Дети вампира - Калогридис Джинн - Страница 65

– Ты написал нам про Яна. А где Стефан? Что с Аркадием?

Брам отвел глаза и тяжело вздохнул. Мне все стало ясно без слов; в молчании сына я услышала всю страшную правду. Я застонала и тут услышала его негромкий ответ:

– Они мертвы. Оба. А Влад по-прежнему жив.

Хватит ли у меня сил, чтобы оплакать все утраты?

Аркадий, дорогой мой, почему я вместо тебя не попала в ад? Почему мне была уготована изощренная пытка: жить, сознавая, что твоя душа незаслуженно страдает в преисподней, а это чудовище продолжает топтать землю и высасывать кровь из невинных жертв? Не кто иной, как я обрекла тебя на муки, но все оказалось напрасным. Мы не уберегли нашего сына от когтей Колосажателя.

А какими слезами мне оплакать исчезновение прежнего Абрахама – веселого, добродушного, у которого не было от меня секретов? Да, сын вернулся, он со мною рядом, однако я не узнаю его. В любое время суток он может встать и отправиться неизвестно куда. Дома Брам запирается в кабинете и часами просиживает над какими-то странными манускриптами. Говорит он мало, а о Трансильвании – вообще ни слова. Но даже в те редкие минуты, когда мы беседуем, я вижу его отсутствующий взгляд. Он по-прежнему там, где томятся души Аркадия Стефана, маленького Яна, где многие поколения его предков взывают к нему о помощи.

Брам вернулся, но для меня он потерян, словно Влад еще тогда, в первый день жизни сына, вырвал его из моих рук...

Благодарности

Без помощи этих людей моя книга ни за что не появилась бы на свет такой, какая она есть. Называю их имена.

Джордж – мой дорогой и любимый муж, чью нежную руку я ощущала всякий раз, когда творческий процесс заходил в тупик. Джордж находил превосходные правополушарные решения для всех моих левополушарных проблем. Без его эрудиции, терпения, неиссякаемой любви и чувства юмора, способного довести до белого каления, жизнь не была бы столь прекрасна и удивительна.

Лита – моя двоюродная сестра и писательница, чей талант по яркости сравним со сверхновой. Я недостойна даже сдувать пыль с самых первых набросков ее произведений. Огромнейшее тебе спасибо, Лита, за твои вспышки озарения, в немалой степени оживившие ход повествования, а также за удивительную концовку, которую я вряд ли придумала бы без твоей помощи.

Кэтти О'Малли – моя дорогая подруга, спасибо тебе, Кэт, за твою постоянную любовь, поддержку и мудрые советы.

Кристин Кайсер – мой редактор. Благодарю тебя, Кристин, за уживчивость, ибо ладить с такой персоной, как я, весьма непросто. Спасибо и за твое ангельское терпение, и за гору черновой, неблагодарной работы, которую тебе пришлось проделать. Обещаю, что следующую книгу тебе не придется выцарапывать у меня в последнюю минуту.

Джинн Кавелос – еще один мой редактор. Спасибо, моя дорогая "злая тезка", за все твои комментарии и вдохновение.

Рассел Гален – мой литературный агент. Я очень признательна тебе, Расс, за то, что в трудную минуту ты всегда оказывался рядом и своим безупречным профессионализмом приводил меня в чувство вне зависимости от того, в какие бы дикие и бредовые бездны меня ни заносило.

Рене Мартинес – моя подруга и ведущая семинаров. Спасибо, Рене, за все наши долгие и не всегда приятные дебаты и за идеи, что ты так щедро предлагала, а я с энтузиазмом воровала у тебя...

Сюза Франсина – моя подруга и вечно улыбающаяся йогиня, которая снабдила меня множеством полезных сведений, касающихся Голландии и голландского языка. Спасибо тебе также за уроки йоги – они чудесным образом облегчали мои страдания, вызванные бесконечным сидением за компьютером.

Считаю своим долгом поблагодарить Ралу Флореску и Раймонда Т. Макнелли, чья книга "Многоликий граф Дракула" явилась для меня очень ценным подспорьем в создании романов о династии Дракул.

Но перед кем я в самом большом долгу – так это перед моей замечательной матерью. Ее терпение, великодушие, любовь и вера служили надежным маяком посреди любых житейских невзгод для всей нашей семьи.