Вскрытые вены Латинской Америки - Галеано Эдуардо - Страница 56

56

Но и «Юнайтед стейтс стил» не осталась в накладе. С чего бы ей было не урвать и свой кусок пирога? Прошло немного времени, и она образовала консорциум с государственной горнорудной компанией «Вале-ду-Риу-Дусе». В новом концерне бразильское название превратилось в своего рода псевдоним, так как ничего бразильского в «объединенной» компании фактически не осталось. Таким образом, «Юнайтед стейтс стил», владея всего 49% акций, согласилась принять в концессию железорудные залежи Каралеас, расположенные в Амазонии. Запасы этого месторождения, по оценке специалистов, равнозначны тем, которые эксплуатируют совместно «Ханна» и «Бетлехем» в Минас-Жерайс. И, следуя давним привычным правилам, правительство Бразилии объяснило предоставление этой /322/ концессии нехваткой капиталов, не позволяющей самому государству разрабатывать национальные горнорудные богатства.

Нефть: проклятие и прибыли

Нефть вместе с природным газом является главным топливом, движущим современным миром, сырьем, имеющим первостепенное и постоянно возрастающее значение для развития химической промышленности, стратегическим материалом для любой военной индустрии и вооруженных сил: в целом. Никакой другой магнит не притягивает к себе с такой силой иностранные инвестиции, как «черное золото», и нет на свете более выгодного помещения капиталов. Нефть — наиболее монополизированное богатство в капиталистической системе. Среди всех дельцов, которые имеют политическое влияние всемирного масштаба, первое место занимают заправилы крупных нефтяных корпораций. «Стандард ойл» и «Шелл» ставят у власти и свергают королей и президентов, финансируют дворцовые интриги и государственные перевороты, прибегают к услугам бесчисленных генералов, министров и джеймсов бондов, решающих на самых разных языках судьбы народов во всех уголках капиталистического мира. «Стандард ойл компани оф Нью-Джерси» («Эксон») — крупнейшее индустриальное предприятие в этом мире. За пределами Соединенных Штатов нет индустриальной монополии более могущественной, нежели «Ройял датч-Шелл». Их филиалы продают сырую нефть своим филиалам, которые очищают ее и в свою очередь продают собственным филиалам для продажи потребителям. Ни одна капля не утекает из закрытой системы сообщающихся сосудов этого нефтяного картеля, который к тому же владеет своими нефге- и газопроводами, а также большей частью нефтеналивного флота на всех морях. Эти же компании манипулируют ценами в масштабах всего мира, делают все, чтобы платить меньше налогов, получать больше прибылей, в результате чего цены на сырую нефть растут всегда медленнее, чем на нефть переработанную. Разница в этом случае складывается примерно один к десяти: из 11 долл., в которые обходится производство одного барреля сырой нефти, на долю самых крупных экспортеров наиболее важного в мире сырья приходится лишь около 1 долл. /223/ Такое возможно потому, что прибыль стран-производителей начисляется только на первоначальные затраты, то есть расходы на добычу нефти и налоги на нее, в то время как в развитых странах капиталистического мира, где расположены штаб-квартиры нефтяных корпораций, с каждого барреля получают в десять раз больше благодаря сложной системе таможенных пошлин и налогов, а также прибыли от затрат на транспортировку, очистку, переработку и распределение, которые тоже монополизированы крупными компаниями и в десять раз превышают соответствующие расходы в странах-производителях[37].

Нефть, бьющая из скважин Соединенных Штатов, продается по довольно высокой цене. Высока и заработная плата североамериканских рабочих-нефтяников, а цены на нефть, добываемую в Венесуэле и на Среднем Востоке, с 1957 г. и на протяжении всех шестидесятых годов неуклонно падали. Баррель венесуэльской нефти, например, в 1957 г. в среднем стоил 2,65 долл., а сейчас, в конце 1970 г., когда пишутся эти строки, он стоит 1,86 долл. Правительство Рафаэля Кальдеры заявило, что в одностороннем порядке установит новую, более высокую цену. И все же в любом случае она, как свидетельствуют приводимые специалистами данные, и хотя неприятностей из-за этого у Венесуэлы наверняка будет много — не достигнет той, которая существовала в 1967 г.

Соединенные Штаты одновременно являются основными производителями и в то же время потребителями нефти в капиталистическом мире. В те времена, когда большая часть сырой нефти, продаваемой североамериканскими концернами, добывалась из недр США, цены на нее держались на высоком уровне; во время второй мировой войны, когда Соединенные Штаты стали получать извне основную часть перерабатываемой нефти, картель начал проводить иную политику цен, в результате чего они стали из года в год падать. Странные причуды «законов свободного рынка»: цены на нефть падают, хотя спрос на нее во всем мире возрастает по мере того, как возникают новые заводы, появляются новые машины, строятся новые теплоэлектростанции. И еще один парадокс: хотя цены на нефть падают, повсеместно поднимаются цены на все виды /124/ топлива и горючего из него, которые вынуждены платить потребители. Между ценой сырой нефти и ценой нефтепродуктов существует явно неестественная диспропорция.

Но вся эта цепь абсурдов имеет вполне прозаическое объяснение; чтобы понять их, вовсе не надо искать какие-то сверхъестественные причины. Дело в том, что, как мы уже отмечали, весь нефтяной бизнес и капиталистическом мире находится в руках всемогущего картеля. Начало ему было положено в 1928 г., в одном из замков на севере постоянно окутанной туманами Шотландии, где собрались хозяева «Стандард ойл оф Нью-Джерси», «Шелл» и «Бритиш петролеум», пришедшие к соглашению о разделе сфер влияния на всей планете. Позже (к этому первоначальному ядру всемирного картеля присоединились «Стандард ойл оф Нью-Йорк», «Стандард ойл оф Калифорния», «Галф» и «Тексако»[38]. «Стандард ойл», основанная семейством Рокфеллеров в 1870 г., разбилась в 1911 г. на 35 разных предприятий, чтобы не подпасть под действие антитрестовского закона Шермана (закон, принятый в США с целью не допустить образования крупных трестов, монополизирующих те или иные отрасли хо¬зяйства и сводящих на нет законы рыночной экономики. На прак¬тике этот закон можно обойти при помощи самых разнообразных средств. — Прим. ред.). Старшей сестрой в многочисленном семействе «Стандард» в наши дни является та, что «оф Нью-Джерси». Если суммировать продажи ею нефти с продажами еще двух «Стандард» — «оф Нью-Йорк» и «оф Калифорния», — то окажется, что на их долю приходится половина продаж всего картеля в наши дни. Принадлежащие группе Рокфеллера нефтяные предприятия настолько могущественны, что на их долю приходится ни много ни мало треть всех прибылей, выколачиваемых в мире всеми североамериканскими монополиями, чем бы они ни занимались. «Джерси» представляет собой типичную транснациональную корпорацию, получающую большую часть своих прибылей за границей. В Латинской Америке она получает доходы большие, нежели в Соединенных Штатах и Канаде, причем к югу от Рио-Гранде на каждый вложенный доллар она получает в четыре раза больше, чем на родине[39]. Филиалы «Стандард ойл оф Ныо-Джерси» в Венесуэле в 1957 г. получили больше половины всех прибылей, добытых корпорацией во всем мире, в том же году венесуэльские филиалы «Шелл» обеспечили этой корпорации треть ее прибылей, получаемых на всем земном шаре[40]. /225/

Эти транснациональные корпорации (их часто ошибочно называют также многонациональными, хотя они вовсе не принадлежат тем многим странам, в которых они действуют) являются именно транснациональными, в том смысле, что, не признавая границ, загребают отовсюду нефть и доллары в угоду основным центрам власти капиталистического мира. Им нет даже нужды экспортировать капиталы, чтобы финансировать свою деловую экспансию: прибыли, фактически похищенные у бедных стран, не только напрямую идут в те немногие города, где обитают основные пайщики корпораций, стригующие купоны, но и частично вновь вкладываются в международную сеть картеля, чтобы еще больше укреплять и расширять его. Сама структура картеля требует его присутствия и контроля во многих странах, глубокого проникновения в правительства этих стран, нефть «обволакивает» президентов и диктаторов, усиливает структурные деформации в обществе и в экономике, все подчиняет своим интересам. Боссы монополий картеля, стоя с карандашом в руках у карты мира, решают, какие районы подлежат сейчас эксплуатации, а какие следует «заморозить» на завтра; они определяют, по каким ценам будут продавать нефть производители, а по каким — платить потребители. Захватив естественные богатства Венесуэлы и других нефтедобывающих латиноамериканских стран, ставших жертвами грабежа и беззастенчивого выкачивания из них сырья, концерны подчиняют их политику своим интересам, обрекая на социальную деградацию. Это длинная история прибылей и проклятий, бесчестия и оскорблений.