Тени - Картер Крис (1) - Страница 12

— Мы зря теряем время,

А его напарница добавила злорадно:

— Ваша очередь.

Наша — так наша.

Но едва Скалли и Молдер появились в кабинете, как сидевшая набычившись Лорен произнесла первую обращенную к агентам после телефонного звонка, фразу:

— Я не буду говорить!

Вот так. Просто и понятно.

В конце концов, всему есть предел. Выражая эту незамысловатую мысль (а может, просто разыгрывая очередной психологический этюд), Молдер невозмутимо ответил:

— Ладно. Тогда можете идти.

Лорен тут же резко поднялась, схватила свою курточку; Да, прижали ее «коллеги»! Стремительно оказалась возле двери. Взялась за ручку. И застыла.

Молдер ждал.

Не оборачиваясь и не отпуская ручки, Лорен медленно проговорила, сама удивляясь тому, что говорит:

— Я не могу вернуться в этот дом. Молдер спрашивает ей в тон:

— Почему? Из-за Говарда Грейвса? Все такой же неуверенный ответ:

— Он мертв.

— Я знаю. Но он присматривает за вами, ведь так?

Лорен обернулась. Обратила к Молдеру взгляд, полный надежды, удивления, понимания, доверия, недоверия, облегчения... Не взгляд, а выдох. Наконец-то нашелся человек, который поймет ее, которому можно все рассказать, которому можно довериться.

И Лорен прорвало. Дальнейшая беседа превратилась, по сути, в ее монолог. В течение которого Молдер менял кассеты в магнитофоне, Скалли — наливала всем присутствующим кофе, и оба агента — слушали и следили за медленным дрейфом измученной женщины по комнате, остановками у разных стен, окон, дверей, задумчивой сдержанной жестикуляцией, странной мимикой еще не совсем пришедшего в себя человека.

— …вы не представляете, что значит — быть секретарем. Иногда шеф ведет себя так, будто вас нет в кабинете. Это ужасно обидно. А иногда — вы единственный, с кем он может поговорить. Так бывало у нас с Говардом… Однажды поздно вечером я зашла в его кабинет. Он плакал. Он был не огорчен, а скорее напуган. Контракты с Пентагоном были расторгнуты, Центр оказался на грани гибели. Он чувствовал себя в ответе за каждого подчиненного. Страх в глазах сотрудников буквально убивал его. И как раз в это время появился Дорланд с этими людьми из ближневосточной группы… «Исфахан». Они платили бешеные деньги. И не раз и не два, а постоянно. Говард так плакал в тот вечер. Он узнал, что «Исфахан» взял на себя ответственность за убийство двух моряков во Флориде. Я таким его никогда не видела… Я думала, из-за этого он и покончил с собой… Но это неправда!

Я видела! Говард показал мне, как Дорланд убил его. Они инсценировали самоубийство, когда поняли, что Говард собирается расторгнуть сделку…

Лорен замолчала, и Молдер поспешил вставить наводящий вопрос:

— И теперь Говард оберегает вас… Она смутилась, но не отступила:

— Странно звучит, правда?

— Но вы же верите!

Женщина замялась, ковыряя ногтем кнопку в стене, затем нашла исчерпывающее, по ее мнению, объяснение:

— Он был мне как отец. И я ему говорила об этом. Я все еще ощущаю его присутствие. Иногда я даже чувствую запах его одеколона. Если бы вы… видели то, что видела я. Но я хочу от этого избавиться! Поэтому уезжаю. Может, тогда это прекратится?

Кажется, Лорен опять начинает терять самообладание. Точнее, уходить в себя. Скалли встает, подходит к девушке вплотную, смотрит ей прямо в глаза. Сейчас успокоит, ободрит.

Но Скалли неожиданно произносит:

— Этого недостаточно. У тебя есть возможность общаться с ним. Воспользуйся ею. Покажи ему, как ты любишь его. Помоги нам…

И Лорен и Молдер удивленно смотрят на Скалли — Лорен в лицо, а Молдер в затылок. Что она имеет в виду? О чем она?

— …помоги закончить то, что он начал! Разве ты можешь жить спокойно, зная, что он погиб напрасно?

А ведь это мысль! Чего-то ведь тень отца Говарда добивается? Ясно ведь — отмщения! Помочь ей — и дело с концом! Кому эта мысль пришла в голову — Лорен, Молдеру? Какая разница…

Главное — глаза Лорен вдруг освещаются каким-то внутренним светом. Наконец-то она видит проблеск рационального во всей кошмарной бессмысленности прошедших дней. Да, с этим можно жить!

— Хорошо…

Вытирает слезы со щек, скользит ладонью по слизи под носом. И тут же в ней просыпается женщина:

— Наверное, я выгляжу ужасно? Мне нужно умыться…

Ага, вернулась к жизни…

Выходит из комнаты в поисках туалета. Там, за дверью, охранник, он покажет.

Скалли победоносно смотрит на Молдера, ожидая увидеть у него на лице восхищение. И натыкается на искреннее недоумение. Что опять не так?

— Скалли! Что ты делаешь? Ты же не веришь ей…

Ах, вот в чем все дело. У Фокса отняли любимую игрушку…

— Ты знаешь, Молдер, я действительно не очень верю в привидения и психокинез, наверняка этому есть какое-то другое объяснение. Но верит она. И я думаю, что ее вера поможет нам остановить Дорланда!

Что правда, то правда. На это Призраку возразить нечего. Он лишь пытается обосновать свой узконаправленный и лишенный утилитарности интерес:

— Боюсь, мы потеряем уникальную возможность наблюдать феноменальное явление…

И Скалли подхватывает неоконченное предложение:

— …но зато у нас появится возможность решить реальную задачу, а не гоняться за тенями!

Это можно перевести и как «мы на работе, Молдер, а не в зале игровых автоматов. И от нас требуется решение конкретных зримых задач».

Призрак разгромлен наголову. Даже, кажется, смущен. Нет, почудилось. Поражен? Не так уж и…

Уже ночь, а еще надо закончить с Лорен, спланировать операцию, скоординироваться с коллегами, черт бы их побрал, все согласовать, запросить ордера… Спать-то когда? Есть ли у них в отделении где прилечь? Кроме стола в морге…

Вот и Лорен.

Продолжим…

Исследовательский Центр промышленных технологий

Филадельфия, штат Пенсильвания

22 октября 1993

11:00

Вот и утро.

Сколько удалось поспать? Неважно! Все собраны, деловиты, возбуждены. Из показаний Лорен Кайт следует, что необходимо действовать, и действовать немедленно, пока Дорланд не сообразил, что пахнет паленым, и не спрятал все концы в воду. А потому с самого утра разворачивается крупномасштабная операция по изъятию улик из офиса Исследовательского Центра.

По лестнице в подземный гараж сбегает дюжина агентов в форменных куртках Бюро, начальник оперативного отдела подгоняет их:

— Быстро, быстро. На выезд. Кто-то, охваченный общим возбуждением, по-армейски отвечает:

— Есть, сэр!

Вслед за ними торопятся Скалли и Молдер, двое партнеров-«смежников», сама Лорен Кайт. Молдер заботливо поддерживает женщину под локоток, интересуется:

— Вы готовы? В ответ — молчаливый кивок.

Все скапливаются на небольшой площадке, не занятой автомобилями. Рядовые агенты поедают глазами агентов специальных. Нужна напутственная речь перед битвой. Скалли вопросительно смотрит на Молдера, на негра-напарника (вот ведь, так и не представился!), те стоят с безучастным видом. Все ясно, придется ей. Делает шаг вперед.

— Итак. У нас есть разрешение на обыск с целью обнаружения доказательств незаконной торговли комплектующими для производства оружия. (Уф!) Это могут быль фальшивые лицензии на экспорт, договоры, соглашения, компьютерные дискеты или файлы с материалами…

Аудитория внимает.

Негр решает накалить обстановку:

— Если есть вопросы — задавайте. Вам должно быть все предельно ясно. Сегодняшняя операция — результат долгого расследования. Если мы не докажем их связи с «Исфаханом», эти парни выйдут сухими из воды.

Молчаливое согласие аудитории.

— Хорошо. Пошли!

Всех разносит ветром по машинам. Множественное хлопание дверьми.

Молдер опять обращает внимание на Лорен. Что-то уж очень она спокойна. Не закуклилась бы опять…

— Все в порядке?

Опять кивок. Хоть слышит…

— Скалли, тоже заметив состояние девушки, решает произнести отдельное напутствие — для нее лично.