Волшебный миг - Картленд Барбара - Страница 49

— Держите его, — сказал он Салли.

— Что это? — спросила она, глядя на мазь.

— Еще одно цыганское лекарство, — ответил цыган таким тоном, словно подшучивал над ней, но потом, поняв, что ей нужны объяснения, добавил:

— Это ему поможет, и рана быстро заживет.

Он склонился над собакой, и потому, как ловко его худые, смуглые пальцы коснулись собачьей лапы, Салли сразу ему поверила. Каждое движение было быстрым и осторожным, и хотя он делал все каким-то необычным способом, она была уверена, что сделано это как надо, и цыган не ошибался, когда сказал, что рана быстро заживет.

Она осторожно держала собаку, разговаривая с ней, гладя по спинке, и когда шина была крепко прибинтована к его ноге, взяла собачку на руки.

— Могу я взять щенка с собой и хорошенько его покормить? — спросила она, но тут же сообразила, что могла невольно обидеть цыгана, добавила:

— Я просто подумала, что, может быть, вы будете слишком заняты со своей маленькой дочкой, чтобы еще ухаживать и за больной собакой.

— Он ваш, — сказал цыган. — Я дарю вам его.

— Да, но... — заколебалась Салли, потом поняла, что таким способом он отблагодарил ее.

— Мне очень бы хотелось этого, — все еще сомневалась Салли. — Но вы уверены, что вам он не нужен?

— Это мой вам подарок, — повторил цыган. — Он вам Доверяет. Вы очень хорошая женщина, и моя дочь, когда проснется, скажет то же самое.

— Но девочка не будет переживать?

— Она его не видела, — ответил цыган. — Дочка уже была больна, когда я нашел собаку, а сердце не болит по тому, чего не знает.

— Тогда, спасибо, — сказала Салли. — Я буду его любить и хорошенько ухаживать, чтобы лапка скорее зажила.

— Если вы будете к нему хорошо относиться, то он вам заплатит добром, — сказал цыган. Взгляд у него был такой, как будто он предсказывал ей судьбу. Салли протянула ему руку.

— Спасибо, — еще раз повторила она.

Цыган пожал ей руку. Его пальцы были твердыми как сталь, но у Салли осталось впечатление силы и тепла.

— Не о чем не волнуйтесь, пока не услышите просьбу уехать отсюда от самого сэра Гая, — сказала Салли.

— Я не сдвинусь с места, даже если все злобные леди и полицейские всего мира здесь соберутся, — ответил цыган и рассмеялся.

Салли тоже засмеялась и, очень осторожно держа собачку на руках, пошла через лес домой, выбирая более короткий путь.

Только когда она уже приближалась к дому, ей пришла в голову мысль, что ведь надо будет как-то объяснить появление нового постояльца. У нее не было сомнений, что леди Торн не станет возражать против еще одной собаки в доме. Она обожала животных, и, кроме Брэкена и маленького терьера, была еще старая охотничья собака, необыкновенно привязавшаяся к дворецкому Бейтсону, и следовавшая за ним повсюду как тень.

Вдобавок в кухне жили три кота, которые по молчаливому соглашению принадлежали кухарке. Там же находилась клетка с канарейками, которых ее помощница выиграла на ярмарке. Единственным человеком, от которого можно было ждать неприятностей, особенно когда она узнает, кто дал Салли собаку, была Нэда, злившаяся на цыгана.

Крадущимся шагом, чувствуя в первый раз в жизни, что и ей не помешает немного секретности, Салли пробралась в дом через дверь в сад, которая находилась возле лестницы, ведущей на второй этаж, где была ее спальня. Она быстро поднялась наверх и вошла в свою комнату, никого не встретив. Дав собачке попить и устроив ее поудобнее в кресле, Салли отправилась вниз на поиски еды для нее. По пути в кухню она встретила Гертруду и остановила ее.

— Цыгане приехали, Гертруда, — сообщила она. — Вы помните, как говорили мне, что им разрешают здесь останавливаться?

— Неужели уже приехали? — переспросила Гертруда. — Точные как часы. Я только вчера вечером говорила миссис Харрис, что в это время они обычно появляются.

— Но, ведь им разрешают здесь останавливаться? — настаивала Салли. — Кто-то мне сказал, что с прошлого года им запрещено сюда приезжать, но я уверена, что это какая-то ошибка из-за того, что узнала от вас.

— Никто им не запрещал, — ответила Гертруда, — и единственный человек, который будет возражать против их приезда, это сторож. Но сторожа, как и фермеры, никогда не бывают довольны. У них вечно что-нибудь не так.

— Все правильно, Гертруда! — улыбнулась Салли, и, узнав все, что хотела, отправилась в кухню и выпросила там кусок свежего мяса с порезанными овощами для своей собаки.

Маленький пациент с жадностью накинулся на еду, а когда закончил, устроился поудобнее, насколько позволяла его больная лапка и, судя по всему, приготовился спать. А Салли отправилась в комнату леди Торн. Она знала, что пожилая дама всегда уединялась, чтобы отдохнуть после ленча, но никогда не спала, а просто лежала на диване в своей комнате и читала религиозные книги или иногда старые письма, которые хранила в полевой сумке рядом с диваном.

Салли постучала в дверь.

— Войдите, — сказала леди Торн и улыбнулась, когда увидела Салли.

— О, это вы, Салли дорогая, Проходите, садитесь и поговорите со мной.

— Я пришла попросить вас об одолжении, — объяснила Салли.

— Что случилось? — спросила леди Торн.

— Я подобрала маленького черно-белого щенка, попавшего в капкан, и хотела спросить, можно ли мне его оставить в доме? Вы не будете возражать?

— Конечно, оставьте его, — сказала леди Торн. — Бедный малыш. Где он?

— Он в моей спальне, — ответила Салли. — Я дала ему хорошенько поесть, и, по-моему, ему стало немного лучше и спокойнее.

— Капканы — такая ужасная вещь, — сказала леди Торн мелодичным голосом. — Я не могу думать спокойно, что в них ловят кроликов и даже мелких грызунов. Да, Салли, конечно, вы можете оставить собачку у себя.

— Это ненадолго, потому что дети скоро уедут, и мне надо искать работу. Может быть, вы знаете, где на ферме нужны работники?

— Вам нужно поговорить об этом с Гаем, дорогая, — ответила леди Торн. — Он занимается фермами и знает об этом гораздо больше, чем я.

— Нет, я не имею в виду вашу ферму, — воскликнула Салли, почувствовав, что ее слова можно расценить так, словно она пытается воспользоваться добротой леди Торн. — Я имела в виду, где-нибудь в округе. Я не хотела бы быть вами обузой.

— Вы никогда и не смогли бы ею стать, дорогое дитя, — успокоила ее леди Торн. — Я вас очень полюбила с тех пор, как вы приехали сюда, и мне остается только сожалеть, что вы не стали моей невесткой.

Салли покраснела.

— Мне так приятно это слышать! — воскликнула она. — Спасибо за добрые слова.

— Дорогая девочка! — сказала леди Торн и вздохнула. — Мне так хочется знать, как дела у Тони. Хоть бы он написал мне. Я раньше получала от него письма каждую неделю, до тех пор, пока он...

— Вы сказали... — попыталась напомнить Салли и замолчала, так как ей показалось, что леди Торн выглядит смущенной.

— Ничего особенного, дорогая. Просто я вспоминаю давно прошедшие годы, как и всякая другая мать. Надеюсь, что в один прекрасный день Тони удивит меня. Он свалится нам на голову, когда мы его меньше всего будем ждать, и все будут счастливы, оттого, что он здесь, снова с нами.

Она улыбалась, но в глазах была печаль. Салли чувствовала, что ей нечего сказать в утешение, и через некоторое время встала, еще раз поблагодарила за разрешение оставить собачку у себя, и пошла назад к себе в комнату.

Когда дети вернулись из Йорка, Салли рассказала им по секрету, что у нее в спальне есть новая собачка, и повела их посмотреть на нее.

— Бедная маленькая собачка, — прошептала Пру со слезами на глазах. — Бедный, бедный малыш.

— С ним скоро все будет в порядке, — пообещала ей Салли. Она испытывала радость и гордость, что наконец ей что-то принадлежало, только ей одной. Когда она входила в комнату, песик приветствовал ее повизгиванием и негромким лаем, радостно виляя хвостиком. Он, видимо, признал Салли своей хозяйкой и не спускал с нее глаз, когда она ходила по комнате, как будто опасаясь потерять ее из вида.