Прямо до самого утра или Секрет неприметного тупичка - Верещагин Олег Николаевич - Страница 60

60

— Думаю, он хочет дарить мальчишку будущая весна там, на наш берег. Хильдер эрл сфатает одна достойную женщина. Её млатший брат херцог рода. Ему будет подарок. Такой волчонок — хороший подарок. Но, если ваш парень не станет слушать — Хильдер эрл может просто топить его.

— Чёрт… — процедил Олег. — Уже хуже… Я буду очень благодарен, если ты покажешь дорогу к своему родичу, — обратился он к шрамованному. — А тебе, — он посмотрел на саксонца, — если ты расскажешь, где этот Хильдер собирается побывать на лесном берегу. Я не могу ждать. Буду искать его.

— Пф! — саксонец засмеялся. — Сам Хильдер эрл не снать, где встретит новое утро. Я покажу, куда он хотел плыть сперва. А дальше… — и он покачал головой.

* * *

Дождь полил по-настоящему, когда мальчишки поднялись к уже знакомой развилке. Хлынул, будто небо вспороли кинжалом — и плащи, сперва державшиеся, сдались. Мальчишки, правда, даже не ускорили шага — в принципе, было всё равно.

— Надеюсь, Артур позаботился снять нам номер, — пробормотал Кирилл. — Хочу в ванну с горячей водой…

...Ванны, правда, не было. Но Артур в самом деле развернул активную деятельность — хозяин с поклоном встретил мальчишек за порогом, клятвенно обещая, что через полчаса будет готово горячее, а пока можно вымыться в мыльне (баню не могли успеть протопить), оставить там мокрую одежду и вообще всё; если же у постояльцев ничего нет на смену — всяко в жизни бывает — то и сухое найдётся… А комната есть на втором этаже, и там тоже всё будет готово вот-вот — хорошая комната…

— Чем ты его приворожил? — со смешком спросил Олег Артура — Кирилл уже нырнул в низкую дверь в дальнем конце большого обеденного зала, сейчас почти пустовавшего.

— Ничего особенного, показал монеты и одну уже отдал, — Артур усмехнулся. — Правда, не успел расспросить ни про что.

— Ну а мы нашли следы Максима и Игоря, — поделился Олег. — Игоря, пожалуй, выручим уже на днях. С Максимом будет посложнее… Но, думаю, тоже вытащим.

— Остаётся девчонка, — подытожил Артур. — Как её?..

— Лалина, Маша, — сказал Олег и вздрогнул: — Брр, пошли мыться, что ли? Кирка про ванну вспоминал — вряд ли она там есть, но уж горячая-то вода найдётся?..

...В комнатке стоял здоровенный котёл с кипятком, второй — с холодной водой. В этом втором котле плавали несколько деревянных черпаков, напоминавших корабли. Царило приятное, хотя и влажноватое тепло. На деревянной резной стойке висели несколько больших полотенец.

Артур подтолкнул Олега локтем — довольно больно. Олег собирался возмутиться, но увидел, что Артур косит глазами на Кирилла.

Тот успел раздеться и, довольно беспечно побросав барахло прямо на пол, голышом стоял возле котла с холодной водой. Левой рукой он управлял одним «кораблём», правой — другим. Корабли сталкивались и маневрировали, Кирилл бухтел под нос что-то вроде «бум», «бац», «кррх» и осуществлял прочую воинственную озвучку. Азартно почесал одну ногу другой.

Олег попятился, оттесняя Артура обратно в коридорчик. Уже хотел сказать строго, чтобы кадет не смел смеяться… и увидел, что Артур уже не смеётся.

— Ему тринадцать лет, — сказал Олег негромко. Артур кивнул:

— Я сейчас вспомнил, как он того бородатого… сбоку по шее — и голова набок… Давай-ка пошумим, что ли? Чтобы он услышал…

— Слушай, — вдруг сказал Олег. — А тебе совсем не хочется попускать кораблики?..

...В ходе баталии значительная часть воды пролилась на пол, а кипяток успел подостыть. Но всё пролитое ушло в сток под стену, а вымыться можно было и чуть остывшей водой.

— Может, сами постираемся? — Артур вылил себе на голову ещё один ковш. — Псссххх…

— Ага, и подошьёмся подворотничками, — дурашливо предложил Кирилл. — Кстати, наших спин хозяину лучше бы не видеть…

— Не прошло? — Артур подвигал лопатками, попытался заглянуть себе за плечо.

— У тебя почти не видно уже, а у Олега картина маслом — «беглый».

Олег засмеялся. Мальчишки присели на лавку, вделанную в стену. По очереди вздохнули, посмотрели друг на друга и засмеялись уже вместе.

— Есть в жизни счастье, а? — с комичной серьёзностью спросил Кирилл. Олег дал ему подзатыльник. — Ай, — грустно сказал младший мальчишка и, вытянув ноги, пошевелил пальцами. — Меня обидели.

В приоткрывшуюся дверь просунулась голова работника:

— Одёжа тут сухая… — нерешительно сказала она. — И сбрали там на стол-то…

...Хозяин не обманул. В чашках дымилась горами гречневая каша с поджаренным в меру золотистым луком и кусками печёнки, на полотенце лежал нарезанный чёрный хлеб, на блюде — солёные грибы. В больших глиняных кружках дымился какой-то приятно пахнущий настой.

— Чёрный! — обрадовался Кирилл и носом воткнулся в ломоть хлеба. — Настоящий чёрный, уххх!!!

Мечи мальчишки поставили рядом. По босым ногам немного тянуло из дверей, но в целом они чувствовали себя согревшимися и от этого окончательно проголодавшимися. Заработали ложки. Олег и не думал, что настолько проголодался — пока он не опустошил чашку, даже и не заметил, что на другом конце стола лежат гусли. Очевидно, кем-то забытые…

Кирилл продолжал лопать грибы — его чашка была пустой. Артур приканчивал кашу. Олег отхлебнул сладковатый, с привкусом трав и мёда, настой, потянулся за гуслями. Положил их перед собой, как видел в кино. Щипнул струны — они звучали грубовато в сравнении с «Paganini Steel», но в целом ничего. Олегу вспомнилась походная песня, которую то ли сам написал, то ли просто любил Андрей. Как он там? Как там все вообще?

Он снова щипнул струны.

— Если слёзы в глазах,Если руки как лёд,Если пропасть лежит впереди —Значит, снова не спать,Значит, снова в поход,Эй, товарищ, постой, подожди.А вокруг всё в дыму,А вокруг всё в огне,А вокруг только слышится стон —Может, это не так,Может — снится всё мне,Может это — всё только мой сон?Позади — трын-трава,Впереди — бурелом,Справа, слева — и вовсе темно…Если — это всё ложь,Если — это всё сон —Почему на душе тяжело?Конь споткнулся в ночи,Друг глаза опустил,А на небе погасла звезда...Я коня напоил,Друга молча простилИ пошёл — сам не зная куда...[27]

Только теперь он обратил внимание, что и хозяин, и какая-то женщина, и работник-половой, и полдесятка посетителей его слушают — и со смущённой улыбкой отложил гусли.

* * *

Олега разбудило солнце.

Оказалось, что он очень устал. Даже не помнил, как уснул, повалившись на заботливо застеленную лавку[28] у стены. А сейчас лежал и смотрел, как в затянутое слюдой окно бьёт яркий летний свет. На улице слышался многоголосый деловитый шум.

Мальчишка привстал на локте.

Их одежда и вещи лежали на табурете у двери. Там же — таз и кувшин в нём. Кирилл и Артур дрыхли без задних ног. Артур молча, Кирилл — тихо, но отчётливо посапывая. Олег отвёл глаза, чтобы не разбудить друзей, откинул одеяло и спустил ноги на пол. Посидел, привыкая, встал и, подойдя к окну, повернул засов и распахнул створки.

вернуться

27

Не знаю автора слов. Песню часто поют в томском туристском отряде «Странник».

вернуться

28

В обиходе славяне использовали лавки и скамьи. На скамье можно было только сидеть — и она легко передвигалась с места на место. На широких лавках, наглухо вделанных в стену, можно было и сидеть, и спать. Для гостя или посетителя место на скамье считалось менее почётным, чем на лавке.