Человек без страха - Карр Джон Диксон - Страница 41

— Потому что железо под воздействием электромагнита само приобретает свойства магнита. Понятно? Если был включен магнит, верхняя часть люстры тоже превращалась в магнит. Теперь возьмите иголки, поднимитесь на стремянку, и, если иголки притянутся к железу, ваша теория будет блестяще подтверждена. К сожалению, что-то произошло с нашим чрезмерно любопытным мистером Хантером. — Тон доктора стал жестким и мрачным; надув щеки, он после некоторых колебаний проворчал: — Это все, что я хотел сказать. Эллиот, теперь ваше дело.

Кларк засмеялся.

Его постоянное хихиканье и неутомимое веселье действовали на нервы, и постепенно, не без тревоги, я начинал понимать, что это не было пустой бравадой. Кларк совершенно не был встревожен. Я всем нутром чувствовал, что грядет какой-то новый неожиданный поворот, новая сатанинская проделка, которая снова ударит промеж глаз.

Дело еще не закончилось.

— Вы пребывали в долгом молчании, инспектор, — заметил Кларк. — У вас есть какие-либо замечания? Или обвинения? К сожалению, в вас отсутствует оригинальность.

Эллиот плотно сжал челюсти.

— Обвинений предостаточно. Вы отрицаете свою ответственность за произошедшее?

— О господи! — выдохнула Гвинет Логан из своего тихого уголка. Эти слова прозвучали то ли как понимание происшедшего, то ли как побуждение к действию. Она приложила руки ко лбу — как в тот раз, когда ее просили припомнить детали убийства мужа. Кларк не обратил на это внимания.

— Я абсолютно все отрицаю.

— Вы отрицаете факт применения электромагнита для того, чтобы выстрелил револьвер, убивший мистера Логана?

— Я не подтверждаю и не отрицаю. Оставляю вам право доказать, если сможете.

Эллиот кивнул. Сунув руку в портфель, он достал оттуда револьвер 45-го калибра, мрачно и зловеще блеснувший в сумерках. С лацкана пиджака он снял какой-то предмет, настолько маленький, что его можно было разглядеть только при свете. Можно было догадаться, что это, когда он поднес его вплотную к дулу револьвера. Раздался легкий короткий щелчок, а затем Эллиот выдвинул дуло револьвера вперед так, чтобы мы смогли увидеть иголку, «прилипшую» к его блестящему корпусу.

— Это доказательство, инспектор? — насмешливо уточнил Кларк.

Эллиот не обратил на него внимания.

— Вы отрицаете, сэр, что в субботу утром взяли этот револьвер из комнаты миссис Логан?

— Да, отрицаю.

— А как насчет вашей руки, просунутой в открытое окно?

Стало тихо. Если и теперь Кларк сможет уйти от «питона» накопленных фактов, обвившегося вокруг него, постепенно сжимая и ломая его руки, ноги и шею, он просто волшебник. Мы ждали. Стало тихо. Был даже слышен далекий шум машин на дороге в Саутэнд.

— Я спросил, сэр, как насчет вашей руки, просунутой в окно?

— Будет очень интересно, инспектор, если вам удастся это доказать. Как вы предполагаете это сделать?

— С помощью двух свидетелей. — Эллиот обернулся: — Миссис Логан, это тот человек?

— Да! — воскликнула Гвинет. — Да, да, да!

— Ладно, ладно, ладно! — передразнил ее, лучезарно улыбаясь, Кларк. — А как насчет другого свидетеля?

— Мистер Эндерби.

Кларк открыто расхохотался:

— Но где же ваш Эндерби? Вы можете провести с ним очную ставку? Он говорил вам, что видел меня у окна?

— Нет. Он говорил…

— А-а, доказательство, основанное на слухах! Но если полицейский хорошо знает законы, он, безусловно, должен знать, что это не пройдет.

— Мистер Эндерби скоро прибудет.

— Сомневаюсь.

Мы с Тэсс переглянулись. В «чаше» становилось невыносимо жарко, и этот жар, несмотря на влажность, казалось, исходил от самой земли, но это ощущение, безусловно, объяснялось только нашим волнением.

— Вы также отрицаете, сэр, что занимались обустройством дома: располагали в определенном порядке мебель и тому подобное?

— Я виновен, инспектор, и признаю, что совершил это ужасное преступление.

— Так, хорошо. Тогда скажите: почему вы поставили стол с пишущей машинкой у окна с южной стороны? — Кларк хотел было что-то сказать, но инспектор резким жестом остановил его. — Место у окна с южной стороны — не мне вам говорить — самое худшее место в кабинете для человека, собирающегося печатать на машинке, так как солнце светит прямо в глаза целый день, а кроме того, там постоянно слышен шум с автотрассы…

Сегодняшним вечером движение на автотрассе на Саутэнд, должно быть, тоже было очень интенсивным, подтверждая слова Эллиота.

— …тогда как у вас было место у большого окна с северной стороны, выходящего в тихий сад и идеального с точки зрения освещенности. Так почему же вы не поставили стол с пишущей машинкой у окна с северной стороны?

— Инспектор, вам следовало быть дизайнером.

— Не для того ли, — едва сдерживаясь, продолжал Эллиот, — вы поставили стол с машинкой именно там, чтобы человек, сидящий за ним, оказался лицом к револьверу, висящему над камином? Не поэтому ли вы взяли с чердака старую коллекцию оружия Герберта Лонгвуда и повесили ее там? И не факт ли, что под подоконником окна с северной стороны вмонтирован скрытый выключатель, так что все, что вам необходимо было сделать, — заглянуть в окно, увидеть, где находится мистер Логан, и нажать на выключатель, когда он взялся за машинку, чтобы аккуратно переставить ее на нужное место?

— И это факт? — с интересом спросил Кларк. — А что вы скажете о других?

— Других?

— Других двух, или трех, или четырех, или, может быть, пяти, шести, семи выключателях? Ведь я же был вместе с вами, когда пошли часы. Я стоял рядом с каким-то выключателем? А мои руки были свободны или заняты?

— Может, и были, — мрачно улыбнулся Эллиот, — зато ноги — нет. Я как раз припомнил, что, стоя у стены в холле, вы раскачивались с пятки на носок, с носка на пятку. — Он прищурился. — Неплохая идея, сэр! Выключатель для магнита в полу под старой истертой плитой: включай, выключай его — никто ничего не заподозрит, потому что вы у всех на виду. Пока…

Единственный недостаток вашей схемы, мистер Кларк, в том, что сейчас вы в обуви без каблуков. Этот трюк хорош до тех пор, пока никто не наткнется на магнит. Но ничего, когда мы вынем магнит из каминной стенки в кабинете и найдем выключатель под подоконником, вы вынуждены будете признать все. Мы сможем доказать, что вы были у окна. И еще: как только мы найдем этот выключатель…

Вдруг Тэсс подняла руку.

— По-моему, это не шум машин на трассе, — тревожно произнесла она.

Оглядываясь теперь на эти события, трудно описать, что именно произошло в тот момент.

Думаю, первым знаком того, что «Лонгвуд-Хаус» в огне, был не глухой и все более усиливающийся грохот с треском, распространявшийся понизу, как жир по сковородке, и даже не последовавший за этим взрыв. Это был желто-голубой вихрь пламени, завивавшийся с легкостью и изяществом танцовщика, по рисунку похожий на трещину на одном из стекол окна кабинета. Затем весь дом как будто бы осветился изнутри, как газовый фонарь.

Бесстрастный Эллиот буквально взревел, и в этом рыке звучала горечь поражения, крушения надежд и отчаяния. Он был ясно слышен среди общего шума и смятения, но движения, голоса и лица настолько перемешались в саду, что было невозможно определить, кто и что говорил.

— Черт побери нас, копуш проклятых! — произнес чей-то голос, когда пламя охватило кухню. — Пропали улики. Вот для чего он купил бензин.

— Ложитесь! — крикнул кто-то еще. — Ложитесь! Все вниз! Там есть несколько герметичных канистр!

Взрывов было только два, да и то не очень сильных. Нам повезло. Мы находились в саду, расположенном ниже дома, и это защитило нас. Разбитое стекло зазвенело после первого взрыва, и, падая на землю, мы видели пролетавшие сверкающие осколки. Огненная стрела с горящей кровли упала на штокрозы, другая — прямо у солнечных часов, но Эллиот тут же затоптал ее.

Я прижимал голову Тэсс вниз, словно пытаясь утопить ее. Помню, как Гвинет вскрикнула: «Вся наша одежда!», или «Моя шуба!», или что-то в этом роде. Звук ее голоса потонул во всепоглощающем шуме пожара; воздух стал серым от дыма, сквозь который мерцал невыносимо яркий желтый свет.