Под защитой камня - Ауэл Джин Мари Антинен - Страница 199

— Ты имеешь в виду, что впервые тогда попробовала сшивать края раны? — уточнил Джондалар. — Ты решила опробовать на мне новый способ лечения, не зная, поможет ли он? — Он рассмеялся. — Я счастлив, что тебе удалось. Если бы не оставшиеся шрамы, то вряд ли кто-то поверил бы, что меня покалечил лев.

— Значит, ты изобрела способ сшивания ран, — задумчиво произнесла Зеландони. — Придумать нечто подобное мог лишь очень искусный человек с природной одаренностью к целительству. Эйла, ты принадлежишь к очагу Зеландони.

Эйла огорченно посмотрела на нее.

— Но у меня нет призвания к служению, — возразила она. — Я… я очень признательна… то есть… только, пожалуйста, не пойми меня превратно… я очень ценю и почитаю всех служителей Великой Матери, но мне хочется жить обычной семьей с Джондаларом, растить его детей, стать порядочной женщиной Зеландонии. — Она избегала смотреть на жрицу.

— Ты, пожалуйста, тоже не пойми меня превратно, — сказала женщина. — Я же не приглашаю тебя в гости, вдруг проникшись к тебе легкой симпатией. Я сказала, что ты принадлежишь к очагу Зеландони. Я уже много думала об этом. Человеку, обладающему таким мастерством, необходимо общаться со своими единомышленниками. Тебе нравится быть целительницей, не так ли?

— Я знахарка. Я не в силах изменить этого, — сказала Эйла.

— Конечно, конечно, никто с этим не спорит, — сказала Верховная. — Но в племени Зеландонии все целители принадлежат очагу Зеландони. И люди с опаской будут относиться к целительнице, которая не является Зеландони. Больные не станут просить у тебя помощи, если ты не войдешь в союз жрецов. И ты не сможешь быть, как там ты себя назвала… да, не сможешь быть знахаркой. Почему ты так упорно отказываешься?

— Ты рассказала, как много надо всего выучить и как много времени отнимает это призвание. Как же я смогу быть хорошей женой Джондалару и заботиться о моих детях, если столько времени буду посвящать обучению на Зеландони? — сказала Эйла.

— Среди служительниц Великой Матери есть женщины, которые спокойно растят детей и живут в семьях. Ты сама рассказывала мне об одном жреце с несколькими детьми, который живет по другую сторону ледника, и ты уже познакомилась также со Второй Зеландони, — сказала женщина. — Есть и другие примеры.

— Но их мало, — упорствовала Эйла.

Верховная пристально взглянула на Эйлу и поняла, что она явно чего-то недоговаривает. Она скрывает главную причину. Она уже стала отличной целительницей, обладает пытливым умом, быстро все схватывает и сама всячески стремится к знаниям. Она сможет заботиться и о муже, и о детях, а если иногда ей придется отсутствовать, то всегда найдутся люди, готовые помочь ей. Уж если на то пошло, то она была даже слишком заботливой. Она охотно помогает в любых общих делах и даже взваливает на себя больше, чем требуется, да еще успевает ухаживать за животными.

Верховную поразило, что, едва прибыв в их племя, Эйла сразу же призвала кормящих матерей на помощь Лорале, Ланоге и остальным детям. И также она помогла этому мальчику с недоразвитой рукой. Именно такими делами должен заниматься преданный служитель Матери. Сама того не сознавая, она уже давно идет по пути этого служения. Жрица решила, что постарается выяснить настоящую причину отказа. Так или иначе, но Верховная уже решила, что вынудит Эйлу стать одной из служительниц Великой Земной Матери. Если такая сведущая и одаренная женщина останется вне сферы их влияния, то может представлять слишком большую угрозу привычным устоям жизни всего племени.

Люди улыбались, глядя, как перевязанный полосами ткани и мягкой кожи Волк прихрамывает рядом с Эйлой по главному лагерю. Казалось, будто его нарядили в человеческую одежду, в которой четвероногий хищник выглядел очень смешно. Многие справлялись о его здоровье или говорили, что он неплохо выглядит. Но он все время держался рядом с Эйлой. Он так расстроился, когда она впервые оставила его ненадолго, что, поскулив немного, вырвался из дома и отправился искать ее. Некоторые сказители уже начали сочинять истории о любви волка к женщине.

Ей пришлось заново приучать его оставаться там, где она велела. И наконец, он стал послушно оставаться с Джондаларом, Мартоной или Фоларой, но продолжал яростно защищать территорию лагеря Девятой Пещеры, хотя пришлось вновь учить его не рычать на гостей. Тесно связанные с ними люди поражались, видя, с каким безграничным терпением занимается Эйла с этим животным, но они также видели и результаты занятий. Многие подумывали прежде, что неплохо было бы завести волка, который будет подчиняться их командам, но сейчас они уже сомневались, стоит ли тратить на это столько времени и сил. Правда, теперь они наконец поняли, что она не пользуется магией для общения с животными.

Эйла уже начала успокаиваться, считая, что он вновь стал нормально относиться к случайным гостям, пока однажды один юноша — Палидар из Одиннадцатой Пещеры — не зашел навестить ученика Вилломара, Тивонана. Подойдя к нему, Волк угрожающе зарычал и оскалил зубы. Ей пришлось силой удерживать его, но даже в ее руках он продолжал глухо рычать. Перепуганный юноша в страхе отступил, а ей пришлось долго извиняться. Вилломар и Тивонан, стоявшие в группе других соплеменников, очень удивились.

— Я не понимаю, что с ним случилось. Мне казалось, что он перестал так яростно реагировать на незнакомцев, появившихся на его территории. Обычно он так не ведет себя. Не понимаю, что могло его так встревожить, — сказала Эйла.

— Я слышал, что его покалечили, — сказал юноша.

Тут она заметила, что на шее у него висит ожерелье из волчьих зубов, а в руках сумка, отделанная волчьим мехом.

— А можно спросить, где ты раздобыл этот волчий мех?

— Ну… люди думают, что у меня была удачная охота на волков, но я скажу тебе правду. Я нашел их. Я правда нашел двух волков, они, должно быть, здорово подрались и умерли от ран. Неподалеку отсюда я наткнулся на трупы черной волчицы и обычного серого волка, самца. Сначала я взял только их зубы, а потом решил срезать пару кусков шкуры.

— И ты украсил этим серым мехом твою сумку, — сказала Эйла. — Теперь я, кажется, все поняла. Должно быть, наш Волк пострадал в той самой схватке. Я поняла, что он нашел себе подружку, вероятно, ту черную самку. Он еще подросток, и я не думаю, что он действительно уже готов к спариванию. Ему еще не исполнилось двух лет, но ему, видимо, захотелось познакомиться с ней поближе. Скорее всего она была одинокой волчицей, либо в местной стае у нее был самый низкий статус.

— Откуда ты знаешь? — спросил Тивонан. Вокруг них уже скапливались заинтересованные слушатели.

— Волки не любят, когда кто-то из них выделяется. Я думаю, они лучше понимают друг друга, если у всех одинаковая окраска. Черные, белые или, к примеру, пятнистые волки, как правило, не принимаются в волчью стаю. Хотя Мамутои рассказывали, что на севере, где почти круглый год лежит снег, обитают только белые волки. Но черные волки считаются очень странными и обычно занимают самое низкое положение в стае, поэтому они, вероятно, уходят, предпочитая жить одиночками. Одинокие волки чаще всего обитают в пограничных областях, между территориями двух стай, выискивая себе безопасное место, и если они находят другого волка-одиночку, то могут основать свою собственную стаю. По моим предположениям, окрестная стая защищала свою территорию от этих чужаков, — сказала Эйла. — И несмотря на свои крупные размеры, наш Волк оказался в невыгодном положении. Он знает только людей. Ему не пришлось воспитываться с волками. Кое-что он, конечно, знает в силу своей волчьей природы, но он никогда не играл с братьями или сестрами, не общался с дядюшками и тетушками, и другими волками, чтобы научиться всем волчьим повадкам.

— Откуда ты все это знаешь? — спросил Палидар.

— Я много наблюдала за жизнью волчьих стай. Когда я училась охотиться, то убивала только хищников, не тех животных, которых мы употребляем в пищу. Мне хотелось попросить тебя об одолжении, Палидар, — сказала Эйла. — Можно я обменяю у тебя на что-нибудь тот волчий мех? По-моему, Волк угрожающе зарычал на тебя, потому что от тебя пахнет тем волком, с которым он подрался, по крайней мере, с одним из них, и он, вероятно, убил этого. Но они также убили его подругу и едва не убили его самого. Очень опасно носить такой мех у него перед носом. Я даже не представляю, что он может сделать, случайно встретив тебя с таким мехом.