Голубка - Знаменская Алина - Страница 60

– Кирилл считает, что любой поход закаляет мужчину, – улыбнулась Калерия, нежно трогая сына за ушко. – А Петя – будущий офицер. Продолжатель династии.

– Твой муж скажет! Впрочем, как и твой отец.

– Да все хорошо, мам. Самолет Петя перенес вполне сносно. Ел и спал. Вот близнецы всю дорогу лопотали. Всех вскружили – и стюардесс, и пассажиров.

– Да уж, Ирочке достается! Вот если бы ваши мужья согласились перевестись поближе… Мы с твоим отцом только об этом и мечтаем!

– Да уж, жаль, что в Москве нет моря, – усмехнулась Калерия. – Отец бы нашел способ перетащить Кирилла с Сергеем.

– Лерочка, мы с отцом стареем. Тебе пока не понять, но мы так нуждаемся в вас… Папа ведь буквально преобразился, когда вы приехали. Так радуется детям! Он всегда хотел сына, а тут сразу трое мальчишек! Если бы мы могли их видеть чаще…

Татьяна Ивановна говорила и трогала стриженые головы близнецов. Калерия не вынесла печального тона матери.

– Мам, не хотела тебе говорить раньше времени. И Кирилл не велел, но…

– Не томи, Лера! Что? Что случилось?

– Появилась возможность перебраться в Петербург.

– Лера…

– Кирилла переводят в штаб. От Петербурга до Москвы рукой подать. Так что видеться будем чаще.

– Господи! – Татьяна Ивановна не верила ушам. Неужели ее мечта сбудется и дочь с внуком будут совсем рядом? – Как хорошо-то! Но… – Татьяна Ивановна задумалась. На ее лицо легла тень. – А Ирочка? Как же она теперь там одна?

Калерия улыбнулась. Маленький Петя наелся, отвернулся от груди. Она вытерла его ротик салфеткой.

– И этот вопрос уже решен. Сергей решил последовать за своим командиром.

– Неужели согласился на работу в штабе?

– Нет, конечно же, мам, ты угадала. На работу в штабе Сергей не согласился, зато принять под свое командование корабль в Кронштадте не отказался.

– Лерочка! Счастье-то какое! – ахнула Татьяна Ивановна. На глазах моментально выступили слезы.

– Мама, только учти: пока это тайна.

Но тайна, когда женщины вернулись к столу, уже бурно обсуждалась тут.

Кирилл поделился планами с генералом, тот по-деловому, без эмоций рассматривал перспективы нового назначения зятя.

Радовались все. Родители Сергея давно ждали перевода сына поближе. Мать даже на Пасху ездила в церковь в район, ставила свечку Георгию Победоносцу, покровителю воинов, просила помощи. Ее молитвы были услышаны. Пусть Петербург и не так близко от Смоленска, как, например, Москва, но все же гораздо ближе, чем Владивосток.

Отпуском наслаждались все – и гости, и хозяева.

Кирилл с Сергеем помогали хозяину на сенокосе. Женщины колдовали над вареньем в саду под навесом, где была устроена специальная печь. У Ирины было столько редких рецептов, что свекровь переписывала их себе в тетрадь.

Заботу о близнецах полностью взяла на себя Зоя, радуясь, что отношения брата с женой теперь ни у кого не вызывают сомнений. Сергей ни на шаг не отходит от жены. На речку – вместе, за ягодами – вместе, в город за покупками – тоже вместе. Даже Надежда отцепилась, поняла, что ловить здесь нечего.

Отпуск пролетел как один день.

Когда соленья-варенья были уложены в две машины, гости и хозяева вышли во двор прощаться. Всем стало грустно. Деды бодрились, зато обе бабушки пустили слезу.

– Ты-то что куксишься, мать? – поддел генерал жену. – Внуки-то с нами едут. Погуляешь еще с ними по Москве.

– Надолго ли, Петя? Через неделю провожать придется. Одни останемся…

– Ничего, ничего. Утри глаза-то. Зоя обещала нас не оставить. Так, Зоинька?

– Конечно! К первому сентября ждите! Если я вам не надоем, то поселюсь у вас.

– Студентка наша, – вздохнула Зоина мать. – Вот и ты улетаешь…

– Мне легче, мама. Теперь ведь у нас в Москве родные. Не у чужих людей.

– Да, да, – согласилась мать. – И нам с отцом за тебя спокойнее.

– Вам спокойнее, а нам с Петром Дмитриевичем веселее, – добавила Татьяна Ивановна.

Все было решено, все слова сказаны. Обе машины весело побежали в столицу.

Впереди была неделя в Первопрестольной, набеги на магазины, театры, походы с близнецами в цирк и зоопарк.

Но и эта неделя закончилась.

Молодежь Топольковы – Подольские улетали во Владивосток.

Снова аэропорт, снова прощание. У Калерии было отличное настроение. Отдохнувшая, бодрая, помолодевшая, она не без удовольствия ловила свое отражение в зеркалах и витринах. Она подозревала, что события последнего года добавили в ее облик нечто новое, что нравилось ей самой.

Вылет задерживался. Близнецы, такие красивые в одинаковых матросских костюмчиках, привлекали внимание пассажиров.

Зрелище действительно было необычное. Двое взрослых мужчин в морской форме, а рядом два одинаковых мальчика с матросскими воротниками и с вышитыми якорями на кармашках. Польщенные всеобщим вниманием, дети начинали шалить. Сергей пригрозил наказать озорников, и те в голос заревели.

– Пойду куплю им карандаши и раскраски, – шепнула Калерия Ирине. – А заодно и для нас журнальчик выберу.

Она бродила возле киосков, листая журналы и выбирая карандаши. Она хорошо изучила повадки близнецов. После бурного веселья или слез самое время усадить их за тихие игры. Раскрашивать картинки любят оба, особенно если на картинках нарисованы танки, самолеты или, еще лучше, корабли.

Мальчики растут в особой атмосфере. Уже побывали с родителями на празднике Военно-морского флота во Владивостоке, где боевые корабли, расцвеченные флагами, предстали перед детьми во всей красе.

Калерия с Ириной стояли тогда на площади, любовались мужьями, когда те маршировали, приветствуя командование.

Вот и ее Петенька будет расти в этой атмосфере, будет радовать дедушку своим интересом к армии.

Наконец она выбрала раскраски и два журнала для себя и дочери.

И вдруг ей показалось, что на нее смотрят. Это странное ощущение заставило ее обернуться. Аэровокзал был полон народу, взгляд ни на ком не задержался.

Она собрала свои покупки в сумку, собралась уйти, но навязчивое ощущение не отпускало. Она снова посмотрела вокруг себя.

Недалеко от колонны стоял мужчина в сером штатском костюме и смотрел прямо на нее. Она бросила взгляд на свое отражение в витрине. Что-то не так? Нет, вроде все в порядке.

И тут ее окликнули:

– Лера!

Она обернулась. Оказывается, она не забыла голос. Она сразу узнала его. Все такой же высокий, красивый. Правда, немного раздался в плечах, заматерел, как выразился бы отец. Он торопливо пробирался к ней среди разместившихся на полу студентов с рюкзаками.

– Здравствуй, Лера!

– Здравствуй, Юра.

– Я тебя сразу узнал. Ты… ты стала еще лучше, чем была.

– Ты тоже мало изменился. Куда-то летишь?

– Нет, встречаю сослуживца. А ты…

– Надеюсь, у тебя все сложилось? Ты пошел по стопам отца, как мечтал?

– Нет, я не закончил военное училище. Ушел после второго курса. Маршировать в сапогах – это, знаешь, не для всех. Окончил институт, теперь вот работаю в торгпредстве.

– Ну а семья, дети?

– О, это непростой вопрос, – усмехнулся он, стараясь не терять тон некоторого превосходства, но не попадая в него и потому нервничая. – Два раза был женат, оба раза неудачно. Теперь вот нахожусь в свободном поиске, так сказать. Кстати, часто бываю по своей работе за границей. Могу достать черта с рогами. Слово «дефицит» не для меня. Так что… Ну а ты как? В Москве все там же? У тебя все хорошо? Как родители?

– Да, все замечательно. У родителей все в порядке.

– Может, встретимся как-нибудь, поговорим? Я, кстати, на днях лечу в Берлин. Может, привезти тебе что-нибудь?

Даже теперь, через много лет, его обаяние не утратило силу. Он был все так же красив, но только теперь не юношеской, а мужской красотой. Но она ощущала скорее досаду, чем радость от встречи.

– Мне? – Она невольно рассмеялась. – Спасибо, Юра, у меня все есть.

– Ты, наверное, не поняла. Я работаю в торгпредстве. Все, что захочешь. Любой каприз. Может, тебе мебель нужна или там…