Все могут короли - Крушина Светлана Викторовна - Страница 84

К завтраку Илис и ее приятель явились вместе. Илис была вся чистенькая, ясная, изящная и буквально светящаяся в своем светлом элегантном платье. Словно для контраста, наинец был угрюм, помят и пропылен насквозь, как старинный ковер. Мальчишка смотрел на Бардена волком, и было видно, что принимать от кого-либо помощь для него — нож острый. Он все хотел сделать сам. Желание похвальное, лет двадцать назад Барден и сам был таким, но с возрастом поумнел (во всяком случае, он надеялся на это). Нельзя все сделать самому. Невозможно. Надо как-то принимать в расчет и людей вокруг.

Встретившись взглядом с синими глазами Грэма, Барден невольно засмеялся. При звуках смеха мальчишка чуть вздрогнул и неосознанно высокомерным движением задрал подбородок. Впрочем, он почти сразу спохватился и поклонился хозяину дома самым светским и церемонным образом. Вероятно, слухи о его благородном происхождении имели под собой серьезные основания. В ответ ему Барден кивнул довольно небрежно и, скрестив руки на груди, принялся бесцеремонно его разглядывать.

— Вот видишь, — сказал он негромко. — Мы все-таки встретились снова. Хотя, признаться, в своем доме увидеть тебя я не ожидал. Что ж, Грэм Соло, раз так получилось, будь моим гостем. Приглашаю тебя разделить с нами скромную трапезу.

Сдержанным кивком наинец дал понять, что принимает приглашение. На этот раз он не пытался прикидываться невеждой. Вилкой и ножом он пользовался с изяществом настоящего аристократа, но ел по-прежнему очень мало, больше смотрел по сторонам и на хозяина дома. Барден тоже с любопытством его разглядывал. Своим лицом Грэм владел прекрасно, но все же внимательный наблюдатель — а Барден причислял себя именно к таковым, — без труда прочитал бы нешуточную тревогу и тоску в непроницаемых синих глазах. На душе у наинца было тяжело, и кусок в горло ему не лез. Кажется, он и за вилку-то взялся из вежливости.

Насмотревшись вдоволь и сделав выводы, Барден решил прекратить мучения гостя. Первым отложил приборы и заговорил, не отрывая от него взгляд:

— Итак, мой юный гость, кажется, у тебя нешуточные неприятности.

Грэм метнул короткий, но свирепый и весьма говорящий взгляд в Илис, которая, единственная из присутствующих, поглощала завтрак с видимым удовольствием и не замечала ничего вокруг.

— Илис ни в чем не виновата, — заметил Барден как бы между прочим. — У меня имеются свои источники информации.

— Какие именно? — поинтересовался Грэм холодно-официальным тоном. — Могу я узнать?

— Нет, не можешь, — улыбнулся Барден. — Забавный ты парнишка, однако. Другой сидел бы тихонько да ждал, что посоветуют ему умные люди — глядишь, и помогли бы вылезти тебе из того дерьма, в котором ты увяз. А ты ерепенишься, вопросы задаешь, любопытством мучаешься. Кто другой с тобой и разговаривать не стал бы, а я… Ты, видишь ли, заинтересовал меня еще давно, в трактире, когда ты ободрал нас с Альбертом. Даже, пожалуй, еще раньше — когда ты с таким знанием дела рассуждал о политике… Что до твоих нынешних неприятностей: я знаю, что ты просил помощи у Сумеречной гильдии, но тебе отказали, причем в довольно резких выражениях. Так?

Без сомнений, Грэм был поражен до глубины души, так что смог только кивнуть.

— Что мне не совсем понятно, — продолжал Барден, — это почему собратья обошлись с тобой так сурово. Кажется, ты оказал гильдии несколько немаловажных услуг. А теперь они выкидывают тебя, как тряпку. За что бы такая немилость, а?

— Это вас не касается, — резко ответил Грэм, надменно дернув подбородком.

Казалось, он вот-вот вскочит из-за стола и бросится прочь. Но пока он сдерживался, и даже заставлял себя смотреть в глаза Бардену, не подозревая, как много можно прочесть в его собственном взгляде, даже не прибегая к ментальной магии.

— Ох какой ты гордый! И что ты будешь делать со своей гордостью теперь, когда тебя обложили со всех сторон?

— Уж найду чем заняться.

Подобный диалог мог продолжаться до бесконечности. Мальчишка ощетинился ядовитыми иглами, которые кололи каждого, кто пытался дотронуться до него. Барден окончательно понял: скорее он язык себе откусит, чем первым скажет: "Помогите мне, герр Данис". Можно было бы попробовать хорошенько пообломать его, чтобы привести в надлежащее состояние смирения, но на это требовалось время, которым Барден не располагал. Поэтому он перестал улыбаться, откинулся назад, положив сцепленные в замок руки на стол, и заговорил:

— Говоря короче: у меня очень мало времени. Завтра на рассвете я уезжаю из Акирны. В моем распоряжении всего одна ночь, и я намеревался провести ее в свое удовольствие. Но я переменил решение. Тебе нужно выбраться из города — я помогу тебе. Я знаю, как это сделать.

— Почему? — вырвалось у Грэма против воли. — Почему вы готовы помогать мне? Я же ни о чем не просил вас!

— Почему? Да мне просто любопытно посмотреть на человека, на которого ведут охоту три короля и один император.

— Император?! — вскричали Грэм и Илис одновременно, причем Илис даже выронила булочку, которую старательно намазывала маслом.

— Да-да, — снова улыбнулся Барден, оскалив зубы. — Барден тоже заинтересовался тобой, мой юный друг.

— Герр Данис… — с укоризной прошептала Илис, широко раскрыв глаза. — Вы же обещали…

— Я помню, что обещал. Не беспокойся. Твой друг ведь не успел еще надебоширить в Касот, так что волноваться не о чем. Так?

Грэм переводил взгляд с него на Илис и обратно, явно ничего не понимая. Ему страшно не нравился этот разговор, и он пытался разобраться, что таится за всеми этими намеками. Но разобраться не получалось.

— Ладно, — продолжал Барден, звучно хлопнув по столу ладонью. — С удовольствием поболтал бы с тобой еще, но — дела… Вечером, как стемнеет, жду тебя здесь. А пока советую хорошенько отдохнуть, у тебя усталый вид.

Вслед за ним из-за стола поднялись и Илис с Грэмом. Наинец застыл, как каменная глыба, и спохватился только, когда уже Барден был в дверях.

— Герр Данис! — проговорил с явственным усилием, как будто слова отказывались выходить из его горла. — Герр Данис, как я смогу отблагодарить вас?

Барден засмеялся. Все-таки, он не ошибся — мальчишка горд, болезненно горд. Как далеко может завести его эта бессмысленная гордость, причина большинства его неприятностей? Вот и сейчас она давала о себе знать: Грэм услышал смех и напряженно выпрямился, словно его ударили по лицу, бросив вызов на поединок.

— Отблагодарить? — переспросил Барден, все еще усмехаясь. — Да никак не можешь. У тебя нет ничего, что могло бы быть мне полезным. Но когда-нибудь в будущем… ибо я знаю, что это не последняя наша встреча… в будущем я вспомню этот наш разговор, и потребую платы за свою услугу.

— Я не понимаю вас, герр Данис, — тихо проговорил Грэм.

— Поймешь позже. А пока дам тебе один совет: предоставь своих спутников их собственной судьбе, а сам иди своей дорогой. Если поедешь с ними, тебе будет очень плохо, Грэм Соло.

— Откуда вам это известно? Вы провидец?

— Нет. Я просто пожилой, умудренный опытом человек.

С минуту они молча смотрели друг на друга. Ростом Грэм уступал Бардену всего-то на пару дюймов, но все равно выглядел рядом с плотным и грузным императором этаким тощим подростком. Что до Илис, то она рядом с ними и вовсе терялась: чтобы посмотреть одному из них в лицо, ей приходилось задирать голову. Поэтому она на них и не смотрела, а рассматривала вставленный в окно цветной витраж.

Потом Барден молча развернулся и вышел из комнаты, оставив Илис наедине с Грэмом.

После ухода императора Грэм подошел к большому витражному окну и застыл у него в неподвижности, вцепившись пальцами в закрывающую его решетку и прижавшись к ней лбом, словно у него болела голова. Илис же в молчании вернулась за стол, чтобы допить чай, и украдкой поглядывала на Грэма. Насколько она могла судить, сейчас он предавался своему любимому занятию — терзался сомнениями. Делал он это по любому поводу. И без повода тоже. Вмешиваться в этот процесс не имело никакого смысла, и поэтому Илис все свое внимание перенесла на чай. В столовой стало очень тихо, только позвякивала о блюдце фарфоровая чайная чашечка.