Искушения Парижа (Девственница в Париже; Ах, Париж!) - Картленд Барбара - Страница 32

Лорд Харткорт подошел к нему и очень тихо, чтобы не услышала Гардения, произнес:

— Я заплачу за цветы, Берти. А ты поищи свободный столик и усади за него эту хитрую лисичку.

— Лично я верю каждому ее слову, — прошипел Бертрам возмущенно.

— Не сомневаюсь. — Лорд Харткорт вновь ухмыльнулся. — Только не вздумай со мной ссориться, дружище. Не забывай, что ради этой прогулки с тобой мне пришлось отказаться от собственных планов.

— Об этом я и не забываю, — проворчал Бертрам и зашагал к Гардении.

Они сели за столик под огромным зонтом оранжевого цвета. Рядом бил небольшой фонтан.

— Чего желаете выпить? — спросил Бертрам. — Шампанского?

— Что вы! — Гардения тихо рассмеялась. — Пить шампанское в это время дня! От чего я не отказалась бы, так это от чашечки чая.

— Вряд ли сейчас здесь можно заказать чай, г ответил Берти. — Но я попробую.

Он огляделся по сторонам и, увидев, что лорд Харткорт все еще покупает ландыши, подался вперед и произнес вполголоса:

— Вы очень красивая, Гардения. И с каждым днем становитесь все прекраснее. Если бы вы только знали, как я счастлив, что сегодня мы гуляем вместе. Нам следует все продумать.

— Что продумать? — Гардения недоуменно пожала плечами.

— Как мы с вами будем встречаться впредь. Я не смогу постоянно водить за собой Вейна. У него ведь много своих дел.

— Каких дел? — прямолинейно задала вопрос Гардения.

— Гм… Разных. — Бертрам улыбнулся. — Вообще-то сейчас у него намного больше свободного времени, чем обычно.

Недавно он поссорился со своей chere amie.

— С кем? — Гардения непонимающе покачала головой.

— Не знаете, что означает chere amie? Подруга, девушка, с которой встречаешься. Его Анриэтта очень красивая.

— Лорд Харткорт был с кем-то помолвлен? — спросила Гардения бесхитростно.

— О Боже мой! — Бертрам вздохнул. — Гардения, вы наверняка не настолько наивны, какой хотите показаться! Естественно, Вейн и не думал о помолвке с Анриэттой. Она представительница demi-monde, понимаете? В Париже их видимо-невидимо. Если когда-нибудь ваша тетя поведет вас в «Максим», вы повстречаете там большинство из них.

Гардения почувствовала, что к ее щекам приливает кровь.

«Значит, у лорда Харткорта есть chere amie, — подумала она. — А мне подобная мысль и в голову не приходила. Наверное, потому что, когда я его видела, он постоянно был один…»

Странно, но ей вдруг стало ужасно тоскливо. И показалось, что яркое солнце в лазурно-голубом небе мгновенно потускнело».

«Какая я глупая, — размышляла она. — Заговорила о помолвке! Наверное, мистер Каннингхэм считает меня круглой дурочкой. И почему я не догадалась, что у такого мужчины, как лорд Харткорт, а может, и у мистера Каннингхэма, непременно должна быть девушка для развлечений?»

Естественно, она знала о существовании женщин, которым не позволено появляться в приличном обществе, — красивых, смелых, веселых, быстрых и весьма привлекательных для мужчин. Но лорд Харткорт выглядел настолько порядочным и положительным, что представить его в обществе такой вот обольстительницы было сложно.

Неожиданно Гардении захотелось взглянуть на эту Анриэтту. Узнать, как эта красавица выглядит и чем восхищает лорда Харткорта. Но расспрашивать о ней мистера Каннингхэма она не решилась. Это было бы крайне неприглядно и неприлично. «Если бы мама узнала, какие мысли мне порой приходят в голову, наверняка встревожилась бы и завела бы со мной длинную поучительную беседу, — подумала она с грустью. — Сказала бы, что о подобных Анриэтте женщинах неприлично даже мыслить, не то чтобы разговаривать с мужчинами».

Бертрам тут же забыл, о чем они беседовали только что.

Все его думы сводились к одному — к желанию поскорее закрутить с Гарденией настоящий роман.

— Когда мы увидимся в следующий раз? — спросил он. — Может, в один из ближайших дней вам удастся выбраться из дома поздно вечером? Тогда мы направились бы в какое-нибудь из увеселительных заведений. Например, в «Мулен Руж».

Хоть там и чересчур шумно, зато весьма интересно. Обещаю, что буду как следует за вами присматривать.

— Поверьте, пойти с вами в подобное место я не смогу, — ответила Гардения, прижимая ладонь к груди. — Тетя Лили и на эту-то прогулку отпустила меня лишь только потому, что с нами согласился поехать лорд Харткорт.

Бертрам покачал головой с легким раздражением.

— Вашей тете совсем не обязательно знать о наших планах»

Она посылает вас спать рано. Удалитесь в свою спальню, а потом незаметно выйдите из дома. Мы встретимся на улице.

Никто и не догадается о том, что вы куда-то уходили. Вечеринки вашей тети настолько шумные, что, даже если кто-нибудь взорвет в ее саду бомбу, никто из веселящихся не обратит на это ни малейшего внимания.

— Нет, нет, я не могу ответить на ваше предложение согласием, честное слово, — продолжала протестовать Гардения.

Она не понимала, почему мистер Каннингхэм так настойчиво пытается заставить ее совершить столь неблаговидный поступок, который тетю Лили привел бы в ужас.

В это мгновение к столику подошел лорд Харткорт с огромным букетом ландышей. По-видимому, он купил все, что было у цветочника.

— О, спасибо! — сказала Гардения, сильно разволновавшись. — Но не стоило тратить на меня столько денег. Теперь мне стыдно, что я обратила на эти цветы ваше внимание.

Она поднесла букет к лицу, а когда через несколько мгновений опустила его, в ее глазах блестели слезы.

— Простите меня за проявление слабости, но иногда я так сильно скучаю по дому, что не в состоянии сдерживать глупые эмоции, — пробормотала она, оправдываясь.

Воображение лорда Харткорта живо нарисовало ему его родные края в весеннюю пору. Речные берега, поросшие рододендроном, кусты сирени в цвету и покрытые розовыми шапками вишни, кажущиеся среди нежной весенней английской листвы восточной экзотикой.

«Почему я живу на чужбине, когда мог бы наслаждаться прелестями родины?» — задался он вопросом неожиданно для самого себя.

Любимцы-лошади несказанно обрадовались бы его возвращению. А егерь, охранявший лесную дичь, в который раз с радостью рассказал бы о том, как фазаны высиживают птенцов. Вопросы, касавшиеся управления имением, раньше казались ему несносно нудными. А теперь он вдруг почувствовал, что занялся бы их решением с большим энтузиазмом.

Родной, милый, огромный дом… Дом за городом, окруженный природой, мечтательно подумал он. Но, представив себя живущим в одиночестве вдали от города и друзей, понял, что умрет от такой жизни с тоски.

«Для подобного существования необходимы жена и дети, — решил он, невольно вспоминая о занудной дочери леди Рэмптон. — Черт! Что за странные мысли приходят порой мне в голову? Ни в какой жене я пока не нуждаюсь. И с возвращением на родину тоже должен повременить. Надо поскорее найти достойную замену Анриэтте и продолжать жить, как я жил прежде».

— Побеседуй о чем-нибудь с мисс Уидон, Вейн, — попросил Берти, прерывая ход мыслей кузена. — А я подойду к Арчи Клейдону, поговорю с ним о дерби.

Он вышел из-за столика и направился к знакомому, оставляя Гардению и лорда Харткорта одних.

Гардения чувствовала, что должна завести речь о чем-нибудь отвлеченном, но в ее голове навязчиво крутились все те же мысли — мысли, связанные с только что поведанной ей Бертрамом историей о личной жизни лорда Харткорта.

— Вам нравится наша прогулка? — спросил лорд Харткорт, и Гардения взглянула ему прямо в глаза.

— Очень нравится, — ответила она, чуть кривя душой.

— Вы красивая, — сказал он, и его простой комплимент вызвал в ней прилив невиданной радости. — А это платье вам очень идет.

— Спасибо, — пробормотала она. — Тетя Лили безгранично добра ко мне.

— Ее светлость — далеко не единственный человек, кому хочется относиться к вам по-доброму, — произнес он спокойно. И неожиданно для самого себя протянул руку и опустил ее на маленькую ручку Гардении, лежавшую на столе.