Тайна Лантского леса - Бонзон Поль-Жак - Страница 15

Понял… а уоки-токи?

Возьмите с собой. Я постараюсь держать с вами связь как можно дольше.

Хорошо, мы поехали; я оставляю в лагере Гия. Как только они вернутся, Гий отведет их к хижине и они устроят засаду. Ты узнаешь, что они на месте. Если с тобой что-нибудь случится — тут же зови и не сомневайся.

— Понял… но поезжайте скорее — вы должны во что бы то ни стало добраться до Сент-Агана раньшедровосеков. Конец связи.

Тиду убрал антенну, сунул уоки-токи в карман и скомандовал:

— Мали, Стриженый и Бифштекс! Быстро на мопеды! Едем в Сент-Аган!

Они побежали к своим машинам и уже вывели их на дорогу, как к ним тут же присоединился Кафи.

— Нет, старина Кафи, — сказал Бифштекс. — На этот раз мы тебя не возьмем. Тебе еще рано.

Но мужественный пес не отставал. Он понимал, что друзья уходят навстречу новому приключению, и не хотел оставаться в стороне. Тиду задумался. Возвращаясь в лагерь, он с удивлением заметил, что его собака на трех лапах догоняла кролика.

— Ладно уж, — сказал он, — возьмем его. Он может нам пригодиться.

Тиду присоединил к мопеду отремонтированный прицеп, и Кафи занял свое законное место.

ГРАН-ВЕЙМОН

Часы на колокольне пробили восемь тридцать, когда ребята въехали в потонувший в сумерках Сент-Аган. По дороге они так и не встретили машину Руди. Почему он так задержался? Может быть, в Ланте никого не удалось найти?

Они пересекли опустевшую деревню, выехали на дорогу, ведущую на Гран-Веймон, спрятали мопеды и приготовились ждать. Тиду достал уоки-токи и попытался связаться с Сапожником. Ответа не последовало, хотя прибор функционировал нормально.

— Это из-за расстояния, — предположил Бифштекс. — Сапожник наверняка тебя слышит, но сам не может говорить громче.

Бифштекс попал в точку, потому что Мади (а у нее был очень тонкий слух) удалось уловить несколько слов — казалось, что они доносились с другого конца света. Как поняла Мади, дровосеки отъехали от хижины Брюль-Лу полчаса назад.

— В таком случае, если они действительно поднимаются на Гран-Веймон, мы скоро должны их увидеть, — заключил Тиду.

И в самом деле, несколько минут спустя послышалось постепенно нарастающее урчание мотора. Ребята отскочили в заросли кустарника.

— Точно, это дровосеки! — объявил Тиду, карауливший у обочины.

Машина проехала мимо них очень медленно, но это, скорее всего, было связано не с крутым подъемом, а с боязнью повредить находившиеся в ней хрупкие приборы. В машине было три человека, значит, Сапожник не ошибся.

Как только машина скрылась из виду, друзья оседлали свои мопеды и поехали в сгущавшуюся темноту, не включая фар. Подъем оказался действительно очень крутым, и, чтобы не отстать, ребятам пришлось нажимать на педали. А машина продолжала спокойно подниматься, включив, как и прошлой ночью, одни подфарники.

— Как бы нам не потерять из виду их фары, а то совсем ничего не видно, — тихо сказал Стриженый.

По мере подъема становилось все холоднее, однако шерстяных свитеров ребятам вполне хватало — они хорошо разогрелись, работая педалями. Но машина ускользала из виду: красноватые огоньки то и дело исчезали за поворотами, которых было очень много, и ребята все больше и больше отставали.

И вдруг на прямом участке дороги свет исчез полностью.

— Туман! — с ужасом воскликнула Мади.

Поднявшись на высоту, друзья оказались в зоне облачности, окутывавшей вершину.

— Мы пропали, — пробормотал Бифштекс. — Если включим фары — они нас засекут, а если поедем в темноте — тут же разобьемся в лепешку.

Ребята слезли с мопедов и сбились в кучу.

— Поехали обратно, — предложил Стриженый. — Вернемся следующей ночью и поднимемся раньше них как можно выше — так мы сохраним силы для преследования. Тиду, что ты об этом думаешь?

Тиду не ответил. Он вытащил уоки-токи и попробовал вызвать Сапожника — узнать, нет ли чего нового в хижине. Но на этот раз ни он, ни Мади не уловили ни единого звука. Тиду хотел попробовать еще раз, но тут Бифштекс заметил, что исчез Кафи.

— Тиду, а где твоя собака? — спросил он. — В прицепе ее нет.

Тиду посвистел, и через несколько секунд Кафи показался из тумана, ковыляя на трех лапах; он изо всех сил давал понять хозяину, что хочет идти дальше.

Ты видишь, — сказала Мади, — он подает нам пример. Пошли!

Да, — согласился Бифштекс. — Уходить нельзя ни в коем случае.

Теперь из осторожности ребята шли пешком, катя мопеды рядом. Примерно четверть часа они продвигались практически на ощупь, но тут храбрый Кафи»(он отказался ехать в прицепе) замер на месте как вкопанный.

— Внимание! — прошептал Тиду.

Он прислушивался изо всех сил, не спуская глаз с собаки. Кафи не шевелился, кругом было тихо.

— Оставайтесь здесь, я пойду на разведку. Бифштекс, подержи мой мопед.

Тиду прошел вперед, держа пса за ошейник, сделанный из найденного где-то старого ремня. Вдруг он чуть не натолкнулся на какой-то массивный темный предмет, перегородивший дорогу. Мальчик инстинктивно попятился и стал прислушиваться. Осторожно приблизившись, Тиду узнал машину дровосеков и поспешил к товарищам. Почему дровосеки остановились именно здесь вместо того, чтобы продолжать подъем? Обогнув машину, Стриженый все понял: здесь заканчивался асфальт. На Гран-Веймон вела узкая каменистая тропа.

— Ясно, — сказала Мади. — Прячем мопеды за скалой и идем дальше.

Однако прежде, чем уйти, Бифштекс решил осмотреть машину. Он включил карманный фонарик, приглушил его свет носовым платком и попытался разглядеть, не оставили ли эти трое чего-нибудь интересного, но обнаружил только легкий свитер — видимо, один из дровосеков замерз и переоделся. Все двери в машине были открыты — это еще раз доказывало, что внутри не было ничего ценного. Тиду взял свитер и дал понюхать Кафи — и тот, не обращая внимания на раненую лапу, нетерпеливо забил хвостом, торопясь взять след.

— Ты права, Мади, — сказал Тиду. — Нам не надо возвращаться. Посмотрите на Кафи: он укажет намдорогу.

Отважный пес рвался вперед. Тиду прицепил поводок и сказал:

— Пустите нас вперед, идите след в след и будьте повнимательнее: старайтесь не задевать камни.

Ребята молча продолжали подъем. У бедного Кафи, похоже, очень болела лапа.

После крутого склона подъем стал более равномерным, но и более опасным: ребята вышли из леса и теперь продвигались по совершенно открытой скалистой местности, кое-где покрытой короткой мокрой травой.

— Осторожно! — прошептал Тиду. — Приближаемся к вершине.

Их окружал густой неподвижный туман. У всех четверых (и даже у бесстрашной Мади) сжималось сердце. Так они шли еще минут двадцать, но вдруг Кафи снова остановился. Все замерли.

— Свет наверху! — прошептал Стриженый. — И он перемещается!

— Да, перемещается, — подтвердила Мади. — И голоса слышны.

Усилив меры предосторожности, ребята прошли еще немного вперед, пытаясь определить, какое расстояние отделяет их от дровосеков. На всякий случай они решили передвигаться ползком. Вдруг Тиду сделал знак рукой.

— Это слишком опасно! Остановимся здесь. Туман может рассеяться в любую минуту, и они нас тут же обнаружат.

Друзья не различали ничего, кроме бликов вокруг электрических фонариков. Дровосеки, должно быть, только что пришли и устанавливали свою аппаратуру. Что это, интересно? С такого расстояния невозможно разобрать ни единого слова. Впрочем, они вряд ли говорили между собой по-французски.

Тут Мади поняла, что у одного из дровосеков микрофон. Через равные промежутки времени он повторял короткие позывные. Может, они переговаривались с теми двумя, что остались в лесном домике?

— Раз мы не можем узнать, о чем они говорят и с кем, — тихо сказал Бифштекс, — значит, мы здесь напрасно. И все-таки они выбрали самую высокую вершину Веркора не случайно.

— Да, — согласился Тиду. — Они пытаются связаться с кем-то, кто очень далеко.