Дикая роза гор - Камерон Кристина - Страница 2

– Отпусти меня. Развяжи и предоставь меня моей судьбе.

– Нет. – Его резкий решительный отказ молотом ударил ей в виски.

– Моей любви ты не получишь! Я скорее умру, чем покорюсь Макклири. Ты – подлый обманщик!

– Закрой рот, – прошипел он зло.

Тогда она перечислила весь клан Макклири и долго осыпала оскорблениями его семью и всех родичей, бывших и будущих.

Эдвард Макклири старался не вслушиваться в поток насмешек и проклятий, который изливался из уст Ребекки, но каждое ее слово больно ранило его сердце. Он видел, как сердито смотрели на нее его люди: в их глазах сверкала жажда крови. Ее крови.

– Если ты не заткнешь ей рот, вождь, это сделаю я, – высказался за всех Натаниэль, правая рука и друг Эдварда.

– Сам справлюсь, – процедил в ответ Эдвард.

– Разумеется! Ты ведь любишь издеваться над женщинами. Почему бы тебе со мной и не справиться? – Ребекка впилась огненным взглядом ему в лицо.

Выдержка изменила Эдварду. Какая-то натянутая струна внутри его лопнула. Он опустился перед ней на колени и, бросая на нее свирепые взгляды, стал распутывать узлы у нее на ногах. Хорошо зная свою подругу детства, он решил, как в прошлом, закончить их спор поединком. Он шагнул ей за спину и развязал руки.

Он схватил ее за шиворот и поставил на ноги. Затем, подняв с земли меч Натаниэля, сунул его ей в руки и тут же выхватил свой. Ребекка скинула с плеч тартан и резким взмахом клинка рассекла воздух. В глазах ее плескалась ненависть. Она приготовилась отразить его натиск и дорого продать свою жизнь.

Он сделал выпад, но она ловко отбила его меч. Сила ее удара удивила Эдварда. Звон металла нарушил ночную тишину. Воины изумленно наблюдали за ними.

– Судьба играет нами, Эдвард, – выдохнула она. Лицо ее выражало твердую решимость биться до конца. Раз за разом она отражала его удары, изящно и ловко.

– Судьба, Ребекка? – Эдвард отступил, но туг же вновь рванулся вперед, заставляя ее пятиться и парировать.

– Тебя обвинят в убийстве моего мужа, – пообещала Ребекка.

– Так же, как моего отца ложно обвинили в смерти твоего.

– Ты лжешь, спасая свою шкуру!

Ее клинок высек искры из его клинка, своим смертельным лязгом подтверждая ее слова:

– Я... не... лгу!

Наконец Эдвард нащупал слабое место в фехтовании Ребекки и выбил меч из ее рук, а ее саму пригвоздил к земле. Кончик его клинка замер у ее горла.

– Женщина, прежде чем ты умрешь, скажи мне правду!

– Я сказала единственную правду, которую знаю, Ребекка стиснула зубы и закрыла глаза. Эдвард вложил меч в ножны и в упор посмотрел на нее. Бело-розовая кожа щек, буйная копна растрепавшихся кудрей заставили его кровь быстрее побежать по жилам. Она открыла глаза. Не-пролившиеся слезы стояли в них, и от этого они сияли серебристой синевой цветущего вереска. Он потряс головой, чтобы прогнать наваждение.

– Ты знаешь, кто убил моего отца? Можешь мне честно, сказать, без всяких уверток и лжи, что твой клан неповинен в этом?

Она молча смотрела на него, и слезы струились по ее лицу.

– Что ж, я так и думал. Тебе лучше ке отходить от лагеря, если не хочешь испытать на себе мой гнев.

С этими словами Эдвард круто повернулся и зашагал прочь. Он победил в их поединке, и теперь она была обязана подчиняться его воле. Посидев у костра и съев немного Сушеного мяса с хлебом, Ребекка подошла к нему.

– А теперь как быть? Я что – должна делать свои дела прямо на виду у всех твоих мужчин? Или ты позволишь мне уединиться?

Эдвард отнесся к ее просьбе без улыбки.

– Простите, леди. Позвольте я вам помогу. – Схватив Ребекку за руку, он потащил ее в заросли. – Ты что. не можешь заставить себя попросить меня вежливо?

Ребекка вырвала руку из его ладони и прикусила губу, изо всех сил стараясь сдержаться и не ударить его.

– Отвернись, – процедила она сквозь зубы. Эдвард повернулся к ней спиной, но сурово предупредил:

–Учти, у меня отличный слух. Так что не пытайся что-нибудь учудить.

«Как приятно знать, что тебя слышат в такой момент!» Ребекка мрачно впилась взглядом в затылок Эдварда, стараясь облегчиться как можно тише. Его великолепная мощная высокая фигура всегда заставляла ее сердце биться чаще, а кровь бурлить. С годами он становился все красивее. Она и сама удивилась, обнаружив, куда занесли ее эти мысли!

– Дело сделано, – почти пропела она, с радостью ощущая, что одной заботой стало меньше.

У Эдварда хватило совести не оборачиваться, а молча пойти вперед, рассчитывая, что она отправится следом. Ребекка подумала было убежать, но тут же поняла, что горец ее тотчас догонит.

Сняв пояс с оружием и оставшись только в рубашке и кожаных бриджах, Эдвард расстелил свой тартан возле костра. Кто-то из воинов принес ему еще один плед.

Ребекка поежилась: «Неужели это никогда не кончится?»

– Почему бы тебе просто не убить меня и не покончить с этой историей раз и навсегда?

– Ребекка, не ломай комедию! – Эдвард подошел к ней с веревкой и начал связывать ей руки. Она попятилась.

– Иди к дьяволу!

– Возможно, я попаду к нему еще до конца ночи. – Он крепко связал ей руки за спиной.

Ей очень хотелось пнуть его побольнее, но ситуация пока была для нее не ясна, Обвязав второй конец веревки вокруг своей талии, Эдвард наклонился к ней так близко, что она прикоснулась носом и ртом к его лицу и глубоко вдохнула его запах. Эдвард посмотрел ей в глаза. Она быстро отвела взгляд, чтобы он не прочел в нем вспыхнувшего в ней желания. Рассмеявшись, он дотронулся губами до ее шеи. Она мгновенно ощетинилась, готовая к атаке.

– Ты первая это начала, – ухмыльнулся он.

Глаза Ребекки наполнились слезами. Эдвард потянул, ее вниз на плед рядом с собой и накрыл их обоих вторым пледом. Они лежали рядышком, и Ребекка не могла думать ни о чем, кроме того, что его тело тесно прижимается к ней. Мысли ее крутились вокруг событий, происшедших в брачной спальне, но она решительно их отогнала. Слезы высохли, печаль отошла вместе с ними, и она вдруг осознала, что тепло его жаркого тела согрело ее.

Она решила не обращать внимания на его сильное мускулистое тело, на бешеный стук своего сердца и даже на то, что он прижимает ее к себе. У нее был сильный характер и теперь она сумела побороть разгорающиеся чувства и, наконец, измученная, провалилась в сон.

Эдвард лежал рядом с Ребеккой, вдыхая ее сладкий запах. Она похожа на дикую кошку. Это он всегда знал. Не прошло и суток с момента их встречи, а они уже успели подраться!

Он подумал о ее отце, Маккее. Как мог этот человек отдать своего ребенка этим жутким Керкгардам? На ее нежном лице проступал след кулака этого негодяя Руперта. Керкгардская свинья! Эдвард долго разглядывал ее спящую. Во сне она выглядела такой беззащитной.

Восход застал его в то время, когда он уже оседлал коня и подвел его к костру, где лежала Ребекка.

– Вставай, – сказал он, но Ребекка не пошевелилась. Руки ее все так же были связаны за спиной, и встать она не могла. А просить его о помощи – не хотела. Но положение было безвыходным и, поразмыслив немного, она решила пока покориться. Она отомстит ему, но не сейчас.

– Сначала развяжи мне руки, я ведь не пленница! Эдвард кинжалом перерезал веревку.

– Разве нет у тебя лишнего коня? Я хорошо езжу верхом, и твоему коню будет легче без двойного груза, – сказала она, растирая затекшие мышцы.

– Вставай! Ну! – Он старался не выходить из себя. К счастью, Ребекка подчинилась и вскочила на лошадь. Он уселся в седло позади нее.

Они ехали в мрачном молчании. Слова Ребекки камнем лежали у него на сердце: что, если она сказала правду? Как это проверить? Неужели все эти годы он ошибался? Какое-то смутное чувство говорило ему, что, видимо, он и в самом деле ошибался.

Он вспоминал Ребекку в детстве. В ней всегда бурлила жизнь, и он заражался ее кипучей энергией. Вот и теперь при каждом толчке, при каждом шаге коня она ударялась об него, и он едва сдерживал возбужденный отклик своего тела. Бриджи стали невыносимо тесны. Резким окриком он приказал привести к нему второго коня и помог Ребекке пересесть на него.