Все могут короли - Крушина Светлана Викторовна - Страница 87

— Ваша… светлость… Дозвольте досмотреть ваших… э… спутников? Я бы не посмел настаивать, но, понимаете ли, распоряжение градоправителя и капитана городской стражи… Душегубца опасного ловят, так мало ли что… а награда объявлена…

Барден скользнул тяжелым взглядом по Грэму, который опустил голову так низко, что капюшон до самого подбородка закрыл его лицо, и снова повернулся к офицеру. Лицо его выражало не больше чувств, чем каменная кладка городской стены.

— Оскорблять досмотром я не позволю ни меня, ни моих спутников, — уронил он небрежно, чуть шевельнув бровями, но офицеру оказалось достаточно и этих нескольких слов. Он молча поклонился и не стал более настаивать, спросил только, будет ли его светлость возвращаться в Акирну в скором времени, или ворота можно закрыть?

— Дождитесь моего возвращения, — отозвался Барден.

— Слушаюсь…

За воротами, удалившись от них шагов на сто, Барден остановился и обернулся к неотступно следующим за ним спутникам. Луна скрылась в облаках, было очень темно, и он зажег в воздухе магический огонь. При этом свете стало видно, что Грэм так и ест его глазами. Барден улыбнулся ему.

— Итак, ты покинул Акирну, как и хотел. Советую тебе теперь не терять времени и убраться отсюда — и поскорее. Это ведь тебя ищут.

— Знаю, — кивнул Грэм, поправил висящую на плече сумку и вдруг церемонно поклонился в сторону Бардена. — Благодарю вас за все, господин Данис. Я у вас в долгу.

— Никто тебя за язык не тянул, — заметил Барден, усмехнувшись. — Ты сам заговорил про долг… и когда-нибудь я тебе его припомню. Но не теперь.

— Буду рад служить, — сказал Грэм деревянным голосом. — Пока же — прощайте. Мне нужно спешить.

— Погоди! — помалкивающая до сих пор Илис кузнечиком подскочила к нему и ухватила за руку. — Отойдем на минутку, мне надо кое-что сказать тебе. Простите, герр Данис.

Барден кивнул и отвернулся. Илис же оттащила Грэма в сторону — так, чтобы оказаться на границе светлого круга. Там она вцепилась ему в шею и заставила наклониться к ней как можно ниже.

— Ты что? — шепнул Грэм удивленным и недовольным голосом. — Что еще за тайны опять такие?

— А ты что? — зашептала ему в ухо Илис. — Что ты наплел ему про благодарность и долг? С ума сошел? Думать надо, с кем говоришь!

— А в чем дело, Илис? Что я такого сказал? В конце концов, он, в самом деле, помог мне, должен был я поблагодарить его или нет? Да и, если угодно, это просто вежливый оборот!

— С кем другим это, может, и был бы просто вежливый оборот! — продолжала кипятиться не на шутку встревоженная Илис. — Но только не с ним! Он ведь и впрямь припомнит тебе этот должок и потребует благодарности, да такой, что ты взвоешь!

— Что за чушь ты несешь, — сердито проговорил Грэм и раздраженно освободился от ее рук, выпрямился. — Чего такого он может потребовать?

— Вот увидишь — чего.

— Надеюсь, все же не увижу. Послушай, Илис, что за тайны ты тут накручиваешь? Кто он такой, твой учитель, в действительности?

— Не скажу. Узнаешь, когда придет время…

— Да ну тебя с твоими тайнами! — вспылил Грэм и отступил на шаг. — Мне все равно, кто он, ясно? А долги я привык отдавать. И закончим на этом. Давай лучше попрощаемся, Илис. Кто знает, когда еще наши дороги вновь сойдутся. Да и сойдутся ли вообще…

— Думаю, рано или поздно это случится, — уверенно заявила Илис. — Ладно, удачи тебе в твоем предприятии. Передавай привет Иву, когда нагонишь его. И привет Роджеру, если увидишь его когда-нибудь при случае.

— Хорошо.

Они вернулись к недвижно стоящему Бардену.

— Прощайте, господин Данис, — проговорил Грэм довольно скованно и вновь поклонился.

Барден повернулся к нему и вдруг молча протянул руку. Глаза Грэма удивленно блеснули, но руку он, после некоторых колебаний, принял. Несколько секунд длилось рукопожатие касотского императора и наинского вора, а после они разошлись каждый в свою сторону.

— Пойдем, Лисси, — раздавшийся над плечом Илис голос императора звучал глухо и устало. — Теперь, надеюсь, ты довольна?

Часть 5. Выбор

— 1-

Нежданно-негаданно исполнилось давнее и заветное желание Илис познакомиться с императрицей. С полпути в Северную Барден вдруг решил на пару дней завернуть в Эдес. Илис восприняла это событие как подарок судьбы и как отсрочку — ей страшно не хотелось возвращаться в форт, и не только потому, что она предчувствовала серьезные неприятности.

Путешествия через порталы Бардена доставляли ей ни с чем не сравнимое удовольствие, уж такие четкие и выверенные получались у него телепорты. К тому же, они избавляли ее от долгих часов и дней тряски в седле. Жаль только, что сам Барден не слишком жаловал такой способ передвижения, находя его более утомительным, чем верховая езда. Но когда поджимало время, без порталов было не обойтись.

В королевском дворце оказалось на удивление людно, даже число слуг увеличилось на порядок. Илис сначала опешила от всего этого столпотворения, и лишь спустя пару часов выяснила его причину: оказывается, столица готовилась праздновать день рождения принца Марка, а Барден ей даже ничего не сказал! Ей было очень неловко, потому что никакого подарка она не приготовила, и думать об этом уже не оставалось времени.

В честь важного события во дворец, помимо гостей, стеклось некоторое количество родственников Бардена, близких и не очень. Впрочем, было их немного: у своих родных император горячей любви не вызывал. Но зато какие это были родственники!.. По прибытии в столицу, едва только Илис переступила вечером порог императорского кабинета — она, как обычно, явилась для ежедневной беседы, — Барден поднялся из кресла ей навстречу и, как-то странно, в полрта усмехаясь, сказал:

— Сегодня урок отменяется. Пойдем, я представлю тебя моей матери и моей супруге. Они выразили желание видеть тебя.

— Прямо сейчас? — смешалась Илис. Одета она была по-домашнему, то есть в мужской костюм, и никакие знакомства с высокопоставленными особами в ее планы не входили. — Может быть, мне стоит переодеться?..

— Не стоит, — отрезал Барден и протянул ей руку. — Пойдем.

С ним под руку, изрядно робея, Илис вошла в большую гостиную. Первым, кого она увидела, был Марк. Он стоял у камина, теребя в пальцах какую-то мелкую безделушку. Встретившись с ней глазами, он улыбнулся своей мальчишеской улыбкой, искренне и светло, но как-то не слишком уверенно. На нем было отлично пошитое светское платье, которое делало его несколько старше, чем он был на самом деле. Илис не успела даже поприветствовать его, — а говоря по правде, она с большим удовольствием повисла бы у него на шее, — а Барден уже подтащил ее к трем женщинам, которые чинно восседали в креслах вокруг накрытого к чаю столика.

— Знакомьтесь, дамы, — негромко сказал он без лишних церемоний. — Илис Маккин, моя ученица.

Илис, пискнув что-то подобающее случаю, неловко присела в книксене. Собравшееся в гостиной семейное общество не радовало ее. А женщины так и сверлили ее взглядами. Впрочем, Илис быстро освоилась и тоже взялась их рассматривать.

Насколько она могла судить, все женщины были весьма высоки, подстать Бардену. Две старшие к тому же были очень полными. Впрочем, старуху в черном платье и черной же вуали следовало бы назвать безобразно толстой. Разглядывая ее, Илис с неожиданной грустью подумала: вот во что, вероятно, превратится Барден лет через двадцать… если доживет, конечно. У старухи были редкие седые волосы, оплывшее, обрюзгшее белое лицо и полускрытые набрякшими веками глаза неопределенного цвета. Илис решила, что она несколько не в себе — на вошедших даже не посмотрела, продолжая пялиться в пространство перед собой и беззвучно шевеля при этом толстыми губами. Ее Барден представил как свою мать, принцессу Алмейду. Казалось неестественным, что подобная развалина может носить титул принцессы.

По правую руку от старухи сидела та, которую до сей поры Илис знала исключительно по письмам Рувато. Дюкесса Карлота Шлисс, старшая сестра Бардена — и его главный недоброжелатель на политической арене, — была женщиной поистине монументальных пропорций. Лет ей было около пятидесяти, и от ее былой красоты остались едва заметные следы. Как и брат, она еще не начинала седеть, но волосы ее потеряли блеск и яркость, лицо оплыло и покрылось нездоровой восковой бледностью. Казалось, что дюкесса не на четыре года старше Бардена, а на все десять. Ее внешность, и особенно ее высокомерная и недружелюбная манера держать себя произвели на Илис неприятное впечатление. На брата она поглядывала с недобрым блеском в глазах и все время злобно кривила губы.