Летнее утро, летняя ночь - Брэдбери Рэй Дуглас - Страница 11

— Типа того. — Пришлось соврать, чтобы он не слинял раньше времени, — Ты мне помоги, а я тебе по секрету скажу, в чем тут фокус.

— Лады, — согласился Диппи. — Давай сюда лопату.

Теперь мы копали вдвоем, а женщина время от времени начинала звать на помощь.

— Круто, — поражался Диппи, — можно подумать, она у нас под ногами. Мэгги, у тебя талант! — А потом спрашивает: — Как ее зовут-то?

— Кого?

— Да «крикливую» эту! Зуб даю, ты для такого фокуса целую историю придумала.

— А как же! — Пришлось соображать на ходу. — Зовут ее Вилма Швайгер, богатая старуха, девяносто шесть лет, и ее заживо похоронил злодей по фамилии Спайк, он фальшивомонетчик, подделывает десятидолларовые бумажки.

— Круто, — сказал Диппи.

— В этой же яме закопан клад, а я… я — расхитительница гробниц, хочу и старушке жизнь спасти, и клад себе забрать. — Мне уже стало невмоготу лопатой махать.

Диппи сощурился, как китаец, и напустил на себя таинственный вид:

— Может, и мне стать расхитителем гробниц? — Но у него тут же появилась идея получше. — Давай, как будто там лежит принцесса Омманатра, египетская правительница, вся усыпанная бриллиантами!

Мы все копали, копали, и я подумала: а ведь мы ее спасем, непременно успеем. Если только не останавливаться!

— Послушай, я кое-что придумал, — сказал Диппи.

Тут его как ветром сдуло; возвращается с куском картона и начинает выводить мелком какие-то каракули.

— Ты не отлынивай! — возмутилась я. — Работай давай!

— Хочу вывеску сделать. Вот, гляди: «Кладбище „Вечный Сон“»! Будем тут хоронить птичек, жуков разных. А чего: уложить в спичечный коробок — и нормально. Пойду бабочек наловлю.

— Сейчас не время, Диппи!

— Да я для интереса. Если поискать, можно и дохлую кошку найти…

— Бери лопату, Диппи! Прошу тебя!

— Заколебало уже, — говорит, — устал. Пойду домой, спать охота.

— Никуда ты не уйдешь.

— Почему это?

— Диппи, хочу тебе открыть одну тайну.

— Ну что еще?

И лопату ногой отпихивает.

А я такая, ему на ухо:

— Там на самом деле заживо похоронена женщина.

— Ну, похоронена. Ты с самого начала так и говорила, Мэгги.

— А ты не поверил.

— Лучше расскажи, как у тебя получается говорить не своим голосом, — рассказывай, а то уйду.

— Да что рассказывать — я же сама ничего не делаю, — призналась я. — Давай так, Диппи: сейчас я отойду, а ты стой тут и слушай.

Из-под земли снова послышался женский крик.

— Ого! — всполошился Диппи. — Там и вправду тетка закопана!

— Вот и я говорю.

— Копаем дальше, — скомандовал Диппи.

Мы поработали еще минут двадцать.

— Интересно, кто она такая?

— Откуда я знаю?

— Может, это миссис Нельсон, или миссис Тернер, или миссис Брэдли. Или кто-нибудь посимпатичнее. Интересно, у нее какого цвета волосы? Узнать бы, сколько ей лет — тридцать, девяносто, шестьдесят?

— Копай давай! — прикрикнула я.

У нас уже выросла приличных размеров горка.

— Вот я думаю: нам вознаграждение положено за спасательные работы?

— А то!

— Как считаешь, центов на двадцать пять она раскошелится?

— Раскошелится на доллар, не меньше. Спорим?

Махая лопатой, Диппи стал вспоминать:

— Читал я книжку про магию. Прикинь: один индус разделся догола, залез в какую-то могилу и кантовался там шестьдесят дней: без еды, без газировки, ни жвачки тебе, ни конфет, да еще без воздуха — два месяца.

Вдруг Диппи переменился в лице.

— Слушай, а вдруг в этой яме транзисторный приемник закопан, а мы тут зря вкалываем?

— Ничего не зря — приемник себе возьмем.

Вдруг над нами нависла чья-то тень.

— Эй, мелюзга, вы что тут безобразничаете?

Мы обернулись. Это был мистер Келли — вообще-то пустырь принадлежит ему.

— Здравствуйте, мистер Келли! — Это мы хором.

— Слушайте меня внимательно, — говорит мистер Келли. — Вы сейчас возьмете свои лопаты и заровняете яму, которую успели выкопать. Кому сказано?

Сердце у меня забилось как бешеное. Я чуть не завыла.

— Мистер Келли, вы не понимаете: оттуда идет женский крик, нужно…

— Знать ничего не знаю. Не слышу никакого крика.

— Да вы прислушайтесь! — Я чуть не разревелась.

Из-под земли — крик.

Мистер Келли прислушался и покачал головой.

— Не слышу. А ну, пошевеливайтесь, засыпайте яму — и марш по домам, пока я вам пинка не дал!

Куда было деваться? Пока мы закидывали яму, мистер Келли стоял у нас над душой, скрестив руки, а женщина все звала на помощь, но мистер Келли притворился, будто ничего не слышит.

Дело было сделано, мистер Келли топнул ногой и прикрикнул:

— Вон отсюда! И чтобы духу вашего здесь больше не было!

Я обернулась к Диппи.

— Это он, — шепчу ему.

— Чего? — не понял Диппи.

— Он убил миссис Келли. Придушил ее, засунул в коробку или в ящик и сбросил в яму. Но она не умерла. Вот он и прикидывался, будто ничего не слышит.

— Ага! — До Диппи наконец-то дошло. — Точняк! Стоял тут и вешал нам лапшу на уши.

— Выход один, — говорю ему. — Надо звонить в полицию, пусть арестуют мистера Келли.

Побежали мы на угол, там в магазине есть телефон.

Не прошло и пяти минут, как в дверь мистера Келли уже барабанили полицейские. А мы с Диппи сидели в кустах и ждали, что будет дальше.

— Вы мистер Келли? — спросил полицейский.

— Да, сэр, чем обязан?

— Ваша жена дома?

— Дома.

— Вы позволите с ней поговорить, сэр?

— Конечно. Анна, иди сюда!

Миссис Келли подошла к дверям и выглянула на улицу.

— Да, сэр?

— Прошу прощения, — извинился офицер. — Миссис Келли, к нам поступил сигнал, что вас зарыли на пустыре. Похоже, звонили дети, но мы должны были убедиться, что у вас все в порядке. Извините за беспокойство.

— Вот гаденыши! — Мистер Келли здорово разозлился. — Поймаю — руки-ноги оторву!

— Шухер! — скомандовал Диппи, и мы дали деру.

— Теперь куда? — спрашиваю.

— Я — домой, — говорит Диппи. — Попали мы. Влетит так, что мало не покажется.

— А как же та тетка?

— Да ну ее к черту! — взъелся Диппи. — Нам на пустырь нельзя. Старик Келли уже бритву точит: выпустит нам кишки — и дело с концом. А я вот что вспомнил, Мэгги. Старикашка-то, кажись, на ухо туговат, глухая тетеря.

— Ничего себе! — Я так и подскочила. — Значит, он и вправду не слышал крика.

— Пока! — буркнул Диппи. — Из-за тебя влипли — тоже мне, чревовещательница нашлась. Ладно, давай.

Я осталась совсем одна в целом мире: никто не хотел мне помогать, никто мне не верил. Впору было залезть в ту же коробку, откуда шел крик, и умереть. Полиция наверняка уже разыскивала меня за ложный вызов, но ведь я не знала, что он ложный; и отец, наверное, уже сбился с ног, если обнаружил, что я сбежала. Оставалось лишь одно… и я решилась.

Стала обходить все дома поблизости от пустыря. Стучу в дверь, мне открывают, и я говорю: «Скажите, пожалуйста, миссис Гризуолд, у вас никто не пропадал?» или «Здравствуйте, миссис Пайкс, вы прекрасно выглядите. Хорошо, что вы дома». Вот так: удостоверюсь, что хозяйка жива-здорова, скажу из вежливости какую-нибудь чушь и двигаюсь дальше. Время-то не ждет. Дело к вечеру. А я все думаю: в коробке воздуха — всего ничего, она же задохнется, надо спешить! Звоню, стучу, почти до самого нашего дома дошла, гляжу — осталась всего одна, последняя дверь. Где мистер Чарли Несбитт живет, сосед наш. Стучу, стучу…

Вместо миссис Несбитт (Хелен — так ее мой папа называет) дверь почему-то открыл сам мистер Несбитт, Чарли то есть.

— О, — удивился, — кого я вижу: Маргарет.

— Да, — говорю, — это я. Добрый день.

— Тебе чего, деточка? — спрашивает.

— Мне… это… мне бы с вашей женой повидаться, с миссис Несбитт, — бормочу в ответ.

— Ага, — говорит он.

— Можно?

— Видишь ли, она в магазин пошла, — говорит.

— Ничего, я подожду. — А сама шмыг в дом.