Ведьмино логово - Карр Джон Диксон - Страница 40

Впереди снова мерцал огонек. Было видно, что он находится у колодца, примерно в двадцати – тридцати футах, движется между корявыми стволами деревьев. Он мигал, словно подавая сигналы. Очевидно, в ответ на это мигнул другой огонек, много выше и дальше. Бадж поднял голову вверх, и у него исчезли всякие сомнения: этот свет шел с балкона кабинета смотрителя. Кто-то зажег там свечу. Бадж видел тень очень толстого человека, который перегнулся через перила; казалось, что тень производит какие-то действия с этими перилами.

Крутясь и извиваясь, вниз упала веревка; это было так неожиданно, что Бадж невольно отпрыгнул назад. Хлоп! – веревка глухо стукнулась о каменную стенку колодца, подергалась и, скользнув по краю, упала в глубину. Бадж снова вытянул шею. Теперь свет возле колодца стоял неподвижно, превратившись в устойчивый луч. Свечу держал человек маленького роста. Баджу даже почудилось, что это была женщина. В свете луча показалось какое-то лицо; оно было обращено вверх, к балкону; потом – рука, ее обладатель махнул тому, кто стоял на балконе.

Янки.

В этом не было ни малейшего сомнения даже с такого расстояния. Янки. Это у него такое странное лицо, такая дерзкая усмешка. Его зовут... его зовут мистер Рэмпол.

Да, это мистер Рэмпол проверяет прочность веревки. Повис на ней, подобрав ноги. Поднявшись вверх по веревке на несколько футов, повисел на ней, держась одной рукой, и дернул, проверяя прочность, другой. Затем спрыгнул на землю и снова помахал рукой. Вспыхнул еще один огонек, это был фонарик «бычий глаз». Он прикрепил его к поясу, а за пояс, кажется, заткнул еще что-то, похожее на топорик, и миниатюрную кирку.

Протиснувшись между пиками на краю колодца, он уселся на внутренний край стенки и посидел там с минуту, держась за веревку. Снова улыбнулся маленькой фигурке, которая держала второй фонарик. Затем соскользнул с края и исчез в колодце, поглотившем свет от его фонаря. Маленькая фигурка тут же бросилась к краю, и, когда свет от фонаря Рэмпола метнулся на мгновение вверх, Бадж успел разглядеть, что лицо, склонившееся над колодцем, принадлежит Дороти Старберт...

Человек, стоявший у края Ведьмина Логова, не был больше Баджем-авантюристом и не был даже дворецким Баджем. Это был просто сгорбленный недоумевающий человек, который пытался разобраться в этих удивительных вещах. Где-то вдалеке громко жаловались лягушки, вокруг вились мошки, то и дело задевая его по лицу. Осторожно пробираясь между деревьями, он подошел ближе. Фонарь мисс Дороти погас. В голове у Баджа крутилась мысль о том, какую поистине невероятную историю он сможет рассказать месяц спустя в гостиной Ренкинов за бутылкой портвейна.

Изнутри колодца несколько раз показывался неверный луч, то яркий, то слабее, словно фонарь отражался в воде, а порою касался ее поверхности, так что огонь шипел, но окончательно не гас. В какие-то моменты высвечивались остроконечные листья бука, а один раз, как показалось Баджу, лицо мисс Дороти. Но потом снова из-за туч вышла холодная луна, заливая призрачным светом стены тюрьмы. Боясь нарушить тишину, тяжело дыша и обливаясь потом, Бадж придвинулся еще ближе. В болоте продолжали орать лягушки, к ним присоединились сверчки и Бог знает кто еще – общий хор был столь громогласен, что Бадж сомневался, можно ли за ним услышать другие звуки. К тому же становилось холодно.

Здесь следует решительно отметить, что Бадж ни тогда, ни до и ни после не отличался богатым воображением. Этого не допускали обстоятельства. Но когда он отвел взгляд от огня, мерцающего в колодце, и увидел фигуру, неподвижно стоящую в лунном свете, он сразу почувствовал, что это – чужеродный, враждебный элемент. В глубине души Бадж понимал, что в присутствии мисс Дороти и американца нет ничего дурного, все было правильно, так же правильно, как и то, что ростбиф следует поливать соусом, а вот этой другой фигуры здесь быть не должно, она несет в себе Зло.

Это был – Бадж и по сей день это утверждает – невысокий человек. Он стоял в некотором отдалении от мисс Дороти, позади нее; сгорбленная тень среди теней, отбрасываемых луной от деревьев, она, казалось, приобрела роковые пропорции; в руках у человека что-то было.

Из колодца послышались бульканье и хрипы. Были там и другие звуки, но то, несомненно, был вскрик, или стон, или всхлип, который вырывается из горла, когда не хватает воздуха.

Какое-то время Бадж не мог ничего отчетливо припомнить. Впоследствии он пытался определить, сколько прошло времени с того момента, как раздался этот звук, гулким эхом разнесшийся по всему колодцу, и до того, как над его краем снова появилась голова, однако ему так и не удалось этого сделать. Единственное, что он мог с уверенностью утверждать, это то, что в какой-то миг мисс Дороти снова включила свой фонарь. Он был направлен вниз, но не в глубину колодца. Луч света проходил точно между ржавыми пиками, параллельно краям. А снизу, изнутри, все ярче становился другой луч, по мере того, как кто-то поднимался наверх...

В просвете между двумя пиками появилась голова. Поначалу Бадж не мог ее как следует разглядеть, потому что всматривался в темноту, стараясь не упустить из виду врага, стоявшего по другую сторону колодца; человек стоял неподвижно, напоминая чудовищный манекен, изготовленный из проволоки, волос и стали. Баджу так и не удалось его разглядеть, и он снова стал смотреть на голову между пиками, которая все выше поднималась из колодца.

Лицо между пиками не было лицом мистера Рэмпола. Снизу, из колодца, возвышаясь уже над пиками, поднимался мистер Герберт Старберт; рот у него был открыт, челюсть отвисла; и, всмотревшись, он увидел на лбу между глазами отверстие, проделанное пулей.

Бадж с ужасом наблюдал, как всего в десяти футах от него поднимается голова мистера Герберта, словно он вылезает из колодца. Мокрые волосы прилипли ко лбу, ресницы опущены, под ними просвечивают белки глаз, во лбу синеет пулевое отверстие. Бадж пошатнулся, пошатнулся в буквальном смысле этого слова – у него подвернулась коленка, подломилась нога, его едва не стошнило.

Голова пошевелилась. Она отвернулась от него, и над краем колодца появилась рука. Мистер Герберт был мертв. И в то же время казалось, что он карабкается вверх, вылезает из колодца.

Мисс Дороти пронзительно закричала. Но за секунду до того, как погас фонарь, Бадж увидел кое-что другое, и страх отпустил его, точно с него сняли тугой пояс, страшное напряжение спало, тошнота прошла. Он увидел голову молодого американца, которая показалась из-за плеча мистера Герберта; понял, что рука, зацепившаяся за край колодца, это рука янки, который поднимал застывшее тело на поверхность.

Серебристо-голубоватый свет луны, казалось, созданный для сцен, на которой разыгрывается пантомима, высветил изящный рисунок листьев, будто выписанных пером, как на японских миниатюрах. Все, что здесь происходило, тоже было похоже на пантомиму: Бадж потерял из вида вторую фигуру – враждебную фигуру, которая стояла по другую сторону колодца и всматривалась в направлении окаймлявших его ржавых пик. Он не знал, видел ли этот человек голову молодого американца из-за тела мистера Герберта... Но он услышал, как кто-то, спотыкаясь, мчится среди кустов, словно летучая мышь, которая попала в комнаты и мечется, натыкаясь на стены. Кто-то бежал, издавая нечленораздельные звуки, через Ведьмино Логово.

Призрачная немота пантомимы с треском разорвалась. Высоко на балконе кабинета смотрителя вспыхнул яркий свет. Он хлынул на землю сквозь листву деревьев, а сверху, с балкона, раздался громовой голос, заполняя собой все пространство:

– Вот он бежит, держите его!

Луч света метался среди деревьев, закручиваясь в темно-зеленые вихри. Трещали сучья, ноги скользили по болотистой почве, взметая фонтанчики брызг. Мысли Баджа были в тот момент так же примитивны, как мысли животного. Им владела одна-единственная, ясная и четкая идея: там, впереди, продираясь сквозь кусты, бежало, спасаясь от преследования, Злодеяние. Ему казалось, что вокруг беглеца мечутся лучи многочисленных фонариков.