Здесь сказочная фантастика позволяет в полную меру раскрыть все положительные качества девушки; сказитель щедро награждает ее всеми благами, о каких только мог мечтать народ в те далекие времена. Лучшие черты народа воплощены в целом ряде других ярких положительных образов. Стремление облегчить труд, усовершенствовать орудия труда выражено в образах великих искусников, которые за одну ночь могут построить дворцы и мосты, сделать волшебную лодку или летающую деревянную птицу. Воплощением оптимизма в сказках является старый солдат, который бесстрашно вступает в единоборство с чертом и разной нечистью, без колебаний разделяет с нищим стариком свой кусок хлеба и весь свой заработок за 25 лет службы. Все злое, враждебное людям в латышских волшебных сказках связано с многогранным и сложным образом черта. В сказках сохранилось много очень древних представлений об этом образе Встречается черт — олицетворение таинственных сил природы. Обычно он в дела человека не вмешивается, несмотря на огромный рост и необыкновенную силу черта, человек его легко обманывает и побеждает. Характерным для волшебных сказок является образ черта — многоголового чудовища, которое требует человеческих жертв или нападает на людей. Он — обычный противник всех главных героев волшебной сказки, но, несмотря на силу и хитрость, всегда вынужден признать превосходство положительного героя. С развитием классовых отношений новое идейное содержание приобретает и образ черта в волшебных сказках. В сущности, черт остается традиционным символом зла, но его внешний облик полностью изменяется — чудовищный рост и физическая сила сменяются характерными признаками феодального помещика. Кроме того, на этом образе сказалось влияние церковной мистики. Черт покинул свои старые логова в болотах и темных лесах, он живет и действует в аду. Главное его занятие — терзать людей, попавших в ад, только это не непокорные богу и господам крестьяне, а сами господа и их прислужники. Интересно отметить также, что ад в сказках часто приобретает облик господской риги или дворца помещика — тех мест, которые в народном сознании связаны с самыми тяжкими мучениями. Крестьянский парень или солдат в аду нередко помогает черту поддерживать огонь под котлами, где осуждены мучиться угнетатели народа. В других сказках отрицательным образом является помещик или барин, но его характеристика часто очень близка характеристике черта из ада. Направление народной мысли здесь ясно — постепенно в одном образе сливаются реальные черты феодального эксплуататора с обликом традиционного символа зла — черта. Феодал — это тот же черт, только на земле. Кроме сюжета и системы образов, раскрытию идейного содержания сказок служат также средства художественной выразительности. Несмотря на многообразие сказочных сюжетов, большинство сказок имеет одинаковое композиционное строение. В его основе лежит выработанная на протяжении веков сюжетная схема: очень краткая характеристика героя и его среды, странствия героя, встреча с противником, борьба, завершающаяся победой героя и получением им награды. Наиболее развернута центральная часть сказки — рассказ о столкновении героя с его противниками. Чтобы показать тяжесть борьбы и значение победы героя, сказитель все события описывает очень подробно. Непоколебимая вера народа в победу добра выражается в том, что герой сказки всегда выходит победителем из всех испытаний Концовки сказок очень лаконичны, они ограничиваются констатацией победы героя и утверждением, что он живет еще и сегодня, если только не умер. В сказках, записанных в восточных районах Латвии, нередко встречаются более расширенные концовки. Там обычно сказитель утверждает, что сам был свидетелем сказочных приключений, или выражает свое отношение к событиям сказки. Надо полагать, что такого рода концовки получили распространение среди латышских сказителей под влиянием фольклора славянских народов. Сюжет волшебной сказки построен на контрастах. Все положительные качества сконцентрированы в образе народного героя, все злое, враждебное народу — в отрицательных образах. Широко применяется и другой излюбленный прием сказочной поэтики — троекратный повтор. Повторение одного мотива или фрагмента сюжета может быть либо количественным (сиротка по дороге выручает из трудного положения трех зверей), либо связанным с качественными изменениями. В единоборстве с трех, шести и девятиголовым чертом соответственно нарастает тяжесть борьбы, требуется все более и более действенное оружие. В сказке нет пространных описаний природы и окружающей среды, редко дается мотивировка того или иного поступка героя. Все это свидетельствует о том, что события, изложенные в сказках, были близки, понятны народным массам.