Симорон из первых рук, или Как достичь того, чего достичь невозможно - Бурлан П. - Страница 29

29

БУРЛАНЫ. Слушайте инструкцию: риадлопхэт…

ДЯДЯ. Не надо, мне БАБУЛЯ похвасталась, рассказала. В общем, уважаемые зрители, перед вами в зеркале дохлик, обложенный горчичниками… Бурланы, изобразите!

БУРЛАНЫ. Ап-чхи! Кахи-кахи!..

ДЯДЯ. Не помогает. Нужно натуральной горчицей с ног до головы обмазаться.

БУРЛАНЫ. Петра, помажь мне живот… Не экономь, погуще! Петр, займись моими лопатками… В четыре слоя.

ДЯДЯ. Перцем сверху обсыпаться. В наждачную бумагу закутаться. Колючей проволокой обмотаться. Ток по ней пропустить покрепче…

БУРЛАНЫ. Горрим!..

ДЯДЯ. Очень хорошо. Пожарники нанимают их для противопожарной рекламы — будут стоять в витрине и дымиться.

БУРЛАНЫ (изображают).

ДЯДЯ. А я пока симпатягу в вас высмотрю…

ЧИТАТЕЛЬ. Алло? БАРЫШНЯ просит… .

…Ай-яй-яй, несмеяна вы наша… Скисли совсем…

БАРЫШНЯ. Как же не скиснуть? Возвращаюсь домой с работы по темным переулкам. Ни души… Подруг моих у порога мужья встречают, а меня… алкаши одни, с песнями…

БУРЛАНЫ. Так, мы готовы.

БАРЫШНЯ. Кто из вас буду я?

ПЕТР. Ну, пусть я.

БАРЫШНЯ. Ее никто не встречает… Одинокая, несчастная… Стареет, увядает…

ПЕТР (всхлипывает, тоненько). Горе мне, бедной! Все меня позабыли, бросили. Петра, смотри — морщины уже на каждом колене…

БАРЫШНЯ. Да, да… Черные борозды, словно трактор проехался… На голове волосы вылезли, одна волосина осталась…

ПЕТР. Не только на голове… мм… еще на груди… лысость… нет, полволосинки еще есть… БАРЫШНЯ. Зубы шатаются…

ПЕТРА. Точно. Один изо рта только что выскочил, когда ты сообщил… Вместо этого раздалось: «Ш-с-с-с-ш»…

БАРЫШНЯ. Я забыла: в морщинах тараканы завелись, шастают туда-сюда… Постойте. Может, это не зуб, а таракан изо рта вылетел?

ПЕТР. Петра, лови! Приручи его, на поводке по утрам гулять води…

БАРЫШНЯ. Все, больше не надо!

Кто там еще звонит? МОЛОДОЙ? Поехали…

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Очень вам рад. Плохой я у вас ученик… С тех пор как с курцом повстречался, погибаю от запахов. Дымы, угары, краски… Словно сговорились все. В рот ничего не идет — питаюсь одними антиаллергенами. И то: принюхиваюсь к ним… что-то странное… Теперь — вы.

БУРЛАНЫ. Принюхиваемся… Мм… Действительно. Запах, правда, тонкий; едва уловимый, но в том, наверное, и опасность… Принимаешь лекарство, а оно незаметно подтачивает тебя…

МОЛОДОЙ. Импортная упаковка, сладенькое, не придерешься… А на утро — спина в прыщах.

БУРЛАНЫ (ощупывают друг друга). Точно! Крупные, как горох! Как орехи!

МОЛОДОЙ. Следите, господа зрители! Сейчас они примут еще порцию — прыщи станут как яблоки!

БУРЛАНЫ. Дыни! Пошли на базар, торговать будем. Подходи-налетай, покупатель, дешево отдадим!

ЧИТАТЕЛЬ (у телефона). Кто-то еще. По темпераменту судя-ГРАЖДАНКА.

…Вызывали нас?

ГРАЖДАНКА. Да, милые, родные, да! Задолбали меня, толкнули в автобусе — гнев душит, ярость кипит… Весь мир ненавижу.

ПЕТРА. Ненавижжжу! Уничтожить хочу!

ГРАЖДАНКА. И такой кипяток в ней бурлит, что захотелось еще больше разжечь пламя внутри… решила накушаться ежиков. С колючими иголками. Запасы сделать, сырыми глотать — каждый день несколько штук.

ПЕТРА. По сколько конкретно?

ГРАЖДАНКА. Начнем с одного-двух, потом станем добавлять. Параллельно заталкивая их в себя с другой стороны. Так, чтобы они встретились где-то посередке.

ПЕТРА. Ням-ням-ням…

ГРАЖДАНКА. Почувствовала, что дошло до белого ключа, — взлетела…

ПЕТРА. Уже лечу!

ЧИТАТЕЛЬ. Насколько я понимаю, всем терзаниям, с которыми обратилась к вам, Бурланы, пятерка гостей, дан толчок к рассасыванию. То есть кто болел — начинает выздоравливать; о чем-то беспокоился или огорчался — повод для волнений уходит; не ведал, как разрешить ту или иную ситуацию, — появляется знание, что делать, как поступить… Но вот конкретно — история с БАРЫШНЕЙ. Она ведь не просто ищет утешения, ей хочется встретить, найти любимого человека… И это не блажь, не каприз — жизненно важная потребность.

Все, что для нас жизненно важно, разрешается и без помощи Симорона. Значит, БАРЫШНЯ устремлена не туда, где бродит под парусами ее принц… Взгляд с трассы поможет рассмотреть и спикировать прямо к нему в объятия. Или, если это желание окажется ложным, она увидит остров амазонок, где ее давно ждут…

С куклой

Если рядом нет живого партнера, используем самокуклу.

Комедийность приема усиливается: ведь теперь в качестве зеркала, в котором мы вырисовываем свои сокрушительные ожидания, выступает как бы сама наша личность. Но — по большому счету — кто является для нас большим «инфектором», нежели собственная память, хранящая информацию о переходном периоде нашей жизни — о последствиях мордобойных встреч с кибальчишами и плохишами? Благодаря услужливым подсказкам этого архивариуса мы узнаем в себе и поддерживаем, прокручиваем новые витки старых проблем…

Если не остановить это колесо, оно может возвращать нас множество раз к уже проигранным некогда сценариям.

Допустим, я стал замечать, что полнею не по дням — по часам. Забеспокоился… Беру куклу в руки и, иронически описывая свои тревоги, демонстрирую их с ее помощью. Разумеется, в самообгоне. Например:

– …И вот он, Петр, однажды обнаруживает, что не может войти в дверь автобуса: слишком узко… Застрял в двери, ни туда — ни сюда… Пассажиры бранятся, водитель кричит… Отчаянно рванулся — выломался из автобуса вместе с дверным каркасом… Бежит, спотыкаясь, падая, пытается спрятаться от погони, влетает в какой-то магазин… Где там! — застрял со своей рамой в двери… Изнутри бегут рослые охранники, выставив дубинки… Рывок — выскочил на мостовую, нахлобучив на себя дополнительно еще одну мощную дверь…

Неплохо, опять-таки, чтобы при этом спектакле присутствовали зрители.

Финал: наблюдаю в скрученном-перекрученном теле куклы симпатягу, примеряю рисунок… Дело сделано.

С предметами-демонстраторами

Нет рядом куклы — разотождествляемся с собой при посредстве любых подручных предметов.

К примеру, у знакомого нам с тобой МОЛОДОГО наблюдаются сердечные приступы… Снимает с ноги туфлю и поручает ей исполнить сценку на эту тему Ведет репортаж из самообгонного будущего — туфля иллюстрирует его своим «поведением».

Впрочем, если понадобится, можно по ходу использовать и другие предметные зеркала, скажем:

– Перестуки становятся чаще, сильнее… (Туфля, «сокрушаясь», интенсивно шлепает). Он глотает море лекарств… (В кипящий чайник забрасывается всякий мусор — он свистит, то есть «вопит» от ужаса…) Попадает в больницу, лежит там месяц, его увольняют с работы, нет денег на пропитание… (Рву салфетку на две части: это «два рубля», которые остались на жизнь. Они трясутся от «рыданий»…) Бросается с моста…

(Подкатываю бутылку пива к краю стола, она с грохотом-хохотом падает, «бесчувственная»…)

Момент пресыщения: все, кто находился в это время на мосту, из сочувствия бросаются тоже (на пол сметаются все вещи вокруг). Традиционный финал: предметная загогулина, симпатяга…

* * *

Из всех тем третьей стадии выделим особо типичнейшую, которая поглощает практически всех. Всех без исключения. Без перерывов, антрактов, тайм-аутов.

Идем-бредем по своим делам, но дороги практически не видим, опасностей или приятностей не замечаем: голова заполнена гудением, как трансформаторная будка. Существительные, прилагательные, глаголы, наречия — начинка многотомного словаря — перемешиваются в мозгу, как в бетономешалке. Бесплодный внутренний монолог-диалог, источник множества наших ошибок, травм, драм, трагедий…

Если эта ментальная «жвачка» затянулась, заметив свое пленение, поручаем отобразить себя «думающего» каким-нибудь объектам, вещам, которые находятся в поле зрения. На улице, на природе используем в качестве зеркал окружающие дома, машины, облака, деревья, скалы… «Это они, — бормочем себе под нос, — размышляют о том-то и том-то, это их мысли дойдут до такого-то финиша…»