Похищение королевы - Карасик Аркадий - Страница 26

— Позвольте представиться — Тимур Александрович. Как вы, видимо, уже догадались — от Геннадия Викторовича.

— Очень приятно.

— Разрешите пригласить вас в машину.

Роскошный «форд», натертый до ослепительного блеска. За рулем — такой же улыбчивый вихрастый парнишка в светло-коричневом пиджаке и при галстуке. Солидность водителя — имидж босса.

Может быть, я ошибаюсь и приглашение исходит не от бандита, а от видного политика либо сверхбогатого бизнесмена? Что до таинственности и нежелания засвечиваться — это свойство присуще не только преступникам, но и законопослушным гражданам современной России. Телевизионная фразочка: информатор предпочитает оставаться неизвестным — яркое тому подтверждение.

Занятый своими мыслями, я не обращал внимание ни на погоду, ни на окружающую меня действительность. Собеседника слушал вполуха. Автоматически отвечал. Иногда — невпопад.

Как всегда улицы Москвы перегружены автотранспортом. Слоновьей внешности фургоны, грузовики, автобусы и многочисленные легковушки нетерпеливо фыркают, меняют полосы, выискивая возможность нарастить скорость, вырваться из постоянных пробок и заторов.

Тимур сидел на заднем сидении рядом со мной. Развлекал гостя легкой, необременительной беседой. Избегая политических вывертов и ужасающих подробностей покушений и убийств.

Для беседы выбрана, конечно, литература. Модный сейчас жанр — детектив. А о чем еще разговаривать с писателем, не о кулинарии же? Минут через сорок, когда машина неторопливо катила по Подмосковью — не знаю какому: Дальнему или Ближнему — собеседник неожиданно перестал критиковать и хвалить. Проговорил смущенно:

— Простите, Павел Игнатьевич, но я вынужден… Маленькая формальность. Не совсем приятная, но, к сожалению, обязательная. — он протянул мне черные очки с боковыми закрылками. — Прошу вас, наденьте и постарайтесь отвлечься. Понимаю, состояние прескверное, но обстановка диктует.

Мне ничего не оставалось делать, как напялить на себя дурацкие очки. Невольно вспомнил дедушку Крылова и его басню «Мартышка и очки».

— И долго придется изображать слепого? Заранее предупреждаю — долго не вынесу. Могу по настоящему ослепнуть.

Деликатный смешок показал: шутка принята и по достоинству оценена.

— Не больше получаса. Если вам надоела моя болтовня, можете подремать.

Я последовал его совету. Конечно, не уснул. В голове — Машенька и мое фактическое «бомжевание», последняя стычка с пасынком и до сих пор не подписанный договор на очередной роман. Мозг трудолюбиво обрабатывал введенную в него информацию, но — ни советов, ни рецептов. Одни красочные или черно-беоые картинки.

Наконец, «форд» остановился. Я протянул руку, намереваясь снять очки и оглядеться, но Тимур мягко остановил меня.

— Придется еще немного потерпеть. Простите за фамильярность, но я возьму вас под руку.

Я куда-то шел, осторожно передвигая ноги. Меня предупреждали о выбоинах в асфальте, о ступеньках и поворотах. Максимально заботливо и неизменно вежливо.

— Все, Павел Игнатьевич, ваши мучения окончились.

Я сдернул чертовы очки. Огляделся. Господи, куда я попал? Самый ностоящий дворец! Большая комната ярко освещена — под потолком сияет многоламповая хрустальная люстра, на стенах горят двухрожковые бра. Пол застелен многоцветным ковром. Посредине — низкий столик, вокруг него — мягкие кресла. Бросается в глаза обилие картин: натюрморты, портреты, пейзажи. Окна наглухо закрыты бархатными шторами.

Посредине комнаты, широко улыбаясь, стоит мужчина. Не просто мужчина — идеал мужской обаятельности и красоты. Мне еще не приходило встречаться с такими приятными во всех отношениях людьми. Мускулистый, подтянутый, широкоплечий. Крупная голова, увенчана светлой шевелюрой. Тонкие черты лица немного портит выпирающий волевой подбородок. Короткая щетинка аккуратно подстриженных усиков не затеняет, наоборот, подчеркивает припухшие, будто покусанные комарами, губы.

А я— то думал, что встречусь с криминальным авторитеом! Передо мной либо политик высокого ранга, либо могущественный предприниматель.

— Добрый день, уважаемый Павел Игнатьевич, — даже голос необычен: нечто среднее между басом и баритоном. — Думаю, представляться друг другу нет необходимости. Вы мне известны по книгам, моя фамилия и профессия роли не играет… Как вел себя мой посланец? Не хамил?

Мне почудился во взоре хозяина оттенок угрозы. Стоит мне пожаловаться на «хамское» поведение Тимура, тому грозят крупные неприятности.

— Боже сохрани! — искренне воскликнул я. — Обаятельный человек, культурный, интеллигентный…

Геннадий Викторович удовлетворенно кивнул. То ли подтверждая мое мнение, то ли информируя о том, что в его окружении других людей нет и не может быть.

Девушка в кокетливом передничке вкатила столик, уставленный деликатесными закусками, подкатила передвижной бар с напитками. Хозяин поблагодарил ее и выразительно посмотрел на дверь.

Служанка ушла. Мы остались одни.

— Все же мне придется представиться, — вздохнул Геннадий Викторович. — Иначе наша беседа окажется затуманенной определенным недоверием. Ничего не поделаешь, такое недоверие психологически оправдано. Думаю, вы уже догадались… Да, я занимаюсь нетрадиционным бизнесом. Вообще, бизнес многогранен, как все в человеческом обществе. Человеку свойственно зарабатываать себе на жизнь тем, что предоставила ему природа. Одни добывают средства для существования руками, другие — головой. Есть бизнес политика, есть — предпринимателя, есть — военнослужащего. Мой бизнес неоправданно поносят, считают бесчеловечным, позорным. Правоведы даже предусмотрели множество законов, согласно которым меня можно посадить в тюрьму, послать на зону. А за что, спрашивается? Чем мой труд отличается от труда, скажем, депутата Думы или владельца предприятия?

Как я и ожидал, — ничего определенного не сказано. Единственно — прозвучало невнятное признание в преступности бизнеса, которым занимается хозяин. Значит, предвидение не обмануло меня.

— Государство обкрадывает своих граждан. Скачками цен, изменениями процентных ставок по вкладам, введением драконовских налогов. Депутаты голоуют за идиотские законы, направленные опять-таки на ограбление и без того ограбленных нищих. Все сходит с рук. Мы, представители так называемого «преступного» бизнеса, подвергаемся гонениям. Где же справедливость?… Вот возьмем вас, уважаемый Павел Игнатьевич. В своем романе — «Прыжок в неведомое» — рисуете этакого вампира, толстого, неопрятного, начисто лишенного доброты, культуры, обычного обаяния. Где вы видели подобное чудовище?… Действительно, когда-то представители нашего бизнеса, может быть и были такими, не спорю. Но время диктует свое. Сейчас они заседают в Госдуме, работают в президентской администрации, занимают видные посты в регионах. Недалеко время, когда мы получим реальные рычаги власти. Поверьте — это неизбежно. Как смена времен года, чередование дня и ночи. Думаете, наступит время сплошного грабежа, потекут по стране реки крови? Ошибаетесь. Наш режим будет намного человечней нынешнего.

— Страшная перспектива.

Криминальный бизнесмен смешливо оглядел меня — начиная от изрядно облысевшей головы и кончая тощими ногами, обутыми в поношенные туфли.

— Вот видите, даже вы, думающий, талантливый человек не можете понять смысла происходящей перестройки. Второй перестройки за одно только десятилетие. Говорят, мафия и государственные структуры нуждаются друг в друге. Мафия для прыжка наверх к вершинам госвласти, власть для создания надежной опоры… Ересь! Нас просто боятся. Искоренить — не хватает силенок и денежек, допустить к кормушке — опасно. Вот и лавируют, изображают бурную деятельность. Стучать кулаком по столу и произносить праведные речи большого ума не требуется. Мы на них просто не обращаем внимания.

В одном из своих повестей мне пришлось нарисовать некоего вора в законе, мечтающего о «светлом» будущем. Не только мечтающего, но уверенного в том, что его мечта непременно сбудется. Описывая допрос гангстера, я сомневался в том, что эта уверенность будет правильно понята читателем, что она прозвучит правдоподобно.