Второе предупреждение. Неполадки в русском доме - Кара-Мурза Сергей Георгиевич - Страница 60

ФСБ вообще молчит, а МЧС действует, только когда беда уже случилась. В марте пресса радуется расторопности спасателей: «В оперативную группу входят более тридцати сотрудников МЧС. Они будут доставлять топливо в населенные пункты, заниматься анализом ситуации и вырабатывать предложения по выходу из кризиса». И каждый раз так: в июне прогноз, в июле украли 57 млн. руб., в марте анализ ситуации, потом выход из кризиса ценой в несколько миллиардов.

Корень зла — в системе власти и хозяйства, а СМИ этот корень прячут. Столько шума о мелкой афере — и непросто найти в потоке сообщений маленькую справку: «Отопительный сезон в округе должен начаться 15 сентября. Что же касается средств для этого, то из федерального бюджета округу были выделены всего 384 млн. рублей. При этом потребность округа — 1 миллиард 100 млн. рублей». Итак, нужно купить топлива на 1 миллиард, выделили 384 миллиона, украли 57 миллионов — и причиной замерзания объявляется эта кража! Будь жив Вольтер, он сказал бы: «если бы вора не было, его надо было бы выдумать». К радости властей, вор теперь всегда есть.

И еще одна вещь вскользь проскочила в прессе, и в ней уж все видно, как в капле чистой воды: «Безработица в Коряки — правило, а нормально оплачиваемая работа — исключение… Кочегары в котельных уже три года не получают зарплаты… зато зарплата начальника управления ЖКХ составляет 93 тысячи рублей в месяц».

Может быть, В.В.Путин заменит кочегаров?

Раздел 3. Новый виток демонтажа России

Вызов бедности и ответы власти

Воздействие реформы на «социальную сферу» было разрушительным. Это очевидный факт. Так же очевидно, что разрушение жизнеустройства населения создало ту питательную среду, в которой меньшинство смогло «наскрести» огромные состояния. Обеднение большинства и деградация систем его жизнеобеспечения выгодны некоторым социальным группам и явились результатом их целенаправленных действий. Можно сказать, что они явились следствием молниеносной гражданской войны, в которой неорганизованное большинство потерпело сокрушительное поражение и было ограблено победителями.

Распределение собственности и доходов, которое сложилось в результате реформ, отражает баланс сил, принявших с начала 90-х годов участие в социальном конфликте. Само собой это не рассосется и выделением «льгот» дела не поправишь. Нужна сознательная политика государства. Ельцин был на стороне меньшинства. Теперь новый этап, и власть стоит перед выбором — способствовать ли углублению раскола или употребить имеющиеся в руках государства средства, чтобы восстановить приемлемое равновесие, начать «ремонт» общества.

Тут речь идет об историческом выборе, а не об административных ухищрениях. От того, насколько реалистично, взвешенно и разумно осваивается реальность в сознании и власти, и элиты, и массы во многом зависит дальнейший ход событий и масштаб тех потерь, которые понесет общество.

В.В.Путин «первого срока» признавал, что РФ переживает демографическую катастрофу, но уходил от выявления причинно-следственных связей этого явления. Он не связывал сокращение населения с курсом реформ. Он говорит: «Если нынешняя тенденция сохранится, выживаемость нации окажется под угрозой». Но все мы видим, что сдвиг к полному свертыванию государственного патернализма после 1999 г. вызвал новый рост смертности даже при очень высокой цене на нефть. Сам В.В.Путин отметил в Послании 2003 года: «В последние годы смертность населения продолжала расти. За три года она увеличилась на 10%. Продолжала снижаться и ожидаемая продолжительность жизни. Печальная цифра — с 67 лет в 1999 г. до 64 — в 2002 г.».

Признавать угрозу выживаемости нации и уходить от причин столь страшного явления — плохая политика. На что расчет — на гениальное решение тайной хунты просвещенных правителей? Но масштаб кризиса не таков, чтобы был хоть один шанс на такое счастье. Без диалога и ясной программы, на базе которой возможен общественный договор и общие усилия, преодоление кризиса невозможно.

Скажу пару слов в этом пока что не начатом общественном диалоге. Едва ли не важнейшей задачей государства на второй срок президента В.В.Путина объявлена борьба с бедностью. Понятно, что всем обществом это воспринято положительно и постановка такой цели укрепила авторитет президента.

Но какова доктрина этой борьбы, представление о «противнике», о динамике процессов, масштабе явления — все то, что можно определить как интеллектуальный инструментарий разработчиков этой большой программы? Используют ли они те средства познания и овладения реальностью, которые выработаны разумом и опытом — или отбрасывают, вольно или невольно, эти средства?

Прежде всего, зададим вопрос: на какой мировоззренческой платформе предполагается вести осмысление бедности и борьбу с нею? Видит ли нынешняя властная бригада проблему бедности через призму философии неолиберализма, то есть следуют ли в русле мышления, заданного на первом этапе реформы — или они принципиально отходят от постулатов и логики 90-х годов?

Вспомним исходные положения. Для любого жизнеустройства важным качеством является представление о бедности — отношение к тому факту, что часть членов общества имеет очень низкий, по меркам этого общества, уровень дохода. По этому признаку советский строй резко отличался от либерального общества Запада. Во время реформы были отвергнуты советские критерии и принципы, и именно Запад был взят за образец «правильного» жизнеустройства, якобы устраняющего ненавистную «уравниловку». Не будем вилять — отрицание уравниловки есть не что иное, как придание бедности законного характера.

Именно это произошло на Западе в ходе становления рыночной экономики («капитализма»). Причем произошло и на уровне обыденных житейских обычаев и установок, и на уровне социальной философии. Как писал Ф.Бродель об изменении отношения к бедным, «эта буржуазная жестокость безмерно усилится в конце ХVI в. и еще более в ХVII в.». В середине XIX в. важным основанием либеральной идеологии стал социал-дарвинизм. Он исходил из того, что бедность — закономерное явление и она должна расти по мере того, как растет общественное производство. Кроме того, бедность — проблема не социальная, а личная. Это — индивидуальная судьба, предопределенная неспособностью конкретного человека побеждать в борьбе за существование. Г.Спенсер считал даже, что бедность играет положительную роль, будучи движущей силой развития личности. Идеолог неолиберализма Ф. фон Хайек также считал, что бедность — закономерное явление в человеческом обществе и необходима для общественного блага.

Таким образом, бедность в буржуазном обществе вызвана не недостатком материальных благ, она — целенаправленно и рационально созданный социальный механизм. В социальной реальности даже богатейших стран Запада бедность является обязательным элементом («структурная бедность») и служит важным фактором консолидации гражданского общества.

И философские основания советского строя, несущие на себе отпечаток крестьянского общинного коммунизма, и русская православная философия, и наши традиционные культурные установки исходили из совершенно другой установки: бедность есть порождение несправедливости и потому она — зло. Таков важный стереотип общественного сознания.

Это — две полярные мировоззренческие концепции бедности. Выдвигая лозунг борьбы с бедностью, правительство В.В.Путина не может уклониться от того, чтобы определить свой вектор между этими двумя полюсами. Судьбу не обманешь, надо определяться.

Зафиксируем тот факт, что в конце 80-х годов наша элитарная интеллигенция сделала вполне определенный философский выбор. Она приняла неолиберальную концепцию человека и общества, а значит, и неолиберальное представление о бедности. Массовое обеднение населения России было хладнокровно предусмотрено в доктрине реформ. Бедность рассматривалась не как зло, а как полезный социальный механизм.