Дон Жуан - Гнедич Татьяна Григорьевна - Страница 81

81

132И вдовы проявляли нетерпенье;Перевалив уже за сорок лет,Матроны выражали удивленье,Что массовых насилий вовсе нет.Но так или иначе, без сомненьяУставшие от грохота побед,Солдаты в развлеченьях не нуждались,И вдовы, вероятно, не дождались.133Суворов в этот день превосходилТимура и, пожалуй, Чингис-хана:Он созерцал горящий ИзмаилИ слушал вопли вражеского стана;Царице он депешу сочинилРукой окровавленной, как ни странноСтихами. «Слава богу, слава вам!Писал он. — Крепость взята, и я там!»134Двустишье это, мнится мне, страшнееМогучих слов «Мене, Мене, Текел!»,Которые, от ужаса бледнея,Избранник Даниил уразумел,Но сам пророк великой ИудеиНад бедствием смеяться не посмел,А этот рифмоплет — Нерону пара!Еще острил при зареве пожара.135Как страшно эта песенка звучитПод музыку стенаний! Негодуя,Пускай ее потомство повторитЯ возглашаю: камни научу лГромить тиранов! Пусть не говоритНикто, что льстил я тронам! Вам кричу я,Потомки! Мир в оковах рабской тьмыТаким, как был он, показали мы!136Нам новый век узреть не суждено,Но вы, вкушая радость мирозданья,Поймете ль вы, что было так темно,Так мерзостно людей существованье!Да будет навсегда погребеноПрезренных этих лет воспоминанье!Забудьте кровожадных дикарей,Кичившихся жестокостью своей!137Пускай же разукрашенные троныИ все на них сидевшие царькиВам чужды, как забытые законы,Как тайных иероглифов значкиНа древних обелисках фараона,Как мамонтов огромных костяки;Вы будете глядеть в недоуменьеМогли ли жить подобные творенья!138Итак, читатель, все, что обещалЯ в первой песне, — выполняю честно!Я все теперь подробно описал;Любовь, и шторм, и битвы. Как известно,Эпической поэму я назвал,И разрешил задачу я чудесноНазло моим предшественникам; ФебМне помогает, волею судеб.139Уже не раз на лире сей болтливойПевучую струну он поправлялИ продолжать рассказ мой прихотливыйМне так или иначе помогал.Но надоел мне грозный бой шумливый,Так сделаем же маленький привал,Пока Жуан в столицу поспешает,А Петербург депешу предвкушает.140Такая честь оказана емуЗа то, что он держался и гуманноИ доблестно. Герою моемуОб этом повторяли неустанно.«Владимиром» по случаю семуУкрасили отважного Жуана,Но он не им гордился, а скорейСпасеньем бедной пленницы своей.141И в Петербург турчаночка ЛеилаПоехала с Жуаном. Без жильяЕе одну нельзя оставить было.Все близкие ее и все друзьяПогибли при осаде Измаила,Как Гектора печальная семья.Жуан поклялся бедное созданьеОберегать — и сдержит обещанье.

ПЕСНЬ ДЕВЯТАЯ

1О Веллингтон (иль Villainton[47] — зоветТебя и так двусмысленная слава;Не победив тебя, не признаетВеличья твоего француз лукавыйИ, побежденный, каламбуром бьет)!Хвала! На пенсию обрел ты право.Кто смеет славы не признать твоей?Восстанут все и завопят о Ней.2Неладно ты с Киннердом поступилВ процессе Марине — скажу открыто,Такой поступок я б не поместилНа славные вестминстерские плиты.Все остальное мир тебе простил,И нами эти сплетни позабыты:Хоть как мужчина ты и стал нулем,«Героем юным» мы тебя зовем.3Мы знаем, после славного походаТебе даров немало принеслиЗа то, что, Реставрации в угоду,Ты спас легитимизма костыли.Испанцам и французскому народуОни прийтись по сердцу не могли,Но Ватерлоо заслуженно воспето,Хоть не дается бардам тема эта.4Но, что ни говори, война — разбой,Когда священных прав не защищает.Конечно, ты — «головорез лихой»;Так сам Шекспир подобных называет;Но точно ль благороден подвиг твойНарод, а не тираны, пусть решает.А им — то лишь одним и повезло:Им и тебе на пользу Ватерлоо.5Но я не льщу, ведь лестью ты упитан!Устав от грома битвы, так сказать,Герой, когда имеет аппетит он,Скорее оды предпочтет глотать,Чем острые сатиры. Все простит онТем, кто его способен называть«Спасителем» народов — не спасенных,И «провиденьем» — стран порабощенных.вернуться

47

Дурной тон (франц.).