Цепи любви - Бакли Эмеральд - Страница 23

10

Почти не сомкнув глаз всю ночь, Джессика проснулась до рассвета. Она тщательно оделась – не в ту одежду, в которой обычно ходила к Фредди, а в строгий официальный костюм, соответствующий серьезности ее настроя. Она не собиралась уговаривать Грея переменить решение или валяться у него в ногах, умоляя не увольнять ее, нет, Джессика собиралась повидаться с Фредди и как можно деликатнее объяснить мальчику, что произошло, не возлагая вину на его отца. Ради блага Фредди она не должна винить Грея.

Подъезжая к дому, Джессика удивилась: во всех окнах горел свет. Не успела она выйти из машины, как парадная дверь распахнулась и Грей сбежал по лестнице ей навстречу.

– Фредди… он с вами? – нетерпеливо спросил он, когда Джессика открывала дверцу машины.

Фредди? С ней? В волнении Грей взял Джессику за руку. Он стоял так близко, что девушка ощущала тепло и аромат его тела. Он был в футболке и потертых джинсах, на щеках темнела отросшая за ночь щетина, и у него был вид человека, не спавшего полночи. Тревога, которая исходила от Грея, буквально окутывала его как аура, передалась и Джессике.

– Нет, Фредди не со мной, а что?

– Я не могу его найти. Вчера вечером я засиделся допоздна за компьютером. Не знаю почему, но мне не спалось. – Джессика заметила, что Грей избегает встречаться с ней взглядом. Голос его звучал резко, словно в нем прорывались эмоции, которые мужчина пытался скрыть. – Я встал рано, и, когда пошел взглянуть на Фредди, его не оказалось в комнате. Я обыскал весь дом, но нигде никаких следов.

Джессика не хотела верить тому, что услышала.

– Скажите, вчера вечером, после моего ухода, вы заходили к нему? – резко спросила она.

На этот раз Грей все-таки встретился с ней взглядом, и Джессика заметила, что его глаза покраснели. После короткого колебания он покачал головой и, хотя Джессика не упрекала его, попытался оправдаться:

– Мне нужно было поработать дома. Я думал, Фредди спит, и не хотел его тревожить.

Вы не хотели утруждаться, мысленно уточнила Джессика, но не стала говорить это вслух. Что толку от упреков? По выражению лица Грея было ясно, что он и без того страдает, чувствует себя виноватым.

Поскольку она промолчала, наступила небольшая пауза, а потом Грей вдруг сказал хрипло:

– Спасибо.

Джессика удивленно подняла на него глаза.

– За что?

– За то, что не высказали того, что думаете. Я знаю, вы считаете, что мне следовало навестить его вечером. – В голосе Грея было столько страдания, отчаяния, вины, что сердце Джессики заныло от сочувствия к нему. – Видит Бог, я и сам так думаю… но я этого не сделал, и вот он исчез.

– Вы уверены, что его нет в доме?

– Уверен. Я обыскал все комнаты, дважды заглянул во все шкафы. У меня еще оставалась надежда, что он у вас.

От волнения у Джессики пересохло во рту.

– Вы звонили в полицию? – тихо спросила она.

Грей отрицательно покачал головой.

– Нет. Я как раз собирался позвонить вам, чтобы узнать, не у вас ли он спрятался, и, если нет, попросить вашего совета.

Попросить у нее совета?! Джессика недоверчиво воззрилась на Грея.

– Вы мне не верите? Что ж, ничего удивительного. После того как я вел себя вчера вечером… Боже правый, куда же он подевался?! Почему он сбежал?! Мне казалось, он стал привыкать ко мне, начал понимать…

– По-моему, нам нужно поскорее известить полицию, – мягко перебила его Джессика.

Не думая, что делает, она взяла Грея за руку. Это был всего лишь машинальный жест утешения, но Грей замолчал и посмотрел сначала на ее руку, потом ей в глаза, и Джессика вдруг обостренно почувствовала тепло его кожи, покрытой мягкими волосками, твердость его мускулов, внезапно напрягшихся под ее ладонью.

У нее перехватило дыхание. На мгновение Джессика застыла, не в силах ни вздохнуть, ни шелохнуться, а потом отдернула руку и резко отпрянула от Грея, побледнев.

Как она может испытывать подобные ощущения, когда все ее мысли должны быть только о Фредди?! Как она смеет допускать в себе это постыдное физическое влечение, особенно когда Грей ясно дал понять, что не испытывает к ней ни малейшей симпатии, не говоря уже о желании?!

Набрав номер дрожащими пальцами, Джессика позвонила в полицию. Там ее немного успокоили, попросили не волноваться и пообещали прислать кого-нибудь в течение ближайших тридцати минут.

Легко сказать, не волноваться. Джессике достаточно было вспомнить, в каких обстоятельствах она впервые увидела Фредди, как он наивно верил, что сможет самостоятельно добраться до Лондона. Она повернулась к Грею.

– Как вы думаете, он не мог отправиться в Лондон к бабушкиной экономке? Когда я его в первый раз встретила…

Грей покачал головой.

– Понятия не имею. Вы лучше меня знаете, как он может поступить… Я был почти уверен, что он отправился к вам, больше мне ничего не приходило в голову. Стыдно сказать, я даже подумывал, что вы… – Грей не договорил, но Джессика уже догадалась, что он имел в виду.

– Вы всерьез решили, что я могу одобрять его желание уйти из дома?

– Простите меня, кажется, в последнее время я не в состоянии мыслить здраво. Может, до вас доходили слухи, что мой опыт общения с женщинами не очень способствовал… доверию?

Джессика хмуро взглянула на него.

– Доверие, как и многое другое, требует взаимности, – тихо сказала она. Раз уж разделяющие их барьеры на время исчезли, так почему бы не воспользоваться случаем и не поговорить о том, о чем все равно рано или поздно нужно поговорить? – Как бы я не относилась к вам, я ни за что не причинила бы вреда Фредди. Знаю, вчера вечером я погорячилась. Но мне было очень неприятно, что я в последний момент подвела кузину и ее мужа, тем более что обед был чисто деловой.

Грей нахмурился.

– Так вы собирались обедать с сестрой?

– Да, я должна была быть четвертой в компании. – В это время послышался шум подъезжающей машины. – Наверное, это полиция.

– Да, скорее всего, – бросил Грей, уже направляясь к двери. – Я открою.

Примерно через полчаса, которые потребовались, чтобы осмотреть вещи, оставшиеся в гардеробе и на полках, Джессика смогла подробно описать полиции, во что одет Фредди.

Вероятно, решение уйти из дома было внезапным, заключила женщина-констебль, потому что дети, которые готовятся к побегу заранее, обычно берут с собой любимые игрушки и смену одежды. Фредди не взял ни того, ни другого. Судя по состоянию ящиков, он оделся во что попало.

– Попробуйте вспомнить, не произошло ли вчера что-то, что могло его расстроить?

Подумав, Джессика покачала головой.

– Насколько я знаю, нет.

– Может, он поссорился с другим ребенком… или с вами? – не унималась констебль.

Джессика снова покачала головой, перебирая в уме события предыдущего дня. Она уже рассказала полиции о прошлом и как попала к нему в няньки, не коснувшись, впрочем, проблем взаимоотношений между мальчиком и его отцом. Если Грей сочтет нужным, пусть рассказывает сам, Джессика не считала вправе решать за него.

С ними беседовали сначала по отдельности, потом с обоими сразу. Джессика невольно морщилась, отвечая на многочисленные дотошные вопросы, но она отметила, что Грей отвечал честно, даже если правдивые ответы представляли его не в самом выгодном свете.

Пару раз сержант, беседовавший с ним, медлил, давая Грею больше времени для ответа, а когда Грей признался, что накануне не заглянул к мальчику перед сном, участливо заметил:

– Не вините себя, сэр, все мы порой этим грешим.

Когда с Джессикой беседовали отдельно, полицейские спрашивали, не показалось ли ей, что Грей плохо обращался с Фредди. Она поспешно заверила, что нет, мысленно порадовавшись, что это правда. Может, Грей и не образцовый отец, но он никогда не желал зла сыну.

Получив ответы на все вопросы, полицейские уехали, предложив оставить в доме своего человека, от чего Грей отказался. После их отъезда Джессика робко предположила, что и ей пора. Она не сомневалась, что Грей захочет побыть один, но, к ее удивлению, он покачал головой и быстро, чуть ли не с мольбой в голосе сказал: