Оппозиция: выбор есть - Кара-Мурза Сергей Георгиевич - Страница 37

Конечно, надо бы узнать, почему шесть человек, проголосовавшие против, оказались не подвержены гипнозу. Сама малость цифры говорит, что это – случайный сбой. В любом аппарате бывает, даже в японском телевизоре. Может, за колонну эти люди ненароком встали или за бумажкой наклонились – оказались вне поля какого-то действия, которое отключило ум, совесть, инстинкт самосохранения и даже родительские чувства множества людей, всего состава депутатов 150-миллионного народа.

Для практических действий политического режима, который подрядился ликвидировать СССР-Россию, вытащить из горла «цивилизации» эту кость и раздробить ее навсегда, ратификация Беловежского сговора и не требовалась. Все равно парламентскую демократию должны были ликвидировать, весь план реформы был с нею несовместим. Но как последний эксперимент над Россией перед утвержданием рискованной программы вся эта акция имела исключительную ценность.

Ликвидация державы, на что реально не мог бы рассчитывать даже победитель в обычной войне мирового масштаба, несла русскому народу тяжелые бедствия – возможно, смертельные. Нет даже смысла перечислять их – они совершенно очевидны сейчас и были очевидны всегда. Иначе бы Россия не вела изнурительные войны в течение пяти веков. И вот, некая клика, внедренная, как вирус в клетку мозга, в управление государством и в прессу, проводит решение о ликвидации СССР через Верховный Совет – без террора, без запугивания, без подкупа депутатов. А народ не только не сопротивляется никоим образом – он даже не безмолвствует. Он просто не замечает случившегося.

Что означал тот эксперимент? Что Россия не обладает никакими средствами защиты. Действуя умело, ее враг может добиться абсолютно всего. Россию не защищает ни армия, ни все прочие системы государства, ни партии, ни духовные пастыри (интеллигенция), ни церковь, ни сам народ в лице «трудящихся масс».

Когда было установлено, что с Россией можно делать абсолютно все, ее и начали обгладывать спокойно, по графику. Сначала выпустили Гайдара – изъять за одну ночь все личные сбережения целого народа и все оборотные средства народного хозяйства. Сколько-то тысяч ограбленных умерло от инфрактов, но никто и пальцем не пошевельнул, чтобы защититься. Следующим актом выпустили Чубайса. Он произвел «приватизацию» – все национальное достояние в виде промышленности было изъято и передано под контроль десятка семейств, в которых русского человека не сыщешь днем с огнем (это – в нашей «антисемитской стране»). Немного погодя иностранным компаниям начали передавать главные месторождения минеральных богатств России. Сейчас, в соответствии с тем же графиком, началась территориальная ликвидация России.

И после всего этого мы из всех рупоров оппозиции слышим, что «у реформаторов не было программы», что «у президента нет компетентной команды», что «наделали ошибок».

Чего стоят одни только сказочки про кризис, из которого якобы наша экономика должна найти выход – и вот строчат «программы выхода из кризиса» и перед выборами, как клоуны бьют друг друга по голове картонным кирпичом, срезают конкурента вопросом: «А у вас есть конструктивная программа?». Это все равно как от председателя колхоза в белоpусской деревне Хатынь в 1943 г. требовать план мероприятий по повышению надоев молока.

Сегодня экономика каждой страны контролируется, как организм космонавта кучей датчиков, множеством (около трех сотен) показателей. По ним целый ряд международных организаций строят «кривые здоровья» национальных экономических систем. По ним видно, что о кризисе в России и речи нет. Сам тип кривой совершенно иной. Есть хозяйства в стадии подъема, стагнации, рецессии, кризиса. А есть в мире три случая разрушенной экономики. Это Ирак, Босния и Россия. Три страны, против которых проведены тотальные разрушительные войны. Но разница в том, что в Ираке и Боснии люди это прекрасно поняли, а в России и говорить об этом не полагается – здесь «непримиримая оппозиция» пьет чай с Березовским и рассуждает о консенсусе и консолидации.

Русский человек каким-то образом доведен до такой стадии отупения, что он поверит, что против него ведется война на уничтожение, только когда в него лично попадет пуля – причем не в ногу или руку, а в жизненно важный орган. Поймет, только умирая. Даже когда пуля или бомба попадает в его ребенка, он лишь меланхолично удивляется: «Гляди-ка, что прилетело. Это попахивает нарушением Всеобщей декларации прав человека». И через минуту, закопав ребенка, он опять у телевизора – ужасается планам расширения НАТО на восток и радуется успехам Кардиологического центра России.

Конечно, вся совокупность взрослых людей России – отцов и матерей – совершила по отношению к своим детям историческую подлость. Отцы «сдали» своих детей вместе со страной, иначе и быть не могло. Сдали мальчиков на растление бандитам и торговцам наркотиками, сдали девочек сутенерам и насильникам. Кое-кто думал, что сможет и без страны защитить деток своим семейным мирком. Значит, предал их по глупости. Или пусть уезжает жить на дикой таежной заимке – в городе уберечь подростка от телевизора и наркотической иглы в принципе невозможно. Да и на авторитет родители уже не могут претендовать, ибо не способны дать ребенку кусок хлеба – вернее, сбалансированного питания.

Единое государство СССР уничтожено в ходе операции холодной войны. Это очевидно, хотя пресса и ТВ продолжают мусолить миф о «распаде империи». Устройство СССР, которое сравнительно недавно обеспечило сплочение всех народов в войне против самого мощного внешнего врага, оказалось беззащитным против ударов в спину собственного руководства, поддержанного частью элитарной интеллигенции. Но поразительно, что и сейчас, по прошествии пяти лет, нет в среде оппозиции связного анализа причин поражения. Как будто кто-то умело уводит наших патриотов от главного вопроса.

Ведь ясно, что действия «архитекторов» в течение 1985-91 гг. привели к такому ослаблению экономической, политической и административной системы СССР, что его сознательным врагам, занявшим высшие посты в партгосаппарате, удалось столкнуть неустойчивое равновесие и, совершив сам акт ликвидации страны, парализовать всякую волю к ее восстановлению. Даже в феврале 1917 года развал Российской империи либеральными «архитекторами» вызвал мощные восстановительные движения. Белые – за «единую и неделимую Россию», красные – за «единое братство трудящихся». Жовто-блакитного Петлюру били и те, и другие. Необходимым условием для «беловежского соглашения» было попустительство народов и каждого гражданина. Почему такого не было в 1917-1920 годах? Чем была вызвана близорукость 1991 года?

Называют известные недостатки СССР как унитарного государства. Как и любое государственное построение, СССР обладал многими дефектами. Их еще предстоит осмыслить. Антисоюзная кампания перестройки не была критикой – это было создание карикатуры на СССР, злонамеренное преувеличение и искажение реальных бед. Идеалы в земной жизни не реализуются, блага и утраты познаются в сравнении. Не будем даже сравнивать нашу стабильную жизнь в СССР с нынешним положением. Сравним СССР с реальностью Запада – она нам предложена как идеальный образец.

– СССР, при всех трудностях его истории и даже, периодами, жестокости режима, обеспечил тип жизни, который гарантировал сохранение каждого народа, даже самого малого, даже «pепpессиpованного». Здесь не было ни национальной ассимиляции, ни апартеида, ни невыносимой социальной и культурной дискриминации. Разделенные народы утратили эти гарантии ради мифических благ обособленности и открытости Западу. Участь многих из них, если так пойдет дело – исчезнуть с лица Земли.

– СССР, даже при еще весьма скромных масштабах накопленного национального богатства, исключал возникновение в нем внутреннего «третьего мира». Разрушение союза, основанного на принципе общей исторической судьбы, немедленно привело к региональному и национальному экономическому расслоению и «сбросу» кризиса в «слабые» регионы с их быстрым обеднением. Сила рынка и корыстолюбие компрадорской буржуазии таковы, что никакая «суверенизация» не спасет от крайне невыгодных отношений с сильными партнерами. Политика реформаторов неизбежно ведет к отношениям типа «первый мир – третий мир» внутри России, которая сама в целом станет, в самом лучшем случае, частью «третьего мира» по отношению к Западу. Это расслоение регионов прекрасно видно на примере Бразилии, которую нам ставят за уже недосягаемый образец.