Киевская Русь - Вернадский Георгий Владимирович - Страница 90

90

По отношению к иностранцам русский закон отчетливо выделялся на фоне германского закона, включавшего такие положения, как Wildfang и Strandrecht («береговое право»). Согласно первому, любой иностранец (или любой коренной житель, не имеющий над собой господина) мог быть схвачен местными властями и лишен свободы до конца дней. Согласно второму, потерпевшие кораблекрушение иностранцы вместе со всем своим имуществом становились собственностью повелителя той земли на побережье, где был выброшен на берег их корабль, — герцога или короля.497 Как мы знаем (Гл. II, 2 и 3), в десятом веке в договорах с Византией русские ручались не пользоваться береговым правом, когда дело касалось греческих путешественников. Что касается Wildfang’a, то он не упомянут ни в одном из русских источников этого периода. Также в Киевской Руси не было известно и droit d’aubain (право государства наследовать имущество иностранца, умершего в пределах границ этого государства). Примечательно, что в случае банкротства русского купца иностранные кредиторы имели преимущество перед русскими в предъявлении своих требований.

Рассматривая проблему взаимоотношений между Русью и зарубежными странами, следует принимать во внимание не только сферу организационных политических и экономических отношений, но и взаимное культурное влияние, так же как и частные контакты между русскими и иностранцами. С этой точки зрения нам следует проявить особый интерес к сведениям, касающимся русских, путешествовавших и пребывавших за границей, а также об иностранцах, посещавших Русь с официальной миссией по деловым вопросам или же по какой-то другой причине.

Наш обзор соответствующих фактов будет более резонным, если мы рассмотрим по отдельности каждую группу соседей Руси. Давайте начнем с рассмотрения отношений между русскими и их ближайшими родичами — нерусскими славянами.

2. Русь и славяне

До начала немецкого «Дранг нах остен» славяне занимали большую часть Центральной и Восточной Европы, включая некоторые территории к западу от Эльбы.498 Около 800 г. н. э. западные границы славянских поселений приблизительно проходили по линии от устья Эльбы на юг к Триестскому заливу, то есть от Гамбурга до Триеста.

На протяжении трех следующих веков — девятого, десятого и одиннадцатого — немцы упрочивали свои владения на Эльбе и пытались, с переменным успехом, распространить свое господство на славянские племена к востоку от нее. В течение двенадцатого века немцам удалось установить прочный контроль над районом между Эльбой и Одером. В то же время датчане напали на славян с севера, и в 1168 г. Аркона, славянская твердыня на острове Рюген, пала под их натиском. В начале тринадцатого века, как мы знаем (см. Гл. VIII, 4), немцы усилили свое продвижение в Прибалтику, где возникла рыцарская Пруссия, ставшая оплотом германства в Восточной Европе. Сочетая различные способы, такие как распространение политического сюзеренитета Священной Римской империи, а также династические союзы, колонизацию, проникновение на чужие земли и так далее, немцы к концу девятнадцатого века тем или иным путем установили свой контроль на востоке вплоть до Прикарпатья и дунайских земель, включая также Боснию и Герцеговину и Адриатическое побережье Далмации.

Во время Первой мировой войны они постарались продвинуться дальше на восток, и на какое-то время им удалось захватить Украину, Крым и Закавказье. Во время Второй мировой войны их планы были еще более амбициозны и включали в себя программу полного политического и экономического порабощения славянских народов, а также последовательное уничтожение славянской цивилизации. Провал немецких планов имел результатом не только восстановление славянами своих позиций, каковыми они были накануне Второй мировой войны, но и возвращение некоторых западных территорий, которые давно были утрачены ими. Западная граница славянского мира сейчас снова проходит там же, где она была около 1200 г., — вдоль линии от Штеттина до Триеста.

В этом славянском «море» в Центральной и Восточной Европе сохранилось два «острова» с иным этническим составом. Это Венгрия и Румыния. Венгры, или мадьяры, представляют собою смешение финно-угорских и тюркских племен;499 венгерский язык и сейчас пронизан тюркскими элементами; кроме того, венгерский словарь содержит много слов, заимствованных из славянского. Как мы знаем (см. Гл. II, 2), мадьяры вторглись в среднедунайские долины в конце девятого века и до сих пор владеют этими землями. Румынский язык принадлежит к семье романских языков. Румыны говорят на том романском языке, основой которого, исторически, была вульгарная латынь, на которой говорили римские солдаты и поселенцы на Нижнем Дунае. Латинская основа румынского языка в значительной степени испытала воздействие других лингвистических элементов, особенно славянских.500 Современная Румыния была образована в середине девятнадцатого века, благодаря объединению двух областей — Молдавии и Валахии. Ни одна из них, однако, не существовала в Киевскую эпоху. Фактически румынские племена раннего периода не имели в то время никакой политической организации и не населяли всей той территории, на которой находится современная Румыния. Большинство, из них было пастушескими народами. Часть из них, так называемые куцо-валахи, или куцо-влахи, проживала в Македонии и Албании. Еще одна группа вела изолированную жизнь на Трансильванской возвышенности вплоть до конца двенадцатого или начала тринадцатого века, когда некоторые из племен этой группы были вытеснены мадьярами на юг и на восток и спустились в долину Прута и Дуная, где они основали области Молдавию и Валахию.501

В киевский период среди славян не было ни политического, ни культурного единства. На Балканском полуострове болгары, сербы и хорваты образовали свои собственные государства. Болгарское царство, как мы знаем,502 было основано тюркским -племенем булгар в конце седьмого века; к середине девятого оно было частично славянизировано. Под властью царя Симеона (888 — 927 гг.) оно стало ведущим среди славянских государств. Позднее, однако, его мощь была подорвана внутренними распрями и имперскими притязаниями Византии. Вторжение русских во главе со Святославом (см. Гл. II, 5) добавило новых забот болгарскому народу. Следует заметить, однако, что целью Святослава было создание обширной русско-славянской империи с Болгарией в качестве краеугольного камня. В начале одиннадцатого века византийский император Василий II (прозванный «Булгароктоном» — «убийцей болгар») разгромил болгарскую армию и сделал Болгарию византийской провинцией. Только в конце двенадцатого века болгарам с помощью валахов удалось освободиться от Византии и восстановить свое собственное царство.

«Центробежные силы» уСербии были сильнее, чем в Болгарии, и только во второй половине двенадцатого века большинство сербских племен признало над собой власть «Великого Жупана» Стефана Немани (1159-1195 гг.).503 Королевство Хорватия создавалось на протяжении десятого и одиннадцатого веков.504 В 1102 г. хорваты выбрали Коломана (Кальмана) Венгерского своим королем, и таким образом возник союз Хорватии и Венгрии, в котором последняя играла лидирующую роль. Еще раньше, чем хорваты, словаки на севере Венгрии признали над собой господство мадьяров. Вообще говоря, средневековая Венгрия не была централизованным и исключительно мононациональным государством. Будучи окружена славянами, она испытывала разнообразные влияния славянской культуры.

вернуться

497. Владимирский-Буданов, Обзор, с. 385. О Wildfangrecht см. R. Schroder, Lehrbuch der deutschen Rechtsgeschichte (4-е изд., Leipzig, 1902) pp. 808, 844, n. 4. О «береговом праве» см. Schroder, pp. 533 — 534; G. Waitz, Deutsche Verfassungsgeschichte, VIII (Kiel, 1878), 275; E. Mayer, Deutsche und franzosische Verfassungsgeschichte, I (Leipzig, 1899), 102 — 103.

вернуться

498. Об истории и цивилизации славян см.: L. Niederle, SS, и Zivot starych Slovanu (Prague, 1911 — 1934). 3 vols.

вернуться

499. См.: G. Moravcsik, Byzantinoturcica, I, 58 — 64.

вернуться

500. О румынском языке см.: Н. Tiktin, «Die Rumanisch Sprache», Grundfiss der Rormanischen Philologie, G. Grober, ed., I (Strassburg, 1906), 564 — 607; J. A. Candrea-Hecht, Les Elements Latines de la langue roumaine (Paris, 1902); K. S. Jensen, «Die nicht lateinischen Bestandteile im Rumanischen», Grundriss der Romanischen Philologie, G. Grober, ed., I, 524 — 534; A. Rosetti, Istoria limbii Romane (Bucharest, 1938 — 1940). 3 vols. (рецензия G. Bonfante, Language, 18 [1942], 287 — 292); S. Puscariu, Die Rumanische sprache, I (Leipzig, 1943) (Я признателен профессору Бонфанту за эту отсылку). См. также: G. Bonfante, «L’Origine des langues romanes», Renaissance, I (1943), 573 — 588.

вернуться

501. Об истории румын см: Н. Борецкий-Бергфельд, «История Румынии» (С.-Петербург, 1902); N. Jorga (Sorga), Histoirc des Roumaines et de Leur civilisation (Paris, 1920); N. Banescu, Historical Survey of the Rumanian People (Bucharest, 1926); R. W. Seton-Watson, A History of the Roumanians (Cambridge, Cambridge University Press, 1934).

вернуться

502. См. Древняя Русь, Гл. VI, 6 и 7; Гл. VII, 7 — 9; и Гл. VIII, 7.

вернуться

503. Об истории сербов см.: К. Jirecek, Geschichte der Serben, I (Gotha, 1911); S. Stanojevic, Istorija Srpskogo naroda (3-е изд., Beograd, 1926).

вернуться

504. Об истории Хорватии см.: F. Sisic, Pregled povijesti Hrvatskogo naroda (Zagreb, 1916); N. Tomasic, Fundamente des Staatrechtes des Konigreichs Kroatien (Zagreb, 1918); J. Horvat, Politicka povijest Hrvatska (Zagreb, 1936). H. Gregoire, «L’Origine et le nom des Croates et des Serbes», Byzantion, 17 (1945), 88 — 118.