Черное золото королей - Жукова-Гладкова Мария - Страница 16

– А где работает Леша? – уточнила я.

– На Неве, – сообщила Надежда Георгиевна, добавив, что намерена и меня посадить в том здании – особнячке, окна которого выходят на главную питерскую водную магистраль. Особнячок старинный, более чем презентабельный, лепной потолок, ангелочки, статуи, в общем – все, что нужно для поддержания соответствующего имиджа нефтяной компании.

Хочу отметить, что офисы в домах, принадлежащих Надежде Георгиевне, совсем не впечатляли. Если в свою и Лешкину квартиры она вбухала немалые средства, то на кабинеты персонала поскупилась. Конечно, никаких протечек не было, паркет под ногами не трещал и не скрипел, обои не пузырились, но… Я приняла бы этот офис за какую-нибудь заштатную торгово-закупочную контору, если бы не знала, кому он принадлежит.

– А вы сами здесь работаете? – уточнила я.

– Конечно, – как само собой разумеющееся заявила свекровь. – Я же сказала тебе, что здесь – работа, там – показуха.

«Теперь понятно, зачем тебе я», – пронеслась мысль. Вот только что ты намерена показывать? И кому? И что тебе на самом деле от меня надо?!

Секретаршей у Надежды Георгиевны оказалась сухая вобла неопределенного возраста, к которой, правда, свекровь относилась очень уважительно, что ей было несвойственно. Может, на самом деле хорошо выполняет свои обязанности? Или так предана Надежде? Редкостная стерва, собирающая сплетни на всех сотрудников и доносящая их начальнице?

Вобла принесла нам кофе с ничего не выражающим лицом, Надежда Георгиевна спросила у нее, кто звонил, и вобла четко, по-военному отчиталась. Ни одного лишнего слова, все в тему. Нужно отдать ей должное, дело свое знала, что было заметно даже моим невооруженным глазом.

– Куда меня на пятницу приглашают? – уточнила свекровь, выслушав отчет.

– Презентация в выставочном комплексе, – отчеканила вобла. – Автомобильный концерн проводит. Приглашают представителей всех нефтяных компаний, членов городского правительства, депутатов Законодательного собрания, журналистов. В приглашение фамилии не внесены. Оно на двух человек из нашей компании. Его следует предъявлять при входе.

Надежда Георгиевна задумалась на мгновение, потом приказала вобле нести приглашение, всучила его мне, извлекла из верхнего ящика стола две тысячи долларов, которые мне уже однажды предлагала, а также пачку визиток с логотипом «Алойла». С большим изумлением я увидела на них собственное имя. Там также значились номера телефонов, номер факса и электронной почты (не тот, которым я пользуюсь для связи с лесбиянками). К своему удивлению, я оказалась коммерческим директором «Алойла».

– Пойдешь на презентацию, – безапелляционно заявила мне Надежда Георгиевна. – Отдохнешь, с народом познакомишься. Надо тебя в люди выводить.

Я уже хотела ляпнуть, что никуда не пойду, но Надежда Георгиевна добавила с видом змеи-искусительницы:

– Неужели за две тысячи баксов не сходишь, Оленька? Тебе из них, конечно, нужно будет купить себе хорошенький деловой костюмчик… Я тебе уже давала адрес, где его тебе подберут. За такие бабки можно и наведаться, не так ли? Ты подумай, сколько тебе твоих «Страстей» надо написать, чтобы их заработать?

Я плевок проглотила, подумала: «А что я в самом деле теряю? Убудет от меня, что ли, на презентацию сходить? За такие бабки?» – решила, что такое посещение меня ни к чему не обязывает, надо воспринимать это просто как хорошо оплачиваемую разовую работу, бабки взяла, сунула их к Лешкиным, туда же убрала визитки и уточнила, будет ли меня кто-то сопровождать.

– Будет. Толик.

Свекровь нажала на какую-то кнопку, включила громкую связь и приказала таинственному Толику немедленно у нее нарисоваться. Секунд через двадцать в кабинете возник молодой человек – весь какой-то прилизанный, с зачесанными назад волосами, худой и высокий. Глаза у него были бесцветными и ничего не выражали. Мне он сразу не понравился. Возраст его я тоже определить не смогла: где-то между двадцатью пятью и тридцатью пятью. Хотя могла и ошибиться, причем в любую сторону.

Надежда Георгиевна предложила нам познакомиться, представив меня своей невесткой и новым коммерческим директором компании. Толик был представлен референтом Надежды Георгиевны. Я, кстати, до сих пор не знала, какую должность в «Алойле» придумала себе свекровь и придумала ли вообще какую-то. Она вполне могла тут быть серым кардиналом со своим собственным штатом, да и должность ее, по-моему, нисколько не интересовала. Надежду Георгиевну всегда интересовала власть, деньги, пожалуй, тоже. Но власть для нее была важнее.

– Толик подхватит тебя у какой-нибудь станции метро, – сказала мне Надежда Георгиевна. – Договоритесь сами. На презентации будет алкоголь, так что давай без машины. И нечего на твоей иномарке, – тут свекровь презрительно хмыкнула, – светиться. А Толик поедет на машине компании. Водитель вас потом развезет по домам. Толик, покажешь Оленьке всех, кого нужно.

Толик подобострастно кивнул.

– А ты, Оля, будь со всеми мила и приветлива, но поводов для более тесного знакомства не давай. У тебя с этими людьми могут быть только деловые отношения. Домой тебя повезет мой шофер. Ясно?

Толик закивал, я сказала одно слово: «Примерно». Надежда Георгиевна на мое слово никак не отреагировала, Толика отпустила после того, как он пообещал заехать за мной домой, что свекровь одобрила, посмотрела внимательно и заявила, что возлагает на меня большие надежды. В это мгновение зазвонил один из телефонов на столе. Надежда выслушала, что ей сказали (я не смогла уловить ни слова), кивнула, посмотрела на меня, повесила трубку, после чего отпустила с миром.

Мне было непонятно, зачем меня сегодня сюда приглашали. Хотели завлечь богатством? Танцевальным залом? Немыслимым количеством Лешкиных костюмов? Но неужели Надежда Георгиевна не понимает, что я за ее сына замуж снова не пойду ни за какие деньги? Пусть она хоть весь Петроградский район или даже Питер скупит с потрохами.

Но было любопытно. Что все-таки задумала Надежда Георгиевна?

Глава 10

Меня никто не задержал при выходе. Оказавшись во дворе, я увидела, как в арку въезжает серебристый «жирный» «Мерседес». Водитель явно планировал припарковаться там, где сейчас стоял мой «Запорожец», но при виде «последней мести Хрущева» впал в состояние прострации и чуть не врезался в меня. Я только успела отпрыгнуть в сторону, равновесия не удержала и шлепнулась на асфальт. Тут раскрылась моя сумочка и из нее веером рассыпались стодолларовые купюры, выданные мне Надеждой Георгиевной и ничем не скрепленные. Лешкина пачка пятидесятидолларовых лежала в глубине и надежно.

Из серебристого «Мерседеса» тут же выпрыгнули два гоблина (один с водительского места, второй – с переднего места пассажира) и бросились ко мне. На одном из гоблинов очень странно смотрелись очки в тонкой золотой оправе – как-то они выпадали из создаваемого имиджа. Затем открылась задняя дверца, послышался голос: «Подождите-ка», – и с заднего сиденья вылез тучный мужчина со знакомой физиономией. Только сначала я никак не могла вспомнить, где видела его раньше.

Я попыталась подняться. Правую ногу, на которую я упала, здорово саднило, а одежда, как я догадывалась, пришла в непрезентабельный вид.

– Лежать! – рявкнул один из гоблинов и придавил мою левую ногу ботинком.

Я взвыла от боли. Второй уже наклонился над моей сумочкой.

– А ну, оставь мои вещи в покое! – заорала я. Почему-то я не боялась: ведь за спиной Надежда Георгиевна и куча ее подчиненных. Позволят они тут кому-то надо мной измываться?

– Она украла деньги, – не обращая на меня внимания, сообщил гоблин в очках патрону. – Э, да тут еще есть!

«Судит о людях по себе?» – пронеслась у меня мысль, но тут патрон наконец полностью выбрался на асфальт.

– Что же ты так нехорошо поступаешь, деточка? – проворковал толстый мужик, устремив похотливый взгляд на мои ноги, в особенности верхнюю их часть, хорошо просматривавшуюся под задравшейся юбкой. – Я знаю, что Надежда Георгиевна давно ищет воровку в своей компании. Вот ты и попалась, голубушка.