Бригада: Металл и воля - Карасик Аркадий - Страница 43

Между тем, события в Москве развивались своим чередом.

Введенский одобрил разработанный план операции, но категорически запретил Мусе участвовать в ней. Точно так же запретил ему возвращаться в лагерь масхадовцев. Если Хоттаб узнает о провале с созданием базы диверсантов — обязательно заподозрит своего посланца в двойной игре.

Муса с тоской смотрел на Игоря Леонидовича. До чего же ему хотелось раскрутить начатое — подставить Хоттаба и Омара вместе с их кровавыми волками — покарай их Аллах! — под пули федералов. Столько сил затрачено, столько нервов и — ложиться на дно, оставлять месть и ненависть другому агенту? Как любят выражаться бандиты, западло это. Больно и обидно.

Вспомнилось, с чего он начал, как превратился из простого работягу — нефтяника в секретного сотрудника могущественной федеральной службы безопасности? Тогда события в Чечне снова накалились. Первая война не принесла мира в многострадальную республику, зарубежные «благодетели» подталкивали укрывшихся в горах боевиков к новому раунду противостояния.

Перед очередным всплеском взаимной недоброжелательности, которая, в конце концов, привела к кровопролитию, Муса гостил в Ростове у двоюродной сестры. Там он и познакомился с полковником Введенским. Несколько встреч завершились откровенным разговором. Игорь Леонидович не уговаривал, не проводил душеспасительных бесед, не ссылался на исторические примеры. Просто предложил помочь освободить народ от засилья ваххобитов и инструкторов из арабского мира.

Вот уже пять лет бывший нефтяник снабжает органы разнообразной информацией, выполняет поручения Введенского, передаваемые или через связников, или — по телефону.

И вот, когда близок час возмездия, сойти со сцены?

Но с генералом не поспоришь, его не переубедить. Здесь, как в армии, дисциплина превыше всего. Получил приказ — исполняй без отговорок и просьб…

Наверно, Игорь Леонидович понял мысли, одолевающие его помощника.

— Не переживай, Муса, найдётся и для тебя работа по уму и по зубам, — добродушно улыбнулся он. — Пока отдыхай, набирайся сил. Они тебе, ох, как пригодятся… Ты о Белом что-нибудь знаешь?

Богатый человек, — уважительно ответил агент. — Олигарх.

— Похоже, был да сплыл, — рассмеялся Введенский. — О чём нисколько не жалеет. Как думаешь, где его черти носят?

Не знаю. В последний раз видел на прииске…

Новость для генерала далеко не новая — с душком. Из других источников он знал о появлении Белого в Красносибирске. А вот куда он подался оттуда — тайна за семью печатями. Не исключается — полетел на Кавказ…

Глава 11

Отношения между любовниками напоминали затишье перед ураганом. Внешне — мир и благодать. Ольга ласково улыбается, Дмитрий не отходит от неё ни на шаг. Вместе сидят за столом, вместе навещают Фонд, вместе развлекаются. Примерная семья, каких сейчас в России можно насчитать по пальцам.

Единственное табу — упоминание имени исчезнувшего официального мужа Ольги. Однажды, Шмидт случайно коснулся запретной темы. Интересно знать, дескать, в каких краях обитает сейчас Александр Николаевич, чем занимается?

Ласковая кошечка мигом превратилась в злющую фурию. Раскраснелась, глаза расширились, из них — искры. Вот-вот вцепится когтями в лицо любовника.

— Глупец! Подонок! Можешь отправляться к любимому хозяину, лизать его зад! Господи, до чего же мне не везёт с мужиками! Избавилась от бандита — получила лысого болвана, мерзкого импотента!

Три дня они жили врозь, на четвёртый успокоенная Ольга ночью сама пришла в комнату Шмидта. Без извинений, поцелуев и, просьб простить глупую бабу, она овладела телом принадлежащего ей раба. После завершения далеко не любовных объятий поднялась с постели и с такой же гордостью пошла досыпать в свою спальню…

Что делать, как разрядить сгущающуюся атмосферу в доме, Дмитр ий Андреевич не знал. Роль манекена до чёртиков надоела — им вертели, пользовались его мужскими услугами и тут же брезгливо отталкивали. Так отталкивают грязную тряпку после того, как вытерли об неё ноги.

Покинуть привычное, и, что греха таить, выгодное место ему не хотелось. Оставаться безвольным рабом — тем более. Остаётся одно: выбрать время, когда женщина будет находиться в хорошем настроении и откровенно поговорить.

Вечером следующего дня, подождав, когда служанка накроет стол и уйдет в свою комнату, он, наконец, решился.

— Оленька, нам нужно поговорить…

— Я тоже так думаю, — улыбаясь, согласилась любовница. — Тем более, что я уже приняла решение. Найду Сашу, покаюсь и восстановлю семью. У нас есть сын, оставлять его сиротой — преступление! Не обижайся, Митя, но это — единственный выход. Иначе мы с тобой перегрызём друг другу глотки.

Шмидт и не думал обижаться, наоборот, облегчённо вздохнул. Слава Богу, похоже унизительное его положение в доме, наконец, завершено. А что будет с работой? Руководитель службы безопасности Фонда привык к своей должности, как привыкают к давно ношеному костюму или обуви. Нигде не жмёт, нигде не давит. Не говоря уже о, мягко сказать, приличном окладе, систематических премий и прочих добавках.

Конечно, бывший офицер спецназа внутренних войск без работы не останется — любая фирма охотно примет его. Опытные и знающие профессионалы на земле не валяются, пособия по безработице не получают. Но он сжился именно с Фондом. Сначала был обычным исполнителем при Белове, потом — доверенным его лицом, потом стал одним из братьев. Если бы Белов не исчез, кто знает, в кого бы превратился Шмидт. Возможно, в компаньона, или, ещё круче, — совладельца.

Глупец собственными руками разрушил своё блестящее будущее.

А что мне делать? Искать новое место работы?

Он знал, что Ольга не решится выбросить на улицу человека, полезного для Фонда, и для неё лично. Для этого она слишком расчётлива. Но одно дело надеяться, совсем другое — услышать.

— Ни за что! Ты по прежнему будешь рядом со мной. Правда, в другом амплуа, наше с тобой постельное баловство придётся прекратить… на какое-то время. Верная супруга президента Фонда должна быть вне подозрений.

Многозначительное упоминание о недолгой разлуке, показало, что женщина не собирается расставаться с любовником. После примирения с мужем, она только сократит встречи с ним.

И за это — спасибо, мысленно, не без ехидства, поблагодарил Шмидт.

— Как ты собираешься искать Александра?

— Почему я? — удивилась Ольга. — Поскольку ты возглавляешь службу безопасности Фонда, тебе все карты — в руки, — помолчала и негромко добавила: — Мне кажется, единственный путь — расколоть хитрого лиса — Введенского…

Шмидт придерживался другой версии. Генерала не обмануть, он сам кого угодно обведёт вокруг пальца, настойчивые расспросы насторожат его. Лучше не рисковать. Если Белов жив, то он укроется не в Московской области и не в Заполярье. В Подмосковье его могут найти, здесь каждый третий человек так или иначе работает на контору Введенского. А на Севере не затеряешься, там все — на виду, легко вычислить.

К тому же, хозяин звонил с Дальнего Востока, из города Свободный… А вдруг он соскочил из таёжного края на Камчатку? Всё же, дипломированный вулканолог! Поступил на работу в какую-нибудь экспедицию, да еще под другой фамилией — хрен отыщешь.

Начинать поиск нужно со Свободного.

Поразмыслив, Шмидт послал в Амурскую область рыжего Толяна, для подстраховки на Камчатку поехал Николай, Арам, на всякий случай, обследует кавказский регион…

Кажется, пол-Москвы озабочена непонятным исчезновением Белова. Одни уверены в том, что он умер, то есть, убит. Другие, с такой же уверенностью, считают — сидит в изоляторе для особо опасных преступников, ожидает суда. Третьи настаивают: сделал пластическую операцию и сейчас греет пузо на берегу Средиземного моря.

Досужим вымыслам нет числа. О судьбе Президента Фонда, депутата Госдумы, одного из самых богатых людей реформируемой России говорят на великосветских раутах, на совещаниях, в пивнушках, на рынках. Беспокоятся бизнесмены, волнуются пенсионеры, переживают чиновники и политики. Казалось, что более важной темы просто не существует.