Черное золото королей - Жукова-Гладкова Мария - Страница 9

Минуты через три моих мучений (за это время мимо пронеслось пять машин, даже не сбавивших скорость) вдали, на пригорке, с той стороны, откуда приехали и мы, появился огромный черный джип.

Я никак не ожидала, что его владелец остановится рядом с «Запорожцем».

Но джип остановился, и из него выскочили двое мужчин лет тридцати восточной наружности. «Красивые парни», – отметила я про себя.

– Помочь? – улыбнулся один.

– Если можно, – пролепетала я и вспомнила, что сегодня из-за жары не потрудилась навести должный марафет. Хорошо хоть глаза подвела.

Парни были в летних брюках и футболках, имели накачанные загорелые тела. Оба бросили внимательный взгляд на мое тело. Я была в простом ситцевом платье, которое сшила сама по выкройке из «Бурды». И знала, что оно мне идет – как и вообще голубой цвет. Да и с фигурой у меня полный порядок: несмотря на двух детей, я оставалась стройной. Конечно, не помешала бы пластическая операция груди, но… И с лицом, конечно, надо что-то сделать, Надежда Георгиевна права, а я с утра поленилась. И вообще ленюсь.

Ветерок трепал подол платья, обнажая мои стройные длинные ноги. «Пожалуй, из-за фигуры не стоит беспокоиться», – подумала я, глядя, как парни ловко управляются с колесом, а в парикмахерскую давно пора наведаться. И на этих выходных нужно позагорать. Загар мне идет. Загорелая блондинка – это здорово. И обязательно всегда выходить из дома накрашенной.

А мальчики-то хороши… В особенности один…

«Дура! – одернула я себя. – Прекрати витать в облаках! Тебе сколько лет?! И зачем ты им сдалась?.. Скажи спасибо, что колесо поменяют».

Катька скакала вокруг мужчин, они с ней шутили, потом дочь изъявила желание поучаствовать в процессе замены колеса, ей даже дали подержаться за гаечный ключ, или как там он называется, затем она попросила разрешения посидеть в джипе, туда слазала, выскочила назад, потом захотела пить, я уже собралась достать бутылку с водой, но старший из парней сказал, что у них в баре есть холодненькое. Один наш спаситель остался докручивать болты, второй на пару с Катькой опять пошел к машине, они позвали меня, и я увидела, что в джипе сзади в самом деле имеется мини-бар, где представлены не только прохладительные напитки.

– Катя, только очень холодное нельзя! – напомнила я. – А то горлышко заболит, и будешь в жару с температурой валяться.

Мужчина и тут нашелся, открыв две бутылки Катькиной любимой «Фанты»: ледяную и теплую, стоявшую просто так (и подобный запас имелся), потом, смешивая теплую и холодную жидкости, наполнил пластиковые стаканчики и поднял тост:

– За знакомство! С дочкой мы уже познакомились, а как зовут маму?

– Ольга Викторовна, – встряла Катька, не дав мне молвить ни слова.

– Просто Ольга, – почему-то покраснела я.

Одного из спасителей звали Камилем. Второй продолжал проводить какие-то манипуляции с моим «Запорожцем» и к нам не присоединялся. Камиль налил нам еще «Фанты», потом у него в баре (то есть морозилке) нашлось мороженое, которое мы все дружно съели (каждый по сахарной трубочке, которые так любит Катька). После этого угощения дочь, можно сказать, влюбилась в Камиля.

Но я понимала, что у этих молодых людей есть и более важные дела, чем замена спустивших колес женщине после тридцати с десятилетней дочерью. Хотя мы с ними, наверное, почти ровесники, вдруг подумала я, но я уже не чувствую себя молодой. Да и была ли у меня молодость?

Вдруг стало очень грустно. Вот этот Камиль сейчас уедет, и я его больше никогда не увижу. Да и зачем я ему? У него, наверное, женщин…

Хотя…

А может, в самом деле принять предложение Надежды Георгиевны? Ведь если я стану… одним из руководителей нефтяной компании «Алойл» и все в городе будут знать, что именно мои дети являются ее наследниками… Внимание мужчин мне обеспечено. С какими целями – другой вопрос. Но уж, по крайней мере, жалость я не буду вызывать ни у кого. И «Запорожец» поменяю на иномарку не хохляцкого производства.

Хотя входить в руководство нефтяной компании опасно для жизни. И я понятия не имею о Надеждиных истинных намерениях.

Но это вторично.

По крайней мере, в начале недели я приведу себя в… презентабельный для любого мужского общества вид.

Наконец колесо было заменено (хотя процедура, по-моему, отняла гораздо больше времени, чем на нее должно уходить), приятель Камиля подошел к нам, но не представился, я искренне поблагодарила мужчин, мы загрузились по нашим машинам и джип унесся вперед. Но его номер я запомнила.

Глава 6

Все выходные я усиленно загорала, заявляя дедушкам и детям, что в последнее время страшно устала и нанервничалась. Дедушки кивали головами, вечером наливали мне стакан, утверждая, что это лучшее средство для снятия стресса, но соглашались, что мне нужно отдохнуть и я слишком много работаю.

Услышав про Надеждино предложение, оба заявили, что я правильно сделала, отказавшись. Свекор хорошо прошелся по бывшей женушке, наверное, в эти минуты Надежде Георгиевне здорово икалось. Более того, оба деда обещали поговорить со старой партийной сукой – они всегда именовали ее одинаково, правда, сейчас она выглядела лет на двадцать моложе и своего бывшего, и моего отца.

Вечером в воскресенье я поехала назад в город, в понедельник утром первым делом отправилась в парикмахерскую, где мне сделали стильную длинную стрижку, перекрасив грязно-белые волосы в цвет спелой пшеницы, который на мне смотрелся естественно и прекрасно сочетался с полученным в выходные дни загаром.

Остатки гонорара за «Розовые страсти», на которые я планировала купить себе новые зимние сапоги (всегда придерживаюсь принципа «готовь сани летом»), потратила на лучшую французскую косметику. На сапоги еще заработаю. Я как раз писала в эти дни продолжение «Розовых страстей»: материала было предостаточно. Перед тем как взяться за первый роман на лесбийскую тему, я поместила в Интернете объявление: «Девушка ищет опытную наставницу». Мне пришло более пятидесяти откликов. О многом я даже не догадывалась… Что с меня взять? Родилась в те годы, когда у нас в стране секса еще не было, а уж истинного значения голубого и розового цветов точно никто не знал.

После выхода романа я получила массу писем от лесбиянок (они приходили на адрес издательства), которые говорили, что Алена Эросмани (мой творческий псевдоним) очень хорошо понимает суть вопроса, и интересовались моей истинной ориентацией. Если прочитать все написанные мною книги, то этот вопрос должен возникнуть у любого читателя: по заказу издательства в чем я только не изощрялась… Но лесбийский роман получил наибольшее количество откликов и продался самым большим тиражом (возможно, и мужчины захотели узнать побольше об этом деле), поэтому мне заказали продолжение, которое я сейчас и заканчиваю. Главную героиню сделала образом собирательным, позаимствовав кое-какие черты Надежды Георгиевны, директрисы школы, где работала после окончания университета, и преподавательницы истории КПСС, мучившей нас полтора года в универе и заставлявшей зубрить решения съездов ныне почившей партии.

Вечером я решила опробовать на себе новую косметику, чтобы посмотреть, какой эффект может получиться. Вообще-то на следующий день я планировала наведаться к Лешке в больницу, неплохо будет его удивить. Может, быстрее пойдет на поправку. Если, конечно, не заработает себе сердечный приступ при виде нового имиджа бывшей жены.

В общем, я сделала из себя конфетку.

И почему я не сделала все это в пятницу?

На глаза, смотревшие на свое отражение в зеркале, невольно навернулись слезы. Но я быстро заставила себя успокоиться (еще не хватало красных глаз!) и подумала: а не отправиться ли мне подышать свежим воздухом? Просто так. Чтобы посмотреть на производимый эффект.

Но тут встал вопрос: куда я могу пойти? И куда я могу пойти одна? Зайти куда-то выпить кофе? Но денег осталось только на еду и на бензин, я не могу позволить себе разгуливать по кафе. Просто пройтись по улице? Но в тридцать три и для матери двоих детей это более чем странно. Позвонить кому-то из подружек? Но они при виде меня… Наверное, испытают не самые лучшие чувства, что будет неприятно и мне, и им самим.