Похищение королевы - Карасик Аркадий - Страница 14

Пора заняться делом.

Если я правильно понял бормотание деда Пахома, его дочь работает в каком-то банке, сейчас — в отпуску. Сидит дома, ожидая появления загулявшего муженька.

Подобный расклад меня устраивает. Муж — на работе, женщина — одна. Заманчивая обстановка для небольшой беседы. Размусоливать не стану — нет ни желания, ни времени. Всего два-три вопроса. Главный: где дочь? Почему она ее прячет? Да — да, нет — нет. Обычный обмен мнениями. Червертьчасовая разминка.

И я неторопливо двинулся к станции метро.

По двухдневной привычке контролировал каждого прохожего. От малолетка до престарелой, едва передвигающей ноги бабки. Из доверительных бесед со знакомыми ментами уяснил: в наше время пособником преступников может быть любой человек, вне зависимости от пола и возраста. Метастазы преступности, подкормленные жаждой наживы, пронизали все общество, начиная от нижних ее слоев и кончая верхушкой. Особенно верхушкой.

Вроде, все нормально, повторяющихся физиономий, подозрительнах типов не отмечено, никто не обращает внимания на сорокалетнего придурка, возомнившего себя современным Мегре.

И вдруг я споткнулся. Конечно, в переносном смысле слова. На автобусной остановке в раскорячку стоял парень в распахнутой куртке. Тот самый, из вагона электрички, который пояснял женщине современный взгляд на любовь и брак.

Случайность? Вполне может быть, но случайность довольно странная. Многомиллионная Москва — не сорокатысячный Дремов, здесь за одни сутки дважды с одним и тем же человеком не столкнешься. Если случится такое — пиши заявление о включении тебя в книгу рекордов Гинесса.

Я независимо протопал мимо остановки, подошел к газетному киоску. Расплачиваясь, незаметно оглянулся. Постарался — незаметно, получилось, наверняка, глупо. Нет ни опыта, ни сноровки.

Парень покинул остановочный павиольон и остановился неподалеку, изучая выставленные в витрине комка безделушки, каждая стоимостью в пенсию деда Пахома. На меня не смотрит, но в стекле витрины, будто в зеркале, я уловил его настороженный взгляд. Слежка, наглая слежка!

Что делают в таких ситуациях опытные люди? Я напряг мыслительный аппарат, выцарапал из памяти отрывки из своих детективов. Естественно, не придуманные, почерпнутые из рассказов ментов.

Уходить проходными дворами? А кто может подсказать, какой двор проходной, а какой — тупиковый? Сутками просиживая за письменным столом в захолустном Дремове, не очень то ознакомишься со столичной географией…

«Схватить» такси либо частника и попросить водителя запутать следы? Водитель может оказаться наводчиком или шестеркой бандитов.

Самое примитивное — попытаться скрыться в метро. Втереться в толпу пассажиров, на каждой станции перепрыгивать из вагона в вагон, из поезда в поезд. Так запутать следы, чтобы самому их не распутать.

Сказано — сделано, задумано — выполнено. Перепрыгивая через ступеньку, помчался по эскалатору. Парень — за мной. Будто привязался незримым канатом. Он уже не прятался и не отворачивал башку — шел напролом.

Во время очередной пересадки пастух исчез. То ли посчитал задание выполненным, то ли передал слежку напарнику, то ли — никакой он не пастух. Обычный любопытный пассажир. Нет, перебил я сам себя, за мной следят. Кто и зачем — второй вопрос. Нельзя расслабляться.

Я с полчаса посидел на лавочке, успокоился. К матери Верочки сразу не поехал. Почему-то был уверен, что на дальних подступах к ее дому меня ожидают. Завернул в тощий скверик присел на скамейку и задумался…

Если за мной следят, то единственная причина слежки — затеянное расследование исчезновенния мисс Дремов. То-бишь, внучки соседей. Пасут, конечно, похитители. Но откуда им стало известно о просьбе бабы Фени и моем идиотском согласии? Знает об этом, кроме меня и «заказчицы», только Надин. Дед Пахом — не в счет, его может заподозрить только пациент психушки.

А как же быть с Виталькой? Пасынок знает о похищении девушки и о моем обещании найти ее. Не зря же он пас меня во время посещения уголовки. Тоже неприкрыто и нагло. Если он связан с преступниками — реальный повод для дальнейшей слежки, но уже в Москве. Несмотря на заусоренные алкоголем мозги, Виталька должен понимать: засветился. Вот и передал эстафету улыбчивому дружану.

Предположим, мои подозрения основаны не на зыбком песке — на гранитной почве. Тогда что означает появление у стенда химико-торгашки мужчины с проседью в прическе, как оно вписывается в новорожденную версию?

Элементарно просто. Виталька представил отчима своему боссу. Рассчитывать на то, что я тогда остался незамеченным — непроходимая глупость. Босс и организовал московскую слежку.

Все — в рифму, все — продумано. Завтра же расскажу об этом сыщику, с которым меня познакомит Груша. Высмеет? Ради Бога, пусть вволю поиздевается, если я непроходимый тупица, профессионал вылечит меня от излишней подозрительности. Если посчитает мою версию с"едобной, возьмет ее на вооружение.

Для всех этих размышлений хватило чуть больше часа. Поднялся с лавочки совсем другим человеком, собранным, серьезным. Похоже, теперь речь идет не только о похищении «королевы красоты», но и о моей безопасности.

Так просто бандиты следить не станут. Узнают, с кем я нахожусь в контакте, пройдутся по адресам или телефонам людей, у которых я побываю или позвоню, потом — действия. Опасных, по их мнению, ликвидируют, неопасных запугают. Что до меня, можно не сомневаться, замочат в первую очередь.

А я ведь звонил Машеньке, пусть не разговаривал, но — звонил. Вдруг ее телефон — «на прослушивании»?

Тревога за свою жизнь отступила, ее сменила тревога за судьбу жены… Бывшей жены…

И все же я упрямо пошел к Верочкиной матери. Опасно-неопасно, какая разница? Есть такое емкое слово — «нужно», с ним не поспоришь.

Выйдя из метро, позвонил из древней будки телефона-автомата. Жетонами не запасся, пришлось купить один у девчонки с размалеванным кукольным личиком.

— Понимаете, жена рожает, до роддома не довезу — хочу вызвать акушерку. Раньше двушка решала все проблемы, а сейчас…

Девица оказалась с понятием.

— Плохо предохранялись, да? Сейчас рожать — с моста в реку прыгать. Если, конечно, вы не банкир или солидный бизнесмен… Чем пользовались: таблетками или презервативами?

Старомодный я все же человек! Подобные рассуждения напоминают болотную жижу, в которую тебя ткнули мордой. Тем более, когда они исходят от девицы не старше шестнадцати годков. Глядит на меня огромными глазищами, приоткрыв жирно намалеванный рот. Будто напилась мужской крови и забыла вытереться. И рассуждает об интимной стороне жизни.

Не отвечая, я сверился с записной книжкой и набрал на диске номер. Девица презрительно фыркнула и ушла. Разговаривать с неандертальцем только время попусту терять.

— У телефона, — пропел высокий женский голос. — Говорите.

— Лидия Пахомовна?

— Смотря, кто звонит. Некоторым можно — Лидочка.

— Я к ним не отношусь… Беспокою по поручению вашей матери. Она просила…

Кокетливость будто сдуло струей воздуха из включенного вентилятора. Голос переполнен слезами, так и рвутся рыдания… Обычная истеричка или наркоманка? Может быть, и то и другое…

— Что-нибудь с Верочкой?… Да не тяните же вы — говорите!

В принципе все выяснено — у матери Верочка не появлялась. В противном случае Лидия Пахомовна вела бы себя по другому. Хитрила, изворачивалась, но не плакала. Можно прощаться. Но что-то меня удерживало, какое-то шестое-десятое чувство.

— С вашей дочкой ничего не случилось. Если вы согласитесь на встречу — расскажу более подробно.

Я ожидал немедленного приглашения домой, но женщина вдруг успокоилась. Так же неожиданно, как только что зарыдала. Впрочем, ничего удивительного, главное выяснила: с дочерью все в порядке. Остальное, в том числе состояние здоровья престарелых родителей, ее не интересует.

— Видите ли, сейчас я должна выйти в магазин. Если не возражаете, мы можем встретиться где-нибудь на нейтралке. Вас устроит метро Профсоюзное?