Русские заветные сказки - Афанасьев Александр Николаевич - Страница 17

17

Пришла попадья в сарай:

— Что ты, батрак, варишь?

— Сласть!

— Дай отведать — хоть раз хлебнуть!

— Дай е…нуть!

Попадья было заартачилась; а он так, даром, не дает попробовать сласти; но уж ей очень захотелось узнать, что такое там варится, попадья и дала ему е…нуть, а потом хлебнула водицы.

— Ну что, хороша, матушка, моя сласть?

Вылили вместе воду и пошли обедать.

— Что ты, дурак, долго не шел; ныне грешно работать! — сказал поп.

Стали обедать, вот подали пирог, поп разрезал его и раздал всем по куску. Попадья отдает свою долю батраку:

— На тебе, батрак, мою долю за давешнее!

Глядя на мать, и поповны стали отдавать батраку свои куски:

— На тебе, батрак, за давешнее!

Поп глядел-глядел, да и сам туда ж:

— На тебе, батрак, и мою долю за давешнее!

— Да разве тебя батрак пежил? — спросила его попадья.

— А вас разве пежил?

Попадья и поповны в один голос так и заголосили:

— Как же! Нас пежил!

Поп рассердился и согнал батрака со двора.

Поп и батрак[89]

Жил поп с попадьею; у них были две дочери. Нанял поп работника; дождался весны, сам поехал на богомолье, а работнику приказывает:

— Смотри, свет, к моему приезду чтоб ты весь огород вскопал и гряды поделал.

— Слушаю, батюшка! Вот батрак кое-как вскопал огород колом, да все время и прогулял. Воротился поп, вошел с попадьей на огород, видит — ничего не сделано.

— Эх ты, свет! Ужель не знаешь, как огороды копают?

— То-то и оно, что не знаю! Коли б знал — так бы и сделал.

— Ну, свет, ступай в горницу, спроси у дочерей, чтоб дали тебе железную лопатку; я тебе покажу, как копать-то.

Батрак побежал в горницу прямо к дочерям:

— Ну, барышни, батюшка приказал вам, чтоб вы обе мне дали.

— Чего?

— Сами знаете чего — поеть!

Поповны на него заругались.

— Нечего тут ругаться-то! Батюшка велел, чтобы скорей меня отпустили: надо гряды копать. Коли не верите, сами у него спросите.

Одна сестра сейчас выбежала на крыльцо и кричит:

— Батюшка! Вы приказали дать работнику?

— Дайте ему поскорее; что вы его там держите!

— Ну, сестрица, — говорит воротившаяся поповна, — нечего делать — надо ему дать: батюшка приказал.

Тут они обе легли, и работник лихо их отмахал. После того схватил в сенях лопату и побежал к батьке на огород. Поп показал ему, как копать гряды, а сам с попадьей пошел в горницу; смотрит, а дочери плачут.

— О чем вы плачете?

— Как нам не плакать, батюшка! Сам же ты велел работнику над нами насмеяться.

— Как насмеяться?

— Да вить ты велел, чтобы мы ему дали!

— Ну что ж? Я велел дать ему лопату.

— Какую лопату? Он нас обеих перепортил, невинность нашу нарушил.

Поп как услыхал это, сильно рассердился; схватил кол и прямо на огород. Батрак видит, что поп с колом бежит к нему не с добром: бросил лопату и давай Бог ноги от попа бежать. Поп за ним, а батрак шибче, так и укрылся с батькиных глаз.

Пошел поп отыскивать своего батрака. Идет, а навстречу ему мужичок.

— Здравствуй, свет!

— Здравствуй, батюшка!

— Не попадался ли тебе навстречу мой работник?

— Не знаю, какой-то парень пробежал бойко.

— Это он самый и есть! Пойдем, мужичок, со много, пособи мне его отыскать; я тебе за то заплачу.

Вот пошли они вместе; прошли немного, повстречался им цыган.

— Здравствуй, цыган! — говорит поп.

— Здоров бул, батенька!

— Что, не попадался ли тебе навстречу какой парень?

— А, батенька, какой-то проскочил мимо.

— Это он самый и есть! Пособи нам отыскать его; я тебе заплачу за это.

— Изволь, батенька!

Пошли они втроем. А батрак прибежал в деревню, надел на себя другую одежду и сам идет попу навстречу. Поп не узнал его и стал спрашивать:

— Что, свет, не видал ли ты какого мужика по дороге?

— Видел, в деревню побежал.

— Ну, брат, пособи нам его найти.

— Извольте, батюшка.

Пошли все четверо искать попова батрака, пришли в деревню, ходили-ходили до самого вечера: нет толку. Стало темно. Где бы переночевать? Вот приходят они к одной избе, в которой вдова жила; стали проситься на ночлег.

Вдова отвечает:

— Добрые люди! У меня эту ночь потоп будет! Пожалуй, еще потонете.

Но сколько она ни отказывалась — не могла отказаться и впустила их на ночь. А к ней в эту ночь обещался прийти любовник. Вот взошли они в избу и легли спать. Поп думает: «Что, коли в самом деле будет потоп?» Взял большое корыто, поставил на полку и лег в корыте: коли будет потоп, думает себе, так я стану в корыте по воде плавать. Цыган лег на шестке, головой в золу[90]; мужик лег за столом на лавке, а попов работник у самого окна на скамье. Улеглись они и уснули все крепким сном; один попов работник не спит, и слышит он, что под окошко подошел хозяйкин любовник и стучится: «Отопри, душенька!» Работник встал, отворил и тихонько говорит ему:

— Ах, миленькой мой! Ты пришел не вовремя. Теперича у меня ночуют чужие люди в доме; приходи на ту ночь.[91]

— Ну, миленькая! — говорит любовник. — Нагнись в окошко, хоть мы с тобой поцелуемся!

Работник поворотился к окну жопой и высунул свою сраку; любовник и поцеловал ее всласть.

— Ну прощай, миленькая! Будь здорова; на ту ночь приду к тебе.

— Приходи, душа! Я стану дожидаться, а на прощанье дай, миленькой, свой х…й — мне хоть в руках его подержать: все как будто будет повеселее.

Вот он вывалил из штанов на окно свой кляп:

— На, милая, полюбуйся!

А батрак взял тот кляп в руки, побаловал-побаловал, вынул нож из кармана и отхватил у него х…й вместе с мудями; любовник закричал благим матом — и без памяти домой. Работник затворил окно, сидит себе на лавке и чавкает ртом, будто что ест. Мужик услыхал, проснулся и спрашивает:

— Что ты, брат, ешь?

— Да вот нашел на столе кусок колбасы, только никак не угрызу: такая сырая!

— Даром, брат, что сырая. Дай-ка мне кусочек попробовать.

— Э, брат, мне и самому мало! Да, пожалуй, на тебе один конец.

И отдал мужику отрезанный х… й. Мужик с голодухи начал его жевать: грыз-грыз, никак не может откусить и говорит:

— Что, брат, с нею делать? Никак не угрызешь; эдакая сырая!

— Ну ты положь колбасу в печь; пускай поджарится, тогда ты и съешь.

Мужик встал, подошел к печке и сунул колбасу прямое на цыганские зубы; подержал, подержал и стал пробовать:

— Нет, ничего колбаса не упарилась! Ее и огонь не берет.

— Да полно тебе с нею-то возиться; еще, пожалуй, хозяйка услышит — забранится. Небось в печке-то огонь весь разгреб; залей его водою, чтоб хозяйка не узнала.

— Да где воды-то искать?

— Ну поссы туда! Чем на двор идти, лучше огонь залей.

Мужику крепко хотелось спать, и зачал он прямо цыгану в рожу ссать. Как почуял цыган, что откуда-то вода льет ему прямо в рот, подумал: пришел-де потоп и стал кричать во все горло: «Ай, батенька, потоп!»

Поп услышал голос цыгана и захотел спросонок прямо на корыте спуститься на воду. Да как шлепнется об пол — все ребра себе поломал.

— О Боже мой! — кричит поп, — когда падает малой ребенок, Бог подставляет под него подушку, а как старому придется упасть — так черт борону подставит. Вот теперича я весь раз-лея! Не найти мне, верно, разбойника моего батрака.

А работник:

— И не ищи лучше; ступай-ка с Богом домой — будет здоровее!

вернуться

89

Существует вариант сказки. (Сост.)

вернуться

90

(цыган лег) на шестке, головой в золу — перед печью

вернуться

91

(приходи) на ту ночь — следующую ночь