Тайна фальшивой банкноты - Кенни Кэтрин - Страница 13

Наконец все бумажки вернулись к Трикси. Ее руки дрожали, когда она разворачивала первую бумажку. "Да" — было написано на ней. Трикси развернула следующую. Снова "да". Трикси вся преисполнилась надежды: может быть, голосование будет единогласным, и веломарафон состоится. Но надежды рухнули, когда она развернула третью бумажку: "нет".

Четвертая бумажка. Опять "нет", и Трикси почувствовала, как у нее засосало под ложечкой. Оставалось три листка бумаги, и именно они и должны решить дело.

На всех трех стояло "да".

— Ур-ра! — завопил Март, снимая все сомнения насчет того, как голосовал он сам. Остальные члены клуба старались сохранить невозмутимость.

Трикси вздохнула с облегчением.

— Веломарафон состоится, как и запланировано, — громко объявила она.

Но чувство облегчения как-то быстро поугасло и снова сменилось тревогой. До нее вдруг дошел смысл состоявшегося голосования. Два голоса "против" означали, что в клубе Куропаток произошел раскол. Двое высказались против проведения марафона, и хотя они, конечно же, подчинятся решению большинства, все же их опасения никуда не денутся.

"А что, если случится что-нибудь ужасное? — подумала Трикси. — Как мы тогда будем смотреть в глаза друг другу?"

В ПУСТУЮЩЕМ ДОМЕ

Весь день в школе Трикси была взволнована и невнимательна. Каждый раз, когда в коридоре раздавался какой-нибудь шум, она вскакивала, ожидая, что дверь вот-вот отворится, и ее вызовут в кабинет директора, чтобы сообщить о новом происшествии и потребовать отмены веломарафона.

По мере того, как день подходил к концу, Трикси начала постепенно успокаиваться. "Если чему-то и суждено было случиться, — думала она, — то это давно бы уже случилось. Вряд ли во время проведения марафона может произойти что-нибудь серьезное. Целью тех, кто нам угрожал, было заставить отменить марафон. А теперь, наверное, звонившие поняли, что надеяться им не на что, — напугать нас им не удалось".

Когда школьный автобус подвозил Трикси с братьями к дому, она была почти весела. Им оставалось всего несколько шагов до входной двери, как вдруг они услышали крик насмерть перепуганного ребенка. Сомнений не было — это кричал их младший брат Бобби Белден. Ребята сломя голову кинулись к чуть приоткрытой кухонной двери.

— В чем дело? Что случилось? — выпалил Брайан, подбегая к стоящей возле двери матери.

— Бобби сам себя запер в доме, — ответила миссис Белден. Вид у нее был страшно встревоженный. — Я вышла на минутку, и, очевидно, он накинул цепочку, а теперь не может открыть дверь. Он думает, что попал в ловушку, и так перепуган, что не слушает моих указаний, как открыть цепочку.

Март и Трикси подошли к двери. Бобби надрывался от крика.

— Не волнуйся, Бобби, — крикнула Трикси, пытаясь перекричать братишку. — Мы освободим тебя очень скоро.

Март на мгновение задумался, потом откашлялся и громко и отчетливо крикнул в приоткрытую дверь:

— Оттяни цепочку до самого конца скобки, Бобби!

Бобби завыл еще громче прежнего.

— Я не знаю, что такое скобка! Вытащите меня отсюда! Помогите! Пожалуйста, помогите!

— Ну-ка, пустите меня!

Трикси обернулась и увидела, что Брайан держит в руках ножовку, — он уже успел побывать в гараже.

— Бобби твердо решил не вникать, — заявил Брайан. — Так что не тратьте усилий. Придется просто-напросто перепилить цепочку.

Брайан просунул ножовку в узкую щель и стал аккуратно перепиливать цепочку.

Лишь только дверь распахнулась, Бобби пулей вылетел из дома и бросился в раскрытые объятия мамы. Он все никак не мог успокоиться и продолжал всхлипывать, пока Брайан относил ножовку обратно в гараж.

— Сы-сы-спасибо, Брайан, — с трудом выговорил он. — Ты спас мою жизнь.

Брайан улыбнулся.

— Все было не так уж и страшно, — заметил он. — Но послушай, Бобби, с чего это тебе вдруг пришло в голову запереть дверь на цепочку?

— Не знаю, — простодушно ответил Бобби. — Наверное, потому, что я этого никогда раньше не делал.

Увидев, что губы Бобби опять задрожали, Трикси с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться. Она обняла братишку и крепко прижала к себе.

— Ну вот, Бобби, — сказала она. — Теперь ты попробовал и больше никогда этого делать не будешь. Так?

— Так, — пообещал Бобби, энергично кивая головой.

Вечером за ужином только и было разговоров, что о приключении Бобби. Теперь, когда все страхи были уже позади, Бобби с наслаждением рассказывал папе о пережитом ужасе и о героизме старшего брата, пришедшего ему на помощь.

Отчасти для того, чтобы отвлечь Бобби, Питер Белден предложил всей семьей сходить в кино сразу после ужина.

Все, кроме Трикси, приняли это предложение с воодушевлением. Трикси же, извинившись, сказала, что останется дома.

— Это будет пустая трата денег, которые тебе достаются ценой тяжкого труда, папа, — сказала она грустно. — Я сегодня ни о чем другом не могу думать, кроме завтрашнего веломарафона. А вы идите и потом мне все расскажете. Может быть, если фильм хороший, мы потом посмотрим его вместе с Белкой.

Но когда родители и братья ушли, Трикси тут же пожалела о своем решении. "Фильм развеял бы меня хоть на пару минут", — думала она, бесцельно слоняясь по комнатам. А теперь в пустом притихшем доме ей ничего другого не оставалось, как размышлять о веломарафоне и гадать, будут ли исполнены зловещие угрозы.

"Если я и думаю о чем-то другом, так только о шайке фальшивомонетчиков, — размышляла она, включая телевизор и укладываясь на диване. — Вообще-то я уверена, что фальшивые деньги имеют какое-то отношение к марафону. Ну разве это не глупость? У меня нет совершенно никаких оснований так думать. Только этот кошмарный сон".

Трикси просмотрела программу местных новостей, а потом принялась машинально смотреть какую-то глупую комедию, не вникая в смысл происходящего на экране. Когда фильм закончился, она встала, потянулась, выключила телевизор и отправилась на кухню, чтобы немного перекусить. Ее взгляд упал на перепиленную цепочку. Она почему-то вспомнила, как однажды папа чинил кран в ванной, а дверь захлопнулась и никак не хотела отпираться, так что ему пришлось вывинтить огромные шурупы, на которых держались дверные петли, — иначе ему было не выбраться из ванной.

Трикси распахнула дверцу холодильника, протянула руку за пакетом молока и вдруг замерла.

— Дверные петли! — вскрикнула она на весь дом. — В том заколоченном доме они были снаружи!

Трикси выбежала из дома, на ходу натягивая куртку, схватила велосипед и на всех парах понеслась к Олд-Телеграф-роуд.

У подъездного пути к пустующему дому Трикси слезла с велосипеда и пошла пешком. Велосипед она откатила на обочину и поставила на подпорку.

Трикси, щурясь, вглядывалась в темноту. Рядом с домом ей виделись какие-то неясные темные очертания. Приблизившись, она увидела стоящий у дома микроавтобус. Из-за заколоченных ставень лился тусклый свет.

Трикси притаилась за микроавтобусом. Стояла полная тишина. Вскоре ей удалось разобрать доносящиеся из дома приглушенные хриплые мужские голоса.

— Хорошенькое тут было местечко, — сказал один. — Я по-прежнему считаю, что нам надо все тут так и оставить.

— Не пойдет, — отозвался второй. — Теперь все стало слишком опасно. Завтра тут будет человек пятьдесят, все они будут рыскать по поляне, и кто-нибудь наверняка заметит, что дверь подвала недавно открывали. И тогда — пиши пропало.

— Но дверь-то заперта, — возразил первый. — Если мы снова навесим замок, то никто и не заметит, что мы снимали дверь с петель. Этого ведь до сих пор не заметил даже тот парень, который тут подметает двор. По-моему, гораздо опаснее разъезжать на машине, набитой фальшивыми деньгами, чем…

И в этот момент велосипед Трикси, припаркованный на неровном гравии подъездного пути, со страшным грохотом опрокинулся.

Трикси растерялась — она не знала, что ей делать: продолжать прятаться за микроавтобусом или бежать к велосипеду. Ее растерянность длилась слишком долго. Когда наконец она выпрямилась и хотела уже бежать к велосипеду, на нее упал луч фонарика. Фонарик был в руках у одного из мужчин, который вышел из дома, чтобы выяснить, что это за шум.