Собрание сочинений. Том 10 - Маркс Карл Генрих - Страница 146

Все эти резервы уже призваны на военную службу и полностью сформированы, настолько, что из последнего набора в 300000 человек уже начали формировать 7-й и 8-й батальоны для каждого полка; следовательно, указанные выше 216 батальонов могут быть включены в общий итог, что дает 726 батальонов, 472 эскадрона регулярной и 700 эскадронов иррегулярной кавалерии и значительно более тысячи орудий. Так как об организации резервов для кавалерии и артиллерии за пределами России мало что известно, то последние не включены в этот итог.

К счастью, этот итог выглядит более грозным, чем есть на самом деле. Чтобы определить численность войск, которыми Россия действительно может располагать для европейской войны, следует вычесть из общей суммы сибирские корпуса, внутреннюю стражу и по крайней мере половину казаков; тогда остается около 650 батальонов, 472 эскадронов регулярной кавалерии, 350 эскадронов иррегулярной и около 1200 орудий. Эти войска составляют, самое меньшее, 520000 человек пехоты, 62000 кавалерии и 30000 казаков, то есть несколько более 600000 человек, рассредоточенных вдоль всей границы от Каспийского моря вдоль Черного и Балтийского до Белого моря.

С начала войны против Турции на южной границе империи были последовательно введены в действие против союзников следующие войска:

1. 3-й, 4-й и 5-й линейные корпуса с частью своих резервов, большинство которых, однако, еще находится в пути.

2. Все три Кавказских корпуса.

3. Две дивизии (две трети) 1-го линейного корпуса, без резервов.

4. Часть 3-го кавалерийского корпуса (драгуны) в Крыму.

Это дает итог в 240000 человек перед началом кампании, но теперь это число сократилось во всяком случае до 184000 человек; из них можно считать 84000 на бессарабскую армию, 54000 находятся в Крыму или направляются туда, и 46000 на Кавказе.

На Балтийском море к концу августа имелось:

В Финляндии, резервы 6-го корпуса 16 800 чел.

Финский корпус 12 000»

Гвардия и ее резервы 66 800»

Часть гренадерского корпуса в Ревеле 10 000»

Всего 105 600 чел.

В Польше находились или направлялись туда:

Остальная часть гренадеров и их резервы 55 000 чел.

1-й и 2-й корпуса и их резервы 120 000»

Казаки и кавалерия различных корпусов 30 000»

Различные резервы 25000»

Всего 230 000 чел.

Складывая все эти итоги, мы получаем приблизительно 575000 человек, что вместе с Оренбургским корпусом (в Астрахани), резервным кавалерийским корпусом и отрядами, находящимися на Белом море и в других местах, и дает в целом общий итог, указанный выше. Из войск, стоявших в Польше, около 30000 находилось на марше, приблизительно 20000 составляли гарнизон Варшавы, около 100000 занимали правый берег Вислы в бывшем Царстве Польском и около 80000 оставались в качестве резерва на Волыни и в Подолии, на Буге и Днестре. Таким образом, главные силы русской армии, в том числе и щегольские гвардейские и гренадерские полки, были сконцентрированы на линии Петербург — Хотин, то есть вдоль западных границ империи. Но и при этом показалось, что части стоят не на самых важных позициях. Гренадеры, которых сменила одна гвардейская дивизия, покинули Ревель и отправились в Польшу вместе с остальными двумя гвардейскими дивизиями; последние имели в своем составе по четыре батальона в полку, причем в Петербурге оставались только 5- е и 6- е батальоны. Таким образом, армия на западе уже стала насчитывать свыше 270000 человек, и на соединение с ней идут три резервных кавалерийских корпуса, которые еще совсем не участвовали в действиях; это доведет Западную армию до 300000 человек.

Сейчас расположение войск изменилось. 100000 человек, занимавшие юго-восточную часть Царства Польского, перешли Вислу и заняли позиции вдоль австрийской границы. 80000 человек, стоявшие на Волыни, направлены в Польшу и образуют непрерывную линию войск вдоль этой границы. Гвардия, гренадеры, — и возможно также кавалерийские корпуса, по мере прибытия, — занимают центральную позицию в тылу. На зиму можно временно высвободить дополнительные войска за счет замерзающего Балтийского моря. К маю новый набор, из которого формируются 7-е и 8-е, или новые, батальоны для различных полков, всего 192 батальона (от 130000 до 140000 человек), уже будет достаточно обучен, чтобы занять их место.

Итак, ясно, что Николая довольно мало волнует то, что происходит на юге его империи, поскольку он смог сосредоточить 300000 человек на великолепной стратегической позиции в Польше. И это действительно великолепная позиция. Как клин она врезается между Пруссией и Австрией, охватывает их с флангов, тогда как сама прикрыта наилучшими из средств сопротивления, какие может создать военное искусство в сочетании с природой. Наполеон хорошо знал военное значение территории, охваченной Вислой и ее притоками. В кампании 1807 г. он сделал ее своей операционной базой, пока не взял Данцига. Но он все время не уделял внимания ее укреплению и дорого поплатился за это при отступлении 1812 года. Русские, в особенности после 1831 г., сделали то, что упустили сделать их предшественники. Модлин (Ново-Георгиевск), Варшава, Иван-город, Брест-Литовск образуют целую систему крепостей, которая, по сочетанию своих стратегических возможностей, является единственной в мире. Благодаря этой системе разбитая армия может оказывать сопротивление вдвое более сильному противнику, если она обеспечена продовольствием, а перерезать коммуникации целой страны — это задача, которой никто еще не пытался разрешить. Вся эта сложная система крепостей, говорит немецкий военный писатель, знающий эту страну, свидетельствует скорее о наступательных, чем оборонительных намерениях. Она создана не столько для обороны территории, на которой стоит, сколько как база для наступательных операций в западном направлении.

И все же есть люди, которые верят, что Николай запросит мира, если Севастополь возьмут! Но Россия еще не пустила в ход и трети своих козырей, и временная утрата Севастополя и флота едва ли будет ощутима для этого колосса, для которого и Севастополь и флот — безделушки. Россия отлично знает, что решающий для нее театр военных действий лежит не вдоль морских берегов, в районах, доступных для высадки вражеских войск, а, напротив, в глубине материка, где можно осуществлять концентрированные действия больших армейских масс, не распыляя своих сил в бесплодной береговой обороне против всегда готового скрыться неприятеля. Россия может потерять Крым, Кавказ, Финляндию, С.-Петербург и другие окраинные территории, но пока ее тело, сердце которого — Москва, а правая рука — укрепленная Польша, не тронуто, она может не уступать ни на йоту.

Главные военные действия 1854 года являются, можно сказать, лишь маленькой прелюдией к битвам народов, которые будут отмечены в летописях 1855 года. Когда на сцену выступят. главная русская Западная армия и австрийская армия, друг ли против друга или совместно, только тогда мы увидим настоящую войну в большом масштабе, нечто похожее на большие войны Наполеона. И, может быть, эти битвы явятся только прелюдией для других, еще более жарких, еще более решающих боев, — боев европейских народных масс против сейчас победоносных и чувствующих себя прочно европейских деспотов.

Написано Ф. Энгельсом 16 октября 1854 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4223, 31 октября 1854 г. в качестве передовой

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Страница из подготовительных материалов Ф. Энгельса к статье «Военные силы России»