Случайный многожёнец - Зайцев Виктор Викторович - Страница 45

По мере изготовления наручников и кандалов все пленные стали пользоваться относительно свободой, теперь они свободно передвигались по своим сараям, Белову пришлось озаботиться охраной. На ночь приходилось прицеплять пленников на связку, хотя о побеге, похоже, никто не думал, кроме Мариги. Белов без допросов понимал все его мысли, тот оказался классическим уголовником, без единой черты интеллекта, одна злоба и тупость. Из него вышел бы настоящий Шариков, желание отнять и поделить, между своими, конечно, не сходило с его рожи. В отношении этого «социально близкого» никакой жалости у Белова не было, он продал бы его не только на юг, а, желательно, на север, куда-нибудь в Воркуту, на шахты. Жаль, что их ещё не построили. Среди остальных пленных невинных жертв тоже не было, все были личными «дружинниками» Рудого.

Продолжая допросы всю неделю, Белов убедился, что Рудой, как и все раненые, довольно быстро идёт на поправку. Ещё пара недель и все пленники будут абсолютно здоровы, к этому времени обещал вернуться Окунь, в совете которого Белов нуждался. За неделю Белов опытным путём установил, что Рудой становится «лучшим другом» на два часа после укола морфия. После этого радостное возбуждение спадает, и пленник начинает засыпать. С учётом такой реакции Белов планировал свои действия. Жизнь в посёлке за неделю окончательно стабилизировалась, кузнецы и чеканщики работали всё светлое время, не соблюдая восьмичасового рабочего дня. Белов загрузил кузнецов изготовлением предметов первой необходимости для строительства домов, инструмента для работы и на продажу. Чеканщика-предателя Белов вернул на рабочее место, но кандалы на ногах оставил, как память о предательстве, разъяснив ему, что снимет их только через месяц при хорошем поведении. Нурами, ожидавший худшего, был счастлив остаться живым и невредимым, поэтому всеми фибрами показывал свою полезность и преданность Белову. Чеканщикам Белов поставил задачу изготовления медного листа большой площади, толщиной около полумиллиметра. Задумку о производстве нового товара, который наверняка будет пользоваться спросом, Белов не оставил.

Семейная жизнь многожёнца складывалась спокойно, ежедневно Беловы втроём ходили в баню, но спал Белов только с Ларисой, Алина пока терпела. Белов, впрочем, решил взять её с собой в Сулар, не столько из-за полезности, сколько из опасения оставлять её с Ларисой наедине. Женщины уже освоились в совместном ведении хозяйства, по очереди смотрели за детьми и работали на кухне. Кормил южан Белов пока за свой счёт, надеясь найти для мастеров женщин, чтобы оставить их в посёлке уже свободными. Держать рабов вблизи Белов не хотел, он не верил в сказки о любви раба к своему хозяину, и всегда ждал от невольников подвоха или прямого нападения. Перед отъездом в Булгарию, Белов, опасаясь за Ларису и детей, пообещал всем четверым южанам вольную после двух лет работы. В этом он поклялся перед ними всеми богами, в присутствии Третьяка.

Перед самой отправкой, когда Белов уже собирал припасы для путешествия, прибыл Окунь с запасом руды и товаров. Узнав новости, купец изрядно удивился, не только дал толковые советы, но и сам решил поучаствовать в захвате имущества Рудого. Пока пленники под присмотром помощников Окуня занимались разгрузкой товара, компаньоны обсудили свои планы. Во-первых, Окунь отчитался в своих сделках и выдал Белову его долю, которая без учёта привезённого и будущего товара, только в серебре, составила двадцать восемь гривен. Кроме трёх тонн медной и железной руды, пленники должны были выгрузить тридцать тюков с шерстью, десяток овец, шесть кусков ткани. Лошадей Окунь не привёз, да и к лучшему, если всё получится, у Белова будет свой табун из двух десятков коней. Во-вторых, компаньоны ещё раз обсудили планы захвата имущества Рудого, согласовали свои действия и сразу обговорили долю каждого, в чём она будет выражаться. Всю недвижимость Белов отдавал Окуню, справедливо полагая, что не сможет за ней присматривать, но сразу обговорил своё право ночлега и проживания в любое время года на любой срок. Лошадей, все ткани, инструменты и ценности, а также весь запас зерна, Белов брал себе, Окунь обязался помочь при доставке. Если всё не поместится в лодки, сохранить до следующего плаванья. С уграми Белов расплатится сам. В-третьих, Окунь, собиравшийся зимовать в Суларе, в доме Рудого, обещал за зиму найти и уговорить несколько мастеров на переселение в Бражино, хоть на три года. Цену найма компаньоны тоже обговорили. В-четвёртых, Окунь пообещал найти покупателя на пленных ещё до ледостава.

Утром прибыли угры, горящие желанием добраться до трофеев и разбогатеть. Белов с удивлением заметил, что никакой ненависти к своими бывшим поработителями угры не проявили. Последний раз, проинструктировав Ларису и Третьяка, Белов возглавил караван из четырёх судов, двигавшийся вниз по реке. Порядок движения был такой — впереди шёл Белов, с Рудым и Алиной, за ним угры и два судна Окуня. Двигались быстро, без остановок на обед или заходы в города, вставали только на ночлег. Гребцов на судах было достаточно, поэтому к Сулару добрались за четыре дня.

Утром Белов сделал укол Рудому, после чего все четыре судна высадились на пристани Сулара. Белов, поддерживая Рудого, вместе с Окунем и тремя его подручными, высадился на берег. По договорённости, четверо угров посильнее, вынесли на берег носилки, куда посадили Рудого, ещё не способного ходить. «Клиент» был в великолепном расположении духа, поэтому выполнил просьбу Белова о продаже лодок сразу, позвал старшего на пристани к себе и громко объявил, что уезжает надолго, лечить рану к известному лекарю, а лодки продал Белову. Возражений ни от кого не поступило, по знаку Белова, угры расселись в две лодьи и отошли от пристани, двигаясь вверх по течению. Там, в условленном и осмотренном накануне месте, они должны ждать табун лошадей из хозяйства Рудого.

Остальные двинулись к дому Рудого, доставляя того домой на носилках. В доме Рудой объявил слугам и соседям ту же версию о лечении и продаже имущества, только уже Окуню. К этому времени прошло больше часа и действие наркотика начинало заканчиваться, до конюшни надо было добираться ещё два часа. Пришлось быстрым шагом двигаться туда, благо угры были достаточно сильны и выносливы. К моменту, когда процессия достигла пригородного хозяйства Рудого, тот умудрился уснуть прямо в носилках, вывести его из этого сна никак не удавалось. Можно было подождать ещё полдня, но Белов с Окунем сделали ошибку, спеша оформить всё как можно быстрее. Увидев носилки со спящим хозяином, процессию пустили во двор, но никаких объяснений о продаже имущества пятеро звероподобных конюхов слушать не стали. Более того, когда Окунь начал повышать голос, утверждая, что Рудой продал им всё своё имущество, один из подручных последнего просто двинул Окуня в зубы. Благо, Окунь отлетел в сторону и отделался лёгкими ушибами. Белов понял, что придётся применить силу, моментально ударил одного из конюхов карабином по затылку, а другого в солнечное сплетение. Кивнув на двоих упавших конюхов, Белов скомандовал уграм,

— Быстро вяжите этих, — а сам кинулся на третьего, только уложившего Окуня на землю. Двое других конюхов заносили Рудого в дом, и не видели, что творится во дворе. Противник Белову попался непростой, не только крепкий, но и резкий, дважды почти доставший его кулаком. Только навыки работы с шестом, то бишь, с карабином, спасли Белова от нокаута. Белов, отступая в угол двора, уже подумал, не прострелить ли ногу этому бычаре, но очухавшийся Окунь, быстро сориентировался и оглушил своего обидчика черенком вил. Компаньоны сразу бросились в дом, где могли услышать шум или заметить неладное в окне, так и вышло. Только Белов открыл дверь в дом, как топор врезался в косяк. Если бы у Белова не было опыта задержания преступников в частных домах, лежал бы он с разрубленным черепом на полу. Пока конюх вытаскивал засевший топор из косяка, Белов нанёс одновременно два удара в пах и лицо, после которых злодей забыл о топоре, упав на пол. Белов не стал рассматривать упавшего, торопясь подойти к последнему конюху, который уже вытащил нож, больше похожий на короткий меч. Не желая рисковать, Белов без колебаний выстрелил в руку с ножом и раздробил ладонь конюха. Нож выпал, конюх завыл и бросился на Белова, но был встречен прямым ударом ступни в низ живота. Отлетев назад, конюх продолжил кататься по полу, зажимая кровоточащую руку. Белов схватил с сундука какую то тряпку и навалился на раненого, прижимая того коленом к полу. На помощь ему пришёл Окунь, вместе им удалось скрутить конюха и перевязать его рану.