Человек без страха - Карр Джон Диксон - Страница 23

— Их вполне достаточно.

— Ну-ну! — произнес доктор Фелл. — Ну-ну-ну!

— Я вас не понял.

— Послушайте. — Доктор наклонился вперед и доверительным тоном обратился к Джулиану: — Делаю вам честное предложение: я берусь выстрелить из револьвера, висящего на стене, не дотрагиваясь до него, даже стоя от него на расстоянии двух метров, не используя ни веревки, ни каких-либо механических и прочих приспособлений.

Наступила мертвая тишина.

— Спорю на пять фунтов, что не сможете, — пророкотал инспектор Граймз, но его никто не услышал.

— Другими словами, вы можете объяснить чудо? — спросил Джулиан.

Доктор Фелл кивнул:

— Точнее сказать, я так полагаю, юноша. Кха-кхм! Эллиот, где револьвер? Дайте мне револьвер.

Револьвер лежал на книжной полке. С подозрением взглянув на доктора, Эллиот уступил его просьбе и пошел за револьвером. Мы уже понимали, что видеть Гидеона Фелла с заряженным револьвером в руках столь же безопасно, как и с пакетом нитроглицерина, но все были слишком поглощены происходящим и не думали о возможности лишиться собственных ушей.

— Кха! Теперь смотрите на меня внимательно, джентльмены, — обратился Фелл к нам.

Он неуклюже подошел к камину, с револьвером в руках, и повернулся к нам спиной. Невозможно было разглядеть, что он там делал, — его громоздкая фигура занимала всю центральную часть каминной доски. Однако мы услышали громкий щелчок.

— Не думаю, — продолжал он, — не думаю, что мой опыт будет… кхм!… опасным, но на всякий случай вам, инспектор Граймз, лучше отойти чуть в сторону, совсем чуть-чуть.

— Послушайте, — запротестовал Эллиот, — вы же не собираетесь стрелять из него?

— Да, если позволите.

— Но зачем вам надо это показывать? Вы же опять всполошите весь дом!

— Готово, — сказал доктор Фелл.

Он не слушал Эллиота, полностью поглощеный экспериментом. Передвинувшись вправо от каминной стены, он встал от нее сбоку, в позе учителя с указкой у доски, только вместо указки была трость.

Даже при тусклом свете был виден револьвер 45-го калибра, висевший, как и прежде, на трех крючках ниже ряда сверкающих пистолетов. Никто не шевельнулся и не сказал ни слова. По стеклам сплошным потоком лил дождь; камин тихо гудел, а из-под дверей проникал и стелился по полу прохладный воздух.

— Вы можете убедиться, — продолжал доктор Фелл, — не будет никаких магических заклинаний и каббалистических знаков. Я просто…

— О господи! — вырвалось у инспектора Эллиота.

В том совершенно ошеломленном состоянии мне показалось, что доктор Фелл, просто как фокусник, совершил какие-то гипнотические пассы. Раздался выстрел. Полоска огня в этом ограниченном пространстве промелькнула на фоне темных кирпичей и исчезла. Револьвер резко дернулся, словно в нем заключалась какая-то дьявольская жизнь. Его отбросило вперед, потом назад, к лицу доктора Фелла. Ударившись о его поднятую руку, он с громким звуком упал на каменную плиту у камина. Пока звук еще звенел в воздухе, я посмотрел налево. Теперь в белой стене появилась вторая дыра от пули, почти полностью совпадающая с первой.

Доктор Фелл стоял с виноватым видом.

— Должен извиниться перед вами за шум. — Он кивнул в сторону двери. — Но знаете, я уже слышал звуки реакции в доме. Интересно, кто первый пойдет сюда.

— Но что вы сделали? — Джулиан не мог прийти в себя от изумления.

— Все очень просто. — Доктор сердито и даже с отвращением взглянул на него, потирая ушибленную руку. — Э-э… вы не могли бы поднять револьвер, мистер Моррисон?

Я поднял.

— Благодарю вас. Прежде всего, как видите, я взвел курок, отодвинув его назад. Вот так. Затем…

Тут вмешался Джулиан — он был совершенно потрясен:

— Но разве надо заряжать современный револьвер перед выстрелом?

— Нет, сэр, не надо. Дело в том, что у револьвера 45-го калибра очень жесткий спусковой механизм, он требует значительного давления. Взведя курок, вы делаете револьвер способным выстрелить при слабейшем нажиме. А теперь обратите внимание на три крючка, на которых он висел. Центральный крючок, очевидно, использовался для поддержки револьвера снизу и контроля спускового крючка изнутри. Теперь я снова подвешиваю револьвер на место, размещая его определенным образом — дулом влево; убеждаюсь, что центральный крючок находится рядом и напротив спускового крючка; становлюсь справа — как можно правее. Малейшее нажатие на корпус револьвера заставит его натолкнуться на этот самый деревянный крючок. Я дотрагиваюсь до него концом своей трости и…

— Только не стреляйте больше! — воскликнул Эллиот. — Оставьте оружие в покое! Идемте отсюда!

— Кхм! Ну, если вы настаиваете…

— То есть единственное, что нужно было сделать, — пробормотал Эллиот, — встряхнуть револьвер, то есть заставить его «подпрыгнуть», чтобы деревянный крючок дотронулся до спускового.

— Да, — посматривая на инспектора, подтвердил доктор Фелл, — Черт побери, никогда не слышал более удачно подобранной фразы. Действительно, надо было заставить револьвер «подпрыгнуть».

После паузы, которую мы потом не раз вспоминали, он повернулся к Джулиану:

— Вы следили за демонстрацией, мистер Эндерби?

— Да, и очень внимательно. — Джулиан едва сдерживал раздражение. — Но, откровенно говоря, разочарован. Не нахожу это слишком умным. Больше похоже на фокус, поскольку мы не видели, как вы дотронулись до револьвера своей тростью…

— Ага!

— Что означает это ваше «ага!»?

— А вы что, действительно не понимаете?

Джулиан колебался:

— Я полагаю, что технически здесь могут быть два замечания: вы показали, как миссис Логан могла застрелить своего мужа, не оставив отпечатков пальцев и не снимая револьвера со стены. Это могло произойти именно так, если бы она сошла с ума до такой степени, что прибегла к такому трюку.

— Гм… н-да, — проговорил доктор Фелл. — Но это также показывает — вы понимаете? — что выстрел мог произвести некто за пределами комнаты.

Наш эксперимент поднял на ноги весь дом. Послышался топот бегущих ног и гул голосов, однако доктор Фелл не обращал на это внимания.

— Насколько я понял, — продолжал он спорить, — то утро было мрачным, небо затянуто тучами — как все заметили, солнце «пыталось прорваться» сквозь них, однако ему это не удалось, за исключением одного или двух раз, да и то после убийства. Послушайте, Эллиот. Вы взяли показания у миссис Логан?

— Да, сэр.

— И что она сказала? Она не говорила, что, когда Логан был убит, в комнате было темно?

— Да, говорила, — спокойно отозвался Эллиот.

— А теперь предположим, — доктор Фелл поднял палец, как бы желая обратить особое внимание, — предположим, я стою на ящике у приоткрытого окна, просунув руку вовнутрь. Предположим, в этой руке у меня тонкий прут, похожий на удлиненную удочку. В темной комнате он совершенно не заметен для чрезмерно впечатлительной и ненаблюдательной женщины. Предположим также, что, дотронувшись прутом до пистолета с чувствительным списковым механизмом, я опускаю это приспособление вниз и вытаскиваю обратно незаметно для садовника, подглядывающего из другого окна. Предположим… — Он замолчал. Неторопливым движением, словно раздумывая над чем-то, доктор Фелл достал большой красный платок, основательно промокнул лоб; затем положил платок обратно, встряхнул плечами и произнес просительным тоном: — Будьте рыцарем, мистер Эндерби. Вам нечего бояться. Эллиот говорил, что с вами все в порядке. У полиции вы вне подозрений. Почему бы вам не проявить благородство и не поддержать леди?

— Ваши предположения — просто бессмыслица! — завопил Джулиан. — Все, что вы плетете, — п-п-полный абсурд!

Доктор Фелл крякнул:

— Откровенно говоря — да. Не могу представить что-то более нелепое, чем вы, висящий в окне с чертовой четырехметровой удочкой и пытающийся зацепить револьвер, умудряясь при этом оставаться незамеченным. Но понимаете, это — попытка объяснить «чудо». И возможно, единственная. Этот способ убийства, если принять его для расследования, повлечет минимум путаницы, огласки и скрытых подозрений, чем простая правда. Я смог убедить вас, мистер Эндерби?