Маленькие зелененькие человечки. Файл №201 - Картер Крис (1) - Страница 7

Таинственные сигналы из космоса, присылаемые Малдеру неутомимыми могаканами-радиолюбителями, обычно анализировал вот этот, сидевший сейчас напротив, лохматый симпатичный мужчина по имени Тед Тройски, и вправду похожий на плюшевого медвежонка Тедди.

- Похоже на сигнал «Ух!» - с неподдельной радостью в голосе сообщил он.

- А что такое сигнал «Ух!» - немедленно переспросила Дана. В отличие от своего собеседника она вовсе не считала, что он исчерпывающе ответил на ее вопрос.

- В штате Огайо есть радиотелескоп, которому до сих пор не срезали финансирование. Там работает мой приятель. Они вели микроволновой поиск внеземных цивилизаций. В августе семьдесят седьмого года этот парень, Джерри Эдвардс, получил распечатку сигнала, пришедшего из космоса. Он так обрадовался, что написал на полях распечатки «Ух!»

- А что было в распечатке?

- Запись сигнала, в тридцать раз более сильного, чем общегалактический радиофон. Длина волны - двадцать одни сантиметр. Этой частотой запрещено пользоваться всем спутникам и космическим кораблям. Сигнал был не постоянным, а прерывистым, похожим на азбуку Морзе. Но что самое главное - этот сигнал, судя по некоторым наблюдениям, включался только тогда, когда попадал в луч телескопа. Сигнал «Ух!» - лучшее доказательство того, что жизнь вне Земли действительно существует…

По мере того как румяная, обросшая клочковатой бородой, физиономия Теда становилась все более сияющей и восторженной, выражение лица Даны постепенно претерпевало метаморфозу от сдержанной надежды до остекленелого недоумения. Тед, которого Скалли искренне считала серьезным ученым, в свою очередь, искренне считал мятый листок доказательством существования зеленых человечков. Или серых. В крапинку. Еще один малдеров брат по разуму.

- Но это! Это намного лучше! - блестя глазами поверх края листа, захлебывался от восторга Тед. - Откуда у вас эта бумага?

- Может быть, это вы мне скажете, откуда могла взяться такая информация? Из штата Огайо?

Тройски в одно мгновение растерял все улыбки и внимательно посмотрел на колонки цифр.

- Вряд ли, - ответил он, огорченно всплеснув руками. - Проекты поиска внеземных цивилизаций еще существуют, но все они на ладан дышат из-за плохого финансирования. Например, есть проект в университете Беркли, в Обществе исследования планет…- он прищурился, вспоминая, - …есть в Гарварде такой же проект, потом в Аргентине… НАСА работала над этой проблемой в Калифорнии… и еще в Аресибо на Пуэрто-Рико. Вот и все. Еще наверняка есть у русских, но вряд ли вам это поможет.

«Не так уж много, - подумала Дана. - Пожалуй, найду».

Академия ФБР в Куантико

7 июля 1994

После трех часов пополудни

Наверное, это был день, особо благоприятный для распечаток. Начав с одного листа в квартире Малдера, на протяжении дня они множились с такой скоростью, словно размножались делением. Через час Дане уже казалось, что она просто утонет в списках пассажиров и расписаниях аэропортов, находящихся неподалеку от Вашингтона. Рейсы на Москву и Санкт-Петербург она оставила на закуску, втайне уповая, что причиной исчезновения напарника было что-то более цивилизованное чем русская провокация.

Пухлая стопка бумаги, образовавшаяся в лотке принтера в результате одного-единственного компьютерного запроса, заставила Скалли тяжко вздохнуть. И регулярно повторять этот тяжкий вздох в течение полутора часов напряженной работы, от которой в глазах то и дело начиналось мерцание и даже жужжание.

И все-таки она чуть было не пропустила эту фамилию. Среди трех десятков пассажиров, улетевших утренним рейсом Вашингтон - Сан-Хуан с промежуточной посадкой в Майами, между Джеффом Гостином и Бетти Грант гордо красовался генерал Грант, назвавшийся, правда, не генералом, а просто Чарльзом.

Это был один из псевдонимов специального агента ФБР Фокса Уильяма Малдера, известный в Конторе только троим.

Центр атмосферных и астрономическихисследований

Аресибо, Пуэрто-Рико

7 июля 1994

Поздний вечер

К вечеру погода испортилась. Жару в считанные минуты смело надвигающейся бурей. Тучи, передвигаясь длинными тягучими прыжками, затянули все небо, затем сомкнулись краями, опустились пониже, разом тяжело выдохнули и выпустили на волю тонны воды. Если бы ветер не дробил эту воду на капли, роскошную тропическую листву ободрало бы с ветвей в один миг.

Теперь куртка пришлась Малдеру весьма кстати. Весь день он трудился, как пчелка, и уже начал хрипнуть, считывая вслух зафиксированные станцией записи сигналов, конца и края которым, похоже, не было видно.

Хорхе, сожрав пару малдеровских бутербродов, пришел в себя и бродил по домику, разглядывая мигающие лампочками железки.

Индеец и белый прекрасно понимали друг друга, невзирая на различие двух языков.

- «Сигнал, поступивший в семь тридцать во вторник… - наговаривал Малдер, изо всех сил стараясь произносить слова отчетливо. - …координаты антенны… расстояние от Луны… Точно такой же сигнал принят…» Нет! - внезапно выкрикнул он, спиной почуяв неладное.

Спина не ошиблась. Хорхе тянулся шаловливыми ручками к панели управления.

- Ничего не трогай, - сурово сказал Малдер, уверенный, что его поймут и без всякого испанского, - особенно вон ту красную кнопку.

Хорхе виновато кивнул и спрятал руки за спину.

- Ничего красного, - повторил Призрак и вернулся к работе. - «Тот же самый сигнал был принят через четыре часа. Это означает, что источник сигнала расположен очень близко…»

Бравурная музыка, прервавшая мерное бубнение Малдера и неведомые размышления Хорхе Консепсьона, заставила обоих мужчин подскочить.

Станция снова принимала идущий из космоса сигнал. Он бешеным сиянием пульсировал на зеленом экране доисторического осциллографа, а бобины накопителя мерно закрутились, наматывая на себя осточертевшую Малдеру за эти два дня мелодию из Бранденбургского концерта.

Впрочем, не исключено, что сигнал вовсе не шел из неведомых глубин, а попросту старый магнитофон в конце концов тронулся мозгами. Или что там у него внутри. И теперь воспроизводил знаменитое послание к внеземным цивилизациям:

«Приветствую и поздравляю вас…»

Остальных слов уже слышно не было - Хорхе снова завопил как резаный.

- Успокойся! - по возможности спокойно заорал Фокс, чтобы угомонить своего нервного гостя. - Это всего лишь магнитофон.

Индейца это не убедило. Он только стал кричать чуть медленнее, и Малдер напрягся, вслушиваясь в поток воплей и отыскивая знакомые слова. Что? Бежать?

- Ну куда же нам бежать? - попытался он вразумить перетрусившего бедолагу. - Ты видел, какая на дворе жуткая гроза?

Пронзительный визг окончательно взбесившейся аппаратуры заставил обоих зажать уши. Пригибаясь от боли в черепе, Малдер побрел отключать магнитофон.

- Тут нечего бояться, Хорхе, - повторял он на ходу, не чая, что его услышат. - Не бойся.

Странная тишина за спиной, образовавшаяся, едва он щелкнул выключателем, странная, пустая какая-то, заставила его обернуться.

Индейца в помещении не было. Входная дверь раскачивалась на петлях. В проеме хлестал струями дождя сумасшедший ветер. Теперь, когда ушибленный слух немножко оправился от только что нанесенного удара, Малдер снова слышал разбушевавшуюся грозу, давно вколотившую дневную жару в неумолимо раскисающую землю.

Призрак окаменел, затем поднял воротник куртки и потянулся за фонарем.

Как же там было мерзко, снаружи. Струи ливня, начисто позабывшего, что он - тропический, секли так, что запросто пробивали джинсовую ткань. Листва под ногами разъезжалась, облегчая работу ветра, норовившего сбить человека с ног. Ветви то и дело выпрыгивали из темноты, норовя попасть по глазам. От фонаря толку практически не было, и пришлось идти частым зигзагом, проутюживая окрестности Центра управления обсерваторией. Малдер почти сорвал голос, исцарапал руки, разбил колено…